Оперативная группа генерала П. И. Батова, которую создали для защиты перешейка, имела в общей сложности 15 тысяч активных штыков при крайнем недостатке артиллерии во всех полках, за исключением 442-го.

После захвата Армянска командующий оперативной группой решил отбить город. 28 сентября наши войска перешли в наступление.

Армянск – небольшой населенный пункт, но в нем есть улица каменных строений, железнодорожный вокзал, здание депо и мастерских, кладбище на высотке, кирпичный завод на северной окраине. Вокруг них и разгорелись схватки.

Вечером 28 сентября командарм 51-й армии, докладывая обстановку Генштабу, говорил: «Сегодня шли упорные бои. Наши части овладели Армянском… На ночь мы готовим развитие атаки. Сейчас доложил Батов, что противник силами пяти-шести свежих батальонов перешел в контратаку. Наши части отходят на Деде. Резервов на этом участке нет. Буду продолжать борьбу на Ишуньских позициях. Туда направляю все, что возможно направить…»

Крым. 8 октября 1941 года

Корабли Дунайской военной флотилии вошли в мелководный Каркинитский залив, огибая Крым в его северо-западной части. Шли фронтом – мониторы и бронекатера. Следом осторожно следовали эсминцы.

Перешеек был узнан загодя, едва корабли вошли в Перекопский заливчик, – на горизонте поднимались серые и черные дымы. Немцы устроили мощную двухчасовую артподготовку, а заодно и авианалет.

Забили колокола громкого боя, зазвучали отрывистые команды.

И грянул гром.

На немецкие позиции обрушились снаряды обычные и реактивные. Фрицам приходилось кисло.

Корабельная артиллерия в упор расстреливала части 30-го немецкого корпуса, и «Мессершмитты», реявшие в воздухе над линией обороны, тут же кинулись на моряков. За ними следом поспешили «лаптежники» – две эскадрильи «Ю-87».

Ну, просто так вот взять и уничтожить корабли у них не получилось. Октябрьский не зря старался, втыкая на любой свободный пятачок зенитное орудие или хотя бы ДШК, да и сами комендоры не дали маху – набили руку.

Мощный заградительный огонь напомнил пилотам люфтваффе стальную стену, внезапно выросшую перед их машинами, – снаряды и осколки летали во всех направлениях, корежа моторы, дырявя крылья и фюзеляжи, пуская кровь и бензин.

Кровь забрызгивала фонари кабин, а бензин то сеялся белесой дымкой, то вспыхивал огненными клубами, разнося пылающие обломки. Правда, морякам тоже доставалось изрядно – флотилия потеряла монитор и пару бронекатеров.

Но немцы все равно ломили – несли потери, но упорно наступали на Перекопский вал. Прорвали оборону 361-го стрелкового полка 156-й дивизии и устремились на Армянск.

Положение 156-й оказалось настолько тяжелым, что ждать сосредоточения сил было невозможно, и войска оперативной группы нанесли контрудар прямо с рубежа развертывания.

5-й танковый полк наступал в направлении северо-западной окраины Армянска через поселок Деде.

Возможно, врага можно было отбросить, если бы командарм действовал быстро и решительно, если бы хоть подтянул вовремя части, занятые ловлей коварных десантников. Но не вышло.

Первый эшелон 172-й дивизии (747-й полк) прибыл под Перекоп в самый разгар боев, а второй эшелон лишь на следующий день получил приказ грузиться на станции Симферополь, а прибыл на место только 10 октября, когда 156-я дивизия была уже смята, а контрудар захлебнулся.

Силами двух полков красноармейцы атаковали противника в направлении кирпичного завода на северной окраине Армянска.

Бой здесь продолжался долго, однако Манштейн бросил туда части еще двух дивизий. Тесня наших, гитлеровцы овладели Армянском.

Через Перекопский вал в левой его части перевалили уже три немецкие дивизии, то есть весь 54-й армейский корпус.

5-й танковый полк перешел за Перекопский вал, задерживая противника. Ни один «Т-34» не пострадал при этом, но вот почти все малые танки были уничтожены огнем немецкой артиллерии.

Кавдивизия и части 172-й снова отошли к Армянску, долго продолжался бой в районе кирпичного завода и кладбища, несколько раз переходивших из рук в руки.

Ночью командарм Кузнецов приказал войскам оперативной группы отходить к Пятиозерью. 5-му танковому полку майора Баранова велено было выйти в район восточнее Армянска и прикрывать отход частей оперативной группы на Ишуньские позиции.

172-я стрелковая дивизия заняла оборону по реке Чатырлык.

* * *

Ранним утром 11 октября рота морпехов из 1-го Добровольческого отряда погрузилась в тентованные грузовики «ГАЗ-ААА» и на хорошей скорости покатила в Симферополь.

В кабине «газона», который ехал во главе колонны, сидел Октябрьский. Он был мрачен.

Нет, его не слишком пугала предстоящая «акция устрашения». Просто все планы оказались нарушены, а надежды умерли в страшных мучениях. Немцы прорвались-таки в Крым. Все.

Филипп очень надеялся полностью переиграть войну на море и на полуострове – не допустить фрицев, так и оставить Крымскую область советской территорией, избежавшей оккупации.

Не вышло.

Самое обидное, что оградить Крым от нашествия можно было, наладить оборону перешейка нетрудно, даже имея в распоряжении пару дивизий, но Кузнецов не смог решить эту задачу, командуя армией…

И теперь малыми силами не обойдешься. Румын можно не брать в расчет – это подтанцовка, обременительная для самих немцев. Но 11-я армия фон Манштейна – сила, с которой надо считаться.

Это 30-й армейский корпус генерала Зальмута, 54-й АК генерала Ганзена, 49-й АК генерала Коблера, моторизованные дивизии СС «Адольф Гитлер» и «Викинг». Всего одиннадцать дивизий.

Плюс сорок артиллерийских полков и поддержка 4-го авиакорпуса люфтваффе – полторы сотни «Мессершмиттов», больше сотни «лаптежников» и столько же двухмоторных бомбовозов «Хейнкель-111».

Правда, танков у немцев не было ни одного, лишь восемнадцать самоходок, прозванных «Арт-Штурм».

Очень опасна была немецкая авиация – два истребительных авиаполка 51-й армии с трудом могли противостоять пилотам люфтваффе. И тут не в численности даже дело.

Если хорошо считать, то немцам противостояло ровно столько же дивизий – одиннадцать. Но разница была, и весьма ощутимая.

У вермахта все было слажено и отлажено, гитлеровцы накопили немалый опыт, а вот в 51-й Отдельной армии наблюдалось нечто обратное.

Взять те же кавдивизии, их три. Конница, конечно, свое отжила в войне машин, но кавалеристов хватало с обеих сторон фронта.

Вот только у советских конников в 51-й практически не было обоза, а попробуй-ка без оного запастись тем же фуражом или боеприпасами. Тачанок тоже не имелось – пулеметы ставили на обычные телеги, из-за чего «Максимы» и «Дегтяревы» разбалтывались при тряске и выходили из строя.