что же касается до той части его, которая употреблялась бы в виде денег, то хотя бы с золота был взят значительный налог, но никто не платил бы его. Таково особенное свойство денег. Ценность всех других товаров, количество которых ограниченно и не может возрасти вследствие соперничества, зависит от вкуса, каприза и от средств покупателей; но деньги – такой товар, увеличения которого не желает ни одна страна, да и не нуждается в нем, потому что нет никакой особенной выгоды употреблять 20 млн орудия обращения вместо 10 млн. Какая-нибудь страна могла бы располагать монополией производства шелка или вина, но цены шелка и вина могли бы упасть вследствие каприза, моды или вкуса, которые заставили их предпочесть и заменить эти предметы сукном и водкой; то же самое могло случиться до известной степени и с золотом, насколько употребление его ограничивается потребностями промышленности; но насколько золото служит орудием мены, спрос на него всегда есть дело необходимости, а не свободного выбора: вы принуждены принимать золото в обмен за свои товары, и, след., нельзя положить предела увеличению количества его, которое иностранная торговля может заставить вас принять, если ценность его понижается, и уменьшению этого количества, если цена возвысится. Вы действительно можете золотую монету заменить бумажными деньгами, но этим способом вы не уменьшите и не можете уменьшить количества денег, потому что бумажные деньги регулируются ценностью мерила, за которое они обмениваются. Только по возвышению цены товаров можете вы воспрепятствовать вывозу их из той страны, в которой они покупаются за незначительное количество денег, в другую страну, в которой они продаются за большее их количество, и это возвышение может быть достигнуто исключительно при помощи ввоза металлических денег из-за границы или введением или увеличением выпуска бумажных денег вне страны. Итак, если бы король Испании – предполагая, что он есть исключительный владелец рудников и что золото одно только употребляется в их монеты, – обложил золото значительным налогом, то он чрезвычайно сильно возвысил бы его естественную ценность; а так как рыночная ценность золота в Европе регулируется в последнем результате его естественною ценностью в испанской Америке, то Европа стала бы в таком случае давать боле товаров за данное количество золота. Но в Америке перестали бы производить прежнее количество золота, так как ценность его возросла бы только в соответствии с уменьшением его количества вследствие увеличения издержек на его производство. Итак, в обмен за все свое вывозимое золото Америка получала бы товаров более чем прежде; и можно спросить, в чем же состояла бы в подобном случае выгода Испании и ее колоний? Выгода их состояла бы в том, что если бы производилось меньше золота, то на производство его употреблялось бы менее капитала; при помощи употребления меньшего капитала получалась бы та же самая ценность в виде европейских ввозных товаров, какая прежде добывалась употреблением большого капитала; и, след., на совокупность продуктов, получаемых от употребления капиталов, которые были бы извлечены из рудников, составляла бы выгоду, извлекаемую Испанией, благодаря введению налога и которой она не могла бы получить ни в таких значительных размерах, ни с такою достоверностью, обладая монополией на какой-либо другой товар. Подобный налог, насколько дело касается денег, не нанес бы решительно никакого вреда европейским народам; они располагали бы прежним количеством товаров и, след., имели бы те же средства для удовлетворения потребностям, как прежде; только обращение этих товаров совершалось бы при помощи меньшего количества денег вследствие большей их ценности.

Если бы вследствие этого налога добывалась из рудников только десятая часть того золота, которое добывается теперь, то ценность этой десятой части была бы равна ценности всех десяти десятых, производимых в настоящее время. Но испанский король не есть исключительный владелец рудников, доставляющих драгоценные металлы, и если бы он был им, то выгода его от обладания рудниками и от принадлежащей ему власти вводить налоги была бы значительно уменьшена ограничением европейского потребления и спроса благодаря всеобщей более или менее замене металлических денег бумажными. Совпадение рыночных и естественных цен всякого рода товаров находится во всякое время в зависимости от той легкости, с какою может быть увеличиваемо или уменьшаемо снабжение. По отношению к золоту, домам, труду, как и ко многим другим вещам, нельзя при известных обстоятельствах достигнуть подобного результата с быстротой. Но не так по отношению к тем товарам, которые потребляются и воспроизводятся из года в год, каковы, напр., шляпы, башмаки, хлеб и сукно; количество их может быть уменьшено, как это необходимо, и не может быть продолжителен тот промежуток времени, по истечении которого снабжение сокращается пропорционально возрастанию издержек производства их.

Налог на сырые произведения упадает, как мы видели, на потребителя и нисколько не касается ренты, за исключением разве того случая, когда он уменьшает фонды на содержание труда, понижает задельную плату, уменьшает народонаселение и сокращает спрос на хлеб. Но налог на произведения золотых рудников, возвышая ценность этого металла, необходимо должен уменьшать спрос на него, и, след., необходимо должен способствовать перемещению капитала из того занятия, в которое тот был затрачен. Итак, несмотря на то что Испания извлекла бы все указанные мною выгоды из налога на золото, владельцы тех рудников, из которых был бы извлечен капитал, потеряли бы всю свою ренту. Это было бы потерею для отдельных лиц, но не для целой нации, так как рента представляет не новое, а только переведенное из рук в руки богатство: король же Испании и владельцы тех рудников, которые продолжали бы работать, получили бы вместе не только все то, что произвел бы освобожденный капитал, но и все то, что потеряли бы другие владельцы рудников.

Предположим, что в разработке находятся рудники 1, 2 и 3-го сорта, что они производят 100, 80 и 70 фунт золота (весом) и что, след., рудник № 1 равняется 30 фунтам, а № 2 – 10 фунтам. Предположим далее, что ежегодный налог со всякого рудника в деле составляет 70 фунтов и что, след., может с прибылью разрабатываться один только рудник № 1: из этого видно, что в таком случае всякая рента немедленно прекратится. До введения налога из количества в 100 фунтов, производимого на № 1, выплачивали ренты 30 фунтов; и 70 фунтов, или сумму, равную продукту наименее производительного рудника, удерживала за собою личность, занимавшаяся его разработкой. Итак, ценность того, что остается капиталисту рудника, должна быть равна прежней, в противном случае он не получал бы обыкновенной прибыли на свой капитал, а след., по уплате из 100 фунтов семидесяти фунтов налога ценность остальных тридцати должна быть так же велика,