* * *

Рикки Лопес смотрел на чек, присланный матерью. Чеки приходили исправно, каждые две недели. Рикки нелегко было смириться с мыслью, что для того, чтобы помогать ему, мать подрабатывает в отеле сверх ставки и еще берет работу на дом (шьет по мелочи и подгоняет одежду по фигуре). Но он не мог обойтись без этих денег независимо от их происхождения, они помогали ему держаться на плаву — во всяком случае, часть этой суммы. Рикки жил очень скромно и все, что удавалось сэкономить, клал в банк.

Синтии Лопес эти чеки давали возможность выразить любовь к сыну и извиниться перед ним за собственную неспособность противостоять мужу, которому оказалось легче отречься от сына, чем смириться с тем, что он — гей.

Несмотря на разрыв с отцом, с матерью Рикки был по-прежнему близок. Втайне от Хуана Лопеса они регулярно встречались на Манхэттене. И каждый раз встреча могла сорваться, так как Синтия жила в постоянном страхе, что Хуан узнает о ее поездках к сыну. Отец Рикки давно исключил его из членов семьи и предупредил жену, что если она посмеет ослушаться его, то горько об этом пожалеет.

Обычно они встречались в кофейне «Дин и Делкжа». Синтия любила это место, потому что там можно было посмотреть дневное ток-шоу. Ей очень нравился ведущий, Мэтт Лауэр. «Если разобраться, мне тоже», — думал Рикки. Он решил позвонить матери и убедиться, что их встреча не отменяется.

К счастью, администратор «Шарады» был добрым, душевным человеком. Он послал коридорного узнать, в каком номере убирается Синтия, и соединил парня с этим номером.

— Здравствуй, мама.

— Ты получил чек?

— Да, спасибо.

Рикки, как всегда, почувствовал укол совести.

— Жизнь в городе дорогая, я рада, что могу тебе помочь.

Рикки улыбнулся, испытывая двойственные чувства. Он знал, что мать испытывает удовлетворение, помогая ему деньгами. Однако он принимал их, ни на секунду не забывая, что причиной всего этого является жестокий ограниченный тип, которого у него язык не поворачивался назвать своим отцом.

— Как дела на работе?

— Кажется, хорошо. Управляющий парфюмерного отдела — настоящий прохвост.

— Рикки!

— Не я один так думаю.

— У тебя хорошая работа, ты должен уважать свое начальство.

— Хорошо, мама. — Но выполнять это обещание Рикки не собирался. Он никогда не испытывал пиетета перед властью, и в этом они с матерью в корне расходились. — Так мы встречаемся в кофейне?

— Да, наверное. — Синтия вздохнула. — В отеле наплыв клиентов, мы убирали номера не разгибаясь. Надеюсь, мне не придется задерживаться допоздна.

— Я тоже надеюсь. У меня есть для тебя большой сюрприз.

— Что еще за сюрприз?

— Увидишь, — ответил Рикки уклончиво.

— Только никаких подарков, мне ничего не нужно. Не трать зря деньги, лучше откладывай.

Он и отложил, причем немало. Рикки усмехнулся, довольный собой. Он только что получил выписку о состоянии банковского счета и убедился, что у него есть очень солидная заначка. Рикки давно мечтал накопить достаточно денег, чтобы в один прекрасный день приобрести для матери самый лучший тур в Европу, какой только можно купить за деньги. Англия, Франция, Германия, Италия… Лучшие отели, лучшие рестораны, самые модные магазины.

Синтия всю жизнь занималась тяжелой работой, от которой болели ноги и ныла спина и которая при этом не давала ей подняться с самой нижней ступеньки в общественной иерархии. Рикки считал, что мать достойна лучшего и ему хотелось, чтобы она хотя бы несколько недель пожила такой же жизнью, как люди, которых она обслуживала. Он хотел, чтобы с ней обращались, как со звездой. И вот наконец после нескольких лет труда деньги были собраны, оставалось только назначить дату поездки.

— Мама, я люблю тебя, — сказал он. — Если что-то изменится, позвони мне на работу, а если не позвонишь, я жду тебя в шесть. Не перетруждайся.

— Рикки, я просто выполняю свою работу. Гостям нравится чистота в номерах.

— Пока, мама.

Повесив трубку, он посмотрел на часы. Его обеденный перерыв должен был кончиться десять минут назад. Ну и черт с ним. Без Софии смена в «Берренджерз» тянулась бесконечно. Рикки решил еще раз позвонить Дебби. В конце концов, что меняют лишние пять минут?

Стандартный набор фраз «привет-это-я-как-дела» он считал пустой тратой времени, поэтому, услышав в трубке голос девушки, сразу перешел к делу:

— Эта косметика у меня уже в печенках сидит. Мне нужно сменить работу. Может, податься в модели к «Томми Хилфиджеру»?

— Об этом надо было думать лет десять назад, а сейчас ты уже слишком стар.

— Стар? Мне двадцать семь лет!

— А ты полистай журнал. На вид ни одна из моделей не выглядит достаточно взрослой, чтобы голосовать. Если только тебе удастся получить работу в семейном почтовом каталоге… Как ты думаешь, ты сумел бы изобразить гетеросексуального отца троих детей?

— Я сказал, что хочу быть моделью, а не актером.

— Рикки, я сейчас не могу разговаривать, я на свадьбе.

— Кто выходит замуж?

— Моя сестра. Твоя лучшая подруга.

— Что-о?

В подсобку заглянул Говард Берренджер:

— Мистер Лопес…

— Мой перерыв только что начался, — быстро сказал Рикки.

Он произнес эту ложь с такой уверенностью, что Говард, кажется, ее проглотил.

— Извини, — Рикки продолжил разговор с Дебби, — тут болтается мой босс с секундомером. Начни сначала.

— София выходит замуж.

— Иди ты!

— Сейчас она на пляже в Кармеле, с ней Бен и Джей Лино.

— Как ты ухитрилась так быстро туда добраться?

— А я не там, я в Центральном парке. Это свадьба по телефону.

— Так же как секс по телефону?

— Да, только мне не будет стыдно, когда я повешу трубку.

— А что ты говорила насчет Джея Лино?

— Это долгая история.

Рикки помолчал. Осмыслив новость, он почувствовал себя задетым.

— Почему она ничего мне не сообщила?

— Это еще более долгая история.

Рикки постарался не зацикливаться на своей обиде, понимая, что София не стала бы нарочно скрывать от него такую важную новость.

— До меня доходили слухи, что Бен очень хорош в постели, но все это как-то странно.

— Извини, нам пора заканчивать, а то я пропущу церемонию. Между прочим, я подружка невесты.

— Потом позвони мне, я хочу знать подробности!

Рикки повесил трубку, все еще немного оглушенный новостью. София Кардинелла выходит замуж. За человека, которого она едва знает. Все это здорово смахивало на историю с Анджелиной Джоли и Билли Бобом Торнтоном.