– Пойдем в мою комнату, пошепчемся, – Танька подмигнула, выразительно приподняла гладкую черную бровь. А родителям загадочно улыбнулась.

– Нам посекретничать надо. Не возражаете?

Никто не возражал. В основном потому, что выведанная Танюхой информация должна была стать достоянием общественности.

* * *

…Когда мы были маленькими, эта комната безраздельно принадлежала нам. Там стоял диван, на котором спала «взрослая» я, и детская кроватка, где счастливо посапывала Танька.

Потом, когда мы стали подрастать, нам купили двухъярусную кровать – и немало крови было пролито в боях за верхний этаж. Но зато какой из этой кровати получался звездолет! Я была штурманом, мудрым штурманом вроде менвита Кау-Рука, а Танька неизменно изображала смелого и мудрого вождя арзаков, Ильсора.

Еще позже наш бороздящий чужие галактики звездолет был подарен родственникам, а в комнату въехали два скромных диванчика, и так продолжалось ровно до тех пор, пока я не покинула этот эдемский сад детства. Сперва к любимому, с которым разошлась после первой совместной поклейки обоев, а затем в съемную квартиру. Танька осталась единоличным владельцем комнаты – но владельцем милостивым. Время от времени я ночевала здесь, и тогда мы поверяли друг другу самые страшные тайны. Например, о том, что одногруппница Лидка встречается сразу с двумя, а сокурсник Сашка… вообще встречается… с мальчиками.

– Ну, рассказывай, – Танька, сверкая накрашенными глазищами, уселась на свой диван, в то время как я присела на бывший свой.

– Я вроде все уже…

– Ой, ну вот не надо, – она хмыкнула, – кому ты лапшу на уши вешаешь? Я ж тебя насквозь вижу… Да и этот твой, начальник… Он же тебя буквально раздевает взглядом!

– Что, правда, что ли? – смущенно пробормотала я. Уж чего-чего, а этого я за Эриком не замечала. Мне все казалось, что порой смотрит он на меня злобно и раздраженно, как будто я заноза в пятке. Но если… если это так, как видит моя сестрица? Только этого мне не хватало. И как же, как же… Андрей? Мой Андрей, которого я, как мне казалось, успела полюбить по-настоящему! Да, сейчас нас разделяет пропасть, но что такое ущелье, когда сердцам было так хорошо друг подле друга?

– Правда-правда, – прощебетала Танька, – не боись, никому не расскажу. Только сразу признавайся, где такие роскошные мужики водятся…

– Мала еще, – недовольно буркнула я, судорожно сочиняя новую историю. Ту, которую была бы рада услышать Танюха.

– Вареник, лучше сама признавайся. И что он в тебе нашел-то?

Пришлось повторить слова Бриджит Джонс.

– Я – богиня секса.

– Что-то не замечала раньше, – Танька принялась разглядывать свои идеальные ногти, – ты скорее синий чулок, скрюченный и в перспективе ослепший от работы за компьютером.

Хм. Любопытно, так обо мне все мои знакомые думают или только родная сестра?

– Ну, хорошо, – я сдалась, – только смотри… никому!

– Если – кому, то отдам тебе свои духи, – поклялась Танька.

И тогда…

Я была в ударе.

История эта сама всплыла радужным пузырем, обрела твердость, яркий цвет, запах… естественно, клубничный запах. Со сливками. То, о чем мечтает каждая студентка-второкурсница.

На самом-то деле… Я встретила Эрика в офисе, где он носился с очередным заказом. Но Цапли не оказалось на месте, и мне самой пришлось побеседовать с клиентом. Обсудить дизайн календарей и записных книжек, после чего мы продолжили в кафе, а вечером и вовсе в его двухэтажной вилле, с шампанским, омарами и горячим шоколадом. Последний, между прочим, был эротично размазан по филейным частям моего тела, а затем с аппетитом съеден.

– А потом у нас была безумная ночь, – вещала я вдохновенно, – на шелковых простынях, с холодным шампанским, с клубникой…

– Ух! – прониклась Танька, зеленея от зависти.

– И утром… утром мы пили кофе, а потом купались в бассейне. Ну и все такое… представь себе, он меня… ну все равно, что похитил! Это так здорово!

Вот это и была та история, в которую Танька вполне могла поверить – и она действительно поверила, выспрашивая подробности.

– Одного только не понимаю, ну что он в тебе нашел, – наконец сказала она задумчиво, – на фотомодель ты не тянешь. На гламурную диву – тоже.

Я пожала плечами.

– Эрику уже не интересны фотомодели. Ему, понимаешь ли, хочется душевного и, заметь, умного разговора. Он сам сказал, что лошади с подиума выходят из моды…

– Что, так и сказал? – ужаснулась Танька.

– Да, так и сказал, – мрачно подтвердила я, после чего в комнате повисло молчание.

Сестричка моя напряженно обдумывала сомнительное и висящее на волоске будущее фотомоделей, а я – наконец-то!– с облегчением вздохнула.

– Ладно, Вареничек, никому не скажу.

Я потрепала ее по плечу, встала и потянулась.

По привычке прошлась по старенькому коврику, заглянула на книжные полки. Ого, да моя сестричка всерьез увлеклась чтением! На меня строго глядели: «Граф Дракула», «Омен», «Интервью с вампиром», «Повесть о похитителе тел»… Ну и ну!

Я провела пальцами по переплетам, вытащила крайнюю книженцию. «Молот ведьм». И тут же заскребло под ложечкой, и стало тревожно, как будто… Я приблизилась к чему-то страшному, неизведанному.

– Тань, а что это?

– Что? – она подскочила, распрямляясь как пружинка, – а-а-а, это… Ну, мне один паренек дает почитать. Он повернутый на всем этом. Но – симпатичный.

Молот ведьм.

В висках заухала кровь, руки задрожали. Книга, написанная двумя колдунами-доминиканцами… книга, обеспечившая им долгую, очень долгую жизнь… Ментальный код, предназначенный… Господи, да что же это за наваждение?!! И я снова вдруг увидела себя в полутьме, склоняющейся над старинным фолиантом, со страниц которого стекало кровавое свечение. Но то ведь была другая книга?..

Я торопливо раскрыла «Молот ведьм» на первой странице. Там издатели решили преподнести публике копию самой первой обложки книги – и я, как и раньше, прочла по складам: Malleus Maleficarum.

– Лерка, Лерка! – Таня жестоко трясла меня за плечи, – что с тобой? Вареничек, приди в себя! Может, водички?

…Но почему эта книга хранилась в доме Эрика?!! Зачем? И какой смысл простому, хоть и старому колдуну, держать при себе этот средневековый кошмар?

Ответ на этот вопрос был только один. Я перечла имена авторов… Но кто же из них?.. Эрик. Генри, как называла его Джейн. Генрих… Генрих Крамер. И второй, Яков Шпренгер. Jacob.

Пораженная жуткой и внезапной догадкой, я опустилась на диван. Книга вывалилась из рук, стукнулась корешком о пол. Господи, как же так? Как такое вообще возможно?

Хотя… А почему ты, Лерочка, так удивлена? Что тебя напугало? Истинный возраст Эрика? Или то, что именно он был одним из авторов этого оружия массового поражения?!! Или… ну, признайся себе. Лерочка… ты боишься того, что господин Крамер может сотворить с тобой?.. После того, как прикарманил не одну тысячу жизней?