Странно, раньше бродя по обители Дэймора Лотэсса никогда не натыкалась на эту дверь. Она понятия не имела, отсюда ли накануне Странник попал на Звездный путь, или тогда дверь возникла в другом месте. Это было неважно. Сейчас она здесь. А значит ее можно открывать и оказаться на Звездном Пути.

Вот только хочет ли она этого? Дивная дорога Странников, пролегающая между мирами, была настолько прекрасна, что даже тягостные воспоминания не могли перевесить ее манящего зова. Но разве она сможет ступить на Звездный Путь без Дэймора? Она-то не Странница, а смертная. Или погибнет, или заплутает.

И что с того? Разве не этого она хотела? Если уж умирать, то лучше во власти звезд и прекрасной музыки, чем от пыток Изгоя. Но хорошо бы все-таки не сразу сгинуть, а всласть набродиться по звездным тропам.

Безумная надежда шевельнулась в душе. А если она каким-то чудом отыщет дорогу в свой мир? И что тогда? Кому она там теперь нужна такая? Валтору? Ну уж нет, она не посмеет явиться к нему, после того, как предала его любовь. Его и свою. Нет, в Анборейю ей путь заказан, и, пожалуй, это к лучшему.

С замиранием сердца Тэсса взялась за ручку из полупрозрачного и слегка теплого на ощупь минерала. Если долго раздумывать и собираться с духом, Дэймор может вернуться. Вряд ли он позволит ей прогуляться в одиночестве. Она толкнула дверь, в глубине души почти не веря, что та поддастся, но темная щель в пространстве, сначала еле уловимая, постепенно расширялась и росла.

Тэсса рассчитывала увидеть за дверью черное бесконечное пространство, заполненное серебряным светом восхитительных звезд, как было в прошлый раз. Но вместо этого в расширяющемся дверном проеме клубился мутно-желтый туман, застилавший все остальное. Туман казался живым и каким-то… голодным. Он словно тянул свои щупальца к Тэсс, застывшей на пороге.

Лотэсса замерла. Да, она думала о смерти, желала ее, но видела совсем иначе. Медленное угасание среди звездного сияния, представлялось ей чем-то сродни погружению в сон. Этот же туман не сулил ничего подобного. Возможно, путь, соединяющий миры, каждый раз выглядит по-новому. С чего она взяла, что там снова будут звезды, глубокая бархатная тьма и волшебные мелодии? Ну хорошо, хоть чудовищ нет. Хотя, как знать, что или кто может таиться в извивающихся клубах желтого призрачного тумана.

И все-таки, Лотэсса сделала шаг вперед и рывком закрыла за собой дверь, чтобы победить искушение выскочить обратно на лавандовую поляну. И сразу же пространство начало искажаться, преломляться и выделывать немыслимые вещи. В мутном плотном сумраке не было ни верха, ни низа, ни правой стороны, ни левой, но все постоянно двигалось и менялось. Вместо дивной музыки, которую она слышала, когда была здесь с Дэймором, вокруг раздавались отвратительные звуки. Сначала они скорее чудились, затем стали слышны более отчетливо, а через какое-то время заполнили собой все пространство. Это была ужасная симфония из шепотов и завываний, раздирающих не только уши, но, казалось, все ее существо.

Затем ощущение, что ее разрывают на кусочки усилилось. Безумный страх затопил сознание, а за ним пришла боль. Ужасная, ни с чем не сравнимая. В сравнении с ней раскаленные кандалы Изгоя казались пустячной царапиной. Лотэссу словно кромсали чудовищным ножом, отсекая то одну часть ее существа, то другую. Самое страшное, это касалось не тела, которое, насколько можно было разглядеть сквозь марево тумана, оставалось невредимым, а души или чего-то с ней схожего. Но боль была вполне телесной и совершенно невыносимой.

Тэсс казалось, что прошла вечность. Не в силах сдерживаться, да и не видя в этом смысла, она кричала. Кричала отчаянно и страшно, но не слышала собственного крика. Зато крики, вой и шепоты вокруг только усиливались. Они издевались над ней, рвали ее на части и забавлялись ее ужасом и болью. Как же хотелось умереть, чтобы все наконец закончилось. Но смерть на этот раз не желала проявлять милосердия. Она стояла над несчастной жертвой и наслаждалась ее страданиями, вместе с кошмарными обитателями этого места.

Через какое-то время у Лотэссы не осталось сил даже на то, чтобы кричать. Она уже почти не помнила и не осознавала себя, уверенная лишь в одном — скоро ее сознание угаснет и она перестанет существовать, хотя боль, скорее всего, никуда не уйдет. Пытаясь удержать то, что от нее еще осталось, Тэсс беззвучно произнесла последнее слово, которое еще хранила ее угасающая память: «Валтор».

И вдруг все неуловимо, но кардинально поменялось. Желтый туман уступил место звездной тьме, душераздирающие звуки исчезли, сменившись музыкой, но, главное, безумная боль отпустила, оставив вместо себя пустоту и бесконечную слабость. Над Лотэссой склонился кто-то прекрасный и смутно знакомый. Она не знала, где и когда видела эти пронзительно-синие глаза, но они странным образом успокаивали.

— Ты звала не меня, а жаль. Но он не может прийти сюда, а я могу, — чудесный незнакомец склонился над ней и взял на руки. — В наказание за твою глупость и самоуправство надо бы бросить тебя здесь, но без тебя мне станет скучно.

Крепко прижимая ее к себе, он нараспев произносил низким хрипловатым голосом непонятные слова, от которых веяло древностью и тайнами. Слова, созвучные этому месту, и казалось рожденные им. От звучания этих странных заклинаний или от чего-то еще Тэсс становилось все легче и легче. Правда, слабость не покинула ее, наоборот, усилилась, зато опустошение и потерянность постепенно отступали. Тэсса вновь начала осознавать, кто она, вспоминать свою жизнь, одним словом заново обретать себя. Через какое-то время она поняла, кто рядом с ней. Дэймор. Изгой. Проклятие Анборейи. Это он — воплощение зла, пришел за ней и отнял у страшных существ, раздирающих душу и разум на куски.

Дэймор закончил свой странный напев и двинулся в известном лишь ему направлении. Как и в прошлый раз, было непонятно, идет он или летит, под ногами не было никакой основы, а вокруг сияла звездная пустота. Тэсса закрыла глаза и бессильно опустила голову на грудь своему спасителю. Через некоторое время, сквозь закрытые веки, она почувствовала потоки света и поняла, что они вернулись в мир Изгоя.

— Дэймор, — она говорила чуть слышно, не открывая глаз. — Я должна тебе сказать, пока еще могу….

— Это я должен тебе кое-что сказать, — властно прервал ее Странник. — Я знал, что ты безумна, но все-таки недооценил. Додуматься сунуться в Междумирье, будучи смертной! Я понимаю, ты хотела попасть домой, но неужели твоего ума не хватило сначала расспросить меня про природу этого места. Ты ведь задавала так много вопросов и так внимательно слушала ответы.

Лотэсса молчала. И оттого, что сил говорить не было, и оттого, что не хотелось разубеждать Дэймора в его догадках. Пусть думает, что она хотела вернуться, хотя на самом деле она хотела умереть, пусть и не такой смертью, какую решил даровать ей Звездный Путь или Междумирье, как назвал его Дэймор.

— Да ты хоть понимаешь, что там с тобой происходило?! Миры тянулись к тебе, забирая то, что им приглянулось, чтобы потом воплотить у себя части твоей сущности. Ты могла бы стать в иных мирах цветком, бабочкой или даже ненаписанными стихами. Приди я чуть позже, от тебя не осталось бы ничего, кроме тела, до которого тоже добрались бы не самые приятные существа. Как ты могла туда сунуться?! Расскажи-ка мне, — Странник опустился на траву, продолжая обнимать Тэсс, и бережно устроил ее голову у себя на коленях.