А как она хватала его за плечи! С такой страстью, что Эваподумала, будто она собирается причинить ему физическую боль… Вот он и неустоял! Дал себя соблазнить… Кому, интересно? Ладочке или Матильде? Если судитьпо темпераменту, то Моте, а по фигуре – Ладе. Либо ни той, ни другой, а,например, Натусе, которая не упускала случая заняться сексом с привлекательным мужчиной.Или Ольге. Почему нет? За внешностью «серой мыши» может скрываться горячаяженщина, а под ее унылым секретарским костюмчиком красивое тело…

От всех этих мыслей у Эвы окончательно испортилосьнастроение. Почему-то ей стало очень обидно оттого, что Пол не устоял переддругой женщиной! Глупо, конечно, ревновать не своего мужчину, но ничего немогла с собой поделать! Хотя, застав две недели назад своего в постели какой-тостарлетки, не испытала ничего, кроме брезгливости. Ей не было даже обидно,только одно заботило – не забыл ли он о презервативе, укладывая свою случайнуюлюбовницу в койку.

К счастью, он не забыл! И это спасло их отношения.Официально они до сих пор пара. Пока пара…

Порыв ветра, разметавший полы манто и пробравшийся к голомуживоту, заставил Эву прервать размышления и заспешить к двери. Хватит с неевечерних прогулок! А уж душевных терзаний подавно. От них морщин появляетсядаже больше, чем от ледяного ветра.

Кстати, не забыть бы наложить на лицо питательную маску, ана глаза компрессы! Иначе завтра кожа будет шелушиться, под глазами набрякнутмешки, а веки повиснут, как у старого бассета. Мысли об утраченной красотевытеснили из Эвиной головы все остальные и заставили покинуть башнюнезамедлительно.

В тот момент, когда она скрылась за дверью, в комнате Полазажегся свет.

Проснувшись от всегдашнего кошмара, сполоснувшись иодевшись, Фемида спустилась в столовую. Она ожидала увидеть всех там, нодлинный овальный стол, за которым вчера проходил обед, пустовал. Оказалось, чтогости «Красной скалы» обосновались прямо в кухне, завтракая всухомятку.Несмотря на наличие плиты и микроволновки, никто не додумался сварганитьяичницу или хотя бы сделать горячие бутерброды. Единственное, на что оказалисьспособны, – так это сварить кофе. Его пили все, кроме Эвы, которая (Фемидазнала это наверняка) употребляла только травяной чай. А поскольку в доме такогоне оказалось, ей пришлось ограничиться соком. И обезжиренным йогуртом.Остальные наворачивали бутерброды, как потом выяснилось, порезанные Антоном, инаскоро покрошенным им же салатом из помидоров. Фемида не стала есть ни того,ни другого, она взяла из холодильника коробку молока, налила в стакан и,высыпав в него найденные на полке кукурузные хлопья, принялась за завтрак.

Пока ела, исподтишка наблюдала за Эвой. Она всегда делалаэто. Уже несколько лет она ловила каждое ее движение, каждый взгляд. Онанаучилась читать по ее красивому лицу, как по книжному листу. Сейчас, например,Эва была чем-то расстроена, но пыталась свое состояние скрыть и более того –перестать расстраиваться. Видно, то, что ее огорчало, не стоило никакихпереживаний, но Эва все терзалась и терзалась по пустяку, изводя себя ненужнымистраданиями. Ноготь, что ли, сломала, бедняжка? Фемида глянула на ее руки. Нет,все акриловые ногти были одинаковой длины, значит, не из-за этого…

– А Пол что, с нами на натуру не едет? – спросилаЭва у Ганди, старательно изобразив праздное любопытство. – Почему он ещене встал?

– Я тоже хотел бы это знать, – буркнул клипмейкер. –Я вчера ясно сказал – в восемь начинаем! К нему это тоже относится! А коль онпозволяет себе игнорировать мои распоряжения, значит, мы без слуги-якутаобойдемся! Шубу тебе кто угодно может подать. Хоть бы и Дуда!

– Может быть, Пол просто проспал? – проявиланесвойственное ей понимание Эва. – Его просто надо разбудить.

– Ларифан уже стучала к нему, он не открывает. И дверьзаперта…

Эта новость Эву обеспокоила так сильно, что она, забыв оправиле никогда не хмуриться, дабы избежать ранних морщин, свела брови и вволнении прошептала:

– Уж не случилось ли чего?

Ее состояние тут же передалось всем. До этого безмятежножующие люди разом прекратили двигать челюстями и начали испуганно друг на другапосматривать. Назревающую панику предотвратил Антон, появившийся в кухне сдвумя большими термосами.

– Ваш Пол полтора часа назад проснулся, перекусил иушел, – сказал парень, водрузив трехлитровые емкости на стол и принявшисьготовить кофе, чтобы их наполнить. – Взял сноуборд, спросил у меня, гдеможно покататься, выслушал и покинул дом.

– Он не собирался к восьми вернуться? –нахмурилась Эва.

– Судя по всему, нет. – Антон начал переливатьприготовленный кофе в термосы. Делал он это сноровисто, видно, имел большуюпрактику. – До так называемой трассы пешком тридцать минут ходьбы, ясказал ему об этом. Он попросил снегоход, я не дал, но он все равно пошел.Значит, не ограничивал себя во времени.

Ганди, услышав об этом, принялся витиевато ругаться, а Эвазагрустила. Наблюдая за ее помрачневшим лицом, Фемида посмеивалась про себя.Вот ведь какие дела! Эва, похоже, втрескалась в этого Аполлона! Ирония судьбы!БОГИНЯ влюбилась в парня, носящего имя БОГА красоты и гармонии…

А впрочем, Фемида другого и не ждала! За те годы, что онаисполняла роль Эвиной тени, она изучила ее вкусы, привычки, пристрастия и моглас уверенностью сказать: те мужчины, с которыми она встречалась и романы скоторыми так активно освещались в прессе, нисколько ее не трогали. Они были ейпод стать, только и всего! Она – БОГИНЯ, они полубоги! Талантливые, богатые,умные, роскошные – достойные быть рядом с САМОЙ ПРЕКРАСНОЙ ЖЕНЩИНОЙ НА СВЕТЕ,но не избранные ее сердцем. Фемиде всегда казалось, что Эве хотелось видетьрядом с собой кого попроще. Симпатичного, милого, своего в доску, с которымможно забыть о своем заоблачном статусе, о макияже по утрам, брильянтах повечерам, о шелковом белье, диете, этикете. С которым можно быть собой – неочень умной, не очень красивой, совсем не аристократичной и далеко несексапильной. Обычной! Как все… Бедняжка Эва так устала корчить из себя БОГИНЮперед камерами, что делать это еще и дома ей просто не по силам. С Полом онамогла бы себе это позволить. Парнишка прост, как сатиновые трусы, но чертовскипривлекателен, обаятелен, сексуален, с таким ей будет легко и комфортно. Именноей – простушке Эвелине, коей она до сих пор себя ощущает, а не роскошной Эве, вкоторую играет перед камерами и на публике…

– Время восемь, пора! – провозгласил Ганди, залпомдопив кофе. – Все шнеле-шнеле в машину!

Поскольку некоторые еще не справились с завтраком, то«шнеле-шнеле» не получилось. Тут же покинули кухню только Эва да Фемида,остальные же продолжали доедать и допивать, лишь делая вид, чтопоторапливаются.

– Давайте, куры, клюйте быстрее, – прорычалГанди. – Иначе почешете пешочком! Я вас ждать не буду, мне еще кучуподготовительной работы надо сделать!