— Доброй ночи, Иддесли.

— Я… Я тоже пойду. С вашего разрешения, джентльмены. — Голубок чуть ли не бегом бежал из комнаты.

— Нееет! Я невиновен! — начал рыдать Джеймс.

Саймон поморщился и вышел из комнаты.

Кристиан нагнал его в главной зале.

— Это ты?..

— Заткнись, — прошипел виконт. — Не здесь, идиот!

Слава богу, юноша более не произнес ни слова, пока они не оказались на улице. Саймон махнул своему кучеру.

— Это ты?.. — прошептал Кристиан.

— Да. — Боже, как он устал! — Тебя подвезти?

Кристиан моргнул.

— Спасибо.

Они сели в карету, и та тронулась с места.

— Тебе следует вечером найти его секундантов и обговорить условия дуэли. — Саймона одолела жуткая сонливость. В глаза словно песка насыпали, а руки тряслись. Утро было уже не за горами. И с его наступлением он либо убьет человека, либо умрет сам.

— Что? — переспросил Кристиан.

— Секунданты Куинси Джеймса. Тебе нужно выяснить, кто они, и договориться о месте и времени встречи. И тому подобное. Все как обычно. — Виконт зевнул. — Ты ведь будешь моим секундантом?

— Я…

Саймон закрыл глаза. Если он останется без Флетчера, то непонятно, как дальше быть.

— Если нет, у меня есть четыре часа, чтобы найти другого.

— Нет. Я имел в виду, да, — выпалил молодой человек. — Я буду твоим секундантом. Конечно, я буду твоим секундантом, Саймон.

— Хорошо.

В карете воцарилась тишина, и виконт впал в дремоту.

Голос Кристиана вырвал его из сна:

— Ты же пришел туда найти Джеймса?

— Да, — не открывая глаз ответил Саймон.

— Это из-за женщины? — искренне недоумевал компаньон. — Он оскорбил тебя?

Саймон едва не рассмеялся. Он и забыл, что есть джентльмены, которые дерутся на дуэли из-за таких пустяков.

— Нет, это слишком незначительно.

— Тогда зачем? — настойчиво допытывался Кристиан. — Зачем так?

Иисусе! Виконт не знал, смеяться ему или плакать. Был ли он сам когда-то таким же наивным? Саймон собрался с мыслями и попытался объяснить кое-что о темной стороне человеческой души.

— Потому что азартные игры — его слабость. Потому что он ничего не мог поделать, стоило мне присоединиться к игре. Потому что у него нет возможности мне отказать или как-то выкрутиться. Потому что он есть он, а я есть я. — Саймон наконец посмотрел на своего чересчур молодого друга и смягчил тон. — Ты это хотел узнать?

На лбу Кристиана пролегли морщины, словно он решал сложную математическую задачу.

— Не понимаю… Я впервые видел, как ты вызываешь соперника на дуэль. Мне показалось, несправедливо. И неблагородно вовсе. — Глаза Флетчера внезапно расширились, словно он только что осознал степень оскорбления.

Саймон принялся хохотать, да так, что был не в силах остановиться. У него даже выступили слезы на глазах. «О Боже, ну что за мир!»

Наконец лорд Иддесли смог выдавить:

— А с чего ты взял, что я благороден?

--

[1] Игра слов: Сай — сокращение от имени Саймон, а sigh[saɪ] с англ. — вздох; вздыхать.

Глава 10

Предрассветный туман, словно серый саван, ложился, клубясь, на землю. Он закручивался в водовороты у ног, просачивался сквозь кожу и ткань, замораживая тело Саймона до костей, пока тот пробирался к оговоренному месту дуэли. Впереди шел Генри, освещая дорогу фонарем, но туман приглушал свет, так что казалось, словно они бредут в тревожном сне. Рядом шагал странно молчаливый Кристиан. Он почти всю ночь искал секундантов Джеймса, договаривался с ними, оттого мало спал, если спал вообще. Впереди замаячил еще один огонек, и в утреннем свете проявились фигуры четырех мужчин. Вокруг их голов витали облачка выдыхаемого воздуха.

— Лорд Иддесли? — окликнул виконта один из мужчин. Это был не Джеймс, видимо, его секундант.

— Да. — Саймон выдохнул, и из его рта вырвалась струйка пара, которая вскоре рассеялась в холодном утреннем воздухе.

Мужчина подошел к ним. Он был средних лет, в очках и неопрятном парике. Вышедшие из моды несколько лет назад и явно поношенные сюртук и бриджи довершали его образ — образ человека, ведущего разгульную жизнь. Позади него нерешительно стоял мужчина пониже ростом, рядом с третьим, который, судя по короткому парику, присущему людям его профессии, и черному саквояжу в руке, был доктором.

— Мистер Джеймс приносит свои искренние извинения за любое оскорбление, которое он, должно быть, нанес вам, — снова заговорил первый. — Вы примите извинения и отмените дуэль?

Трус. Неужели Джеймс послал своих секундантов, а сам не явился?

— Нет, не приму.

— Ч-ч-черт вас побери, Иддесли!

Он все же здесь.

— Доброе утро, Джеймс. — Саймон натянуто улыбнулся.

В ответ послышалось еще одно незамысловатое ругательство.

Саймон кивнул Кристиану. Юноша и секунданты Джеймса отправились размечать место дуэли. Куинси Джеймс ходил туда-сюда по промороженной земле, то ли согреваясь, то ли успокаивая нервы. На нем был тот же сюртук темно-красного цвета, в каком он сидел в клубе прошлой ночью, правда, теперь помятый и испачканный. Волосы Джеймса выглядели засаленными, словно он вспотел. Пока Саймон наблюдал за ним, Куинси запустил в них пятерню, почесываясь. Мерзкая привычка. Вшивый, что ли? Джеймс, видимо, устал за ночь, с другой стороны, он же заядлый игрок и привык бодрствовать часами напролет. И, ко всему прочему, моложе виконта. Саймон оценивающе к нему пригляделся. Каков противник в дуэли, ему еще не доводилось лицезреть, но в академии у Анджело ходили слухи, что Куинси Джеймс — искусный фехтовальщик. И неудивительно. Несмотря на нервный тик и заикание, Джеймс обладал грацией атлета. Вдобавок он был одного роста с Саймоном. Так что возможности у них равные.

— Могу я осмотреть вашу шпагу? — протянув руку, спросил вернувшийся мужчина в очках.

Подошел и второй секундант. Этот был ниже ростом и помоложе, в темно-зеленом сюртуке. Юноша то и дело нервно оглядывался. Разумеется, дуэли были незаконны. Но блюстители порядка обычно закрывали на них глаза. Саймон вынул шпагу из ножен и протянул Очкарику. В нескольких шагах от него Кристиан вынул из ножен шпагу Джеймса. Флетчер и секунданты Куинси Джеймса прилежно измерили оба лезвия и осмотрели их, прежде чем вернуть дуэлянтам.

— Распахните рубашку, — произнес Очкарик.

Саймон изогнул бровь. Очевидно, этот джентльмен — ярый сторонник соблюдения всех правил.

— Вы правда думаете, что у меня под рубашкой припрятана броня?

— Прошу вас, милорд.

Виконт вздохнул и сбросил свой серебристо-голубой сюртук и жилет, снял шейный платок и расстегнул до середины груди верхние пуговицы отороченной кружевами рубашки. Генри проворно подхватывал одежду хозяина на лету.

Джеймс расстегнул рубашку, чтобы Кристиан его проверил.

— Черт, холодно, как в постели с дорогой шлюхой!

Саймон развел в стороны полочки рубашки. Голая