Разобрано новое дело. Председатель спрашивает членов совета. Снова доходит очередь до Слободчикова. Старичка будят и спрашивают:

— Каково ваше мнение по этому вопросу?

— Я присоединяюсь к мнению Петра Петровича.

— Петр Петрович умер! — сердито кричит председатель.

— Как? Опять умер? — возмутился старичок.

Безусловно, не стоит ставить знак равенства между стремлением к единомыслию, общению и коллективизмом, с одной стороны, и глупостью — с другой, между обособленностью и индивидуализмом — и мудростью. Это лишь внешние и потому поверхностные приметы. Надежнее судить о глупости или о мудрости человека по его внутренним качествам, по источникам и мотивам его поведения.

Мотивы глупца — следование инстинктам выживания («человек — животное общественное»), подражания и подчинения авторитету, стремление жить (говорить, одеваться, поступать и даже думать) «как все». Жить «не хуже других» — непременное желание глупцов, а жить «лучше других» — их мечта.

Мотивы мудреца иные — общая польза, справедливость, совершенствование, творчество, ответственность. Мудрые люди соревнуются не с другими, а сами с собой.

Многократно доказано историей: во времена абсолютных монархий, тиранов и диктаторов многие подчиненные начинают следовать и слепо подражать своему властителю и господину. Во времена Гитлера едва ли не добрая половина немецких гаулейтеров — губернаторов разных областей Германии — носила укороченные усики «а-ля фюрер», в подражание Гитлеру. Во времена Сталина многие партийные начальники облачались в полувоенные френчи и сапоги — в подражание «вождю пролетариата». Некоторые по той же причине начинали курить трубку.

А вот еще более курьезный пример. Во времена Конфуция в одном из многочисленных китайских царств местный правитель потерял на войне половину левого уха. Через полгода этот царь приехал в гости к другому царю в соседнее государство. Последний был нисколько не удивлен, когда увидел, что в свите высокого гостя почти все без исключения придворные имели то же увечье — половину уха. И как вы, наверное, уже догадались, именно левого! Вы спросите, кто же с ними сделал это? Разумеется, они сами, добровольно и из желания угодить своему владыке.

А сейчас сравните эти примеры со следующим экспериментом, о котором рассказывает Роберт Чалдини:

«Психологи сделали попытку приучить стаю японских обезьян к конфетам и начали с молодых особей, стоящих на низших уровнях «обезьяньей иерархии». Вкус к конфетам распространялся крайне медленно: через 1,5 года лишь 51 процент обитателей колонии употребляли конфеты, причем среди них не было ни одного вожака.

В другой стае таких же обезьян пробовали приучать к пшенице, но начали на этот раз с вожака. Употребление в пищу пшеницы, до той поры обезьянам неизвестной, распространилось на всю стаю уже через 4 часа!»

Что же из сказанного следует? Подражание — свойство несамостоятельного и зависимого индивида. Лишь в одном случае подражание умно — в молодости, в пору поиска себя и своего дела. А вот дальше, отучившись у мастеров и мудрецов, нужно идти собственным путем, реализовывать и раскрывать свое «я». Ведь смысл жизни каждого из нас не в том, чтобы стать вторым Чеховым, Наполеоном, Цезарем или кем-то еще. Смысл в том, чтобы стать самим собой, раскрыть и развить свои таланты, совершить то, чего не в силах сделать никакая другая душа во вселенной.

Бог не зря создал столько живых существ — у каждого, даже самого маленького, существа своя важная и неповторимая миссия на земле. Так что тогда говорить о миссии человека — наиболее разумного из земных существ? Так стоит ли, идя своей дорогой, исполняя свою неповторимую миссию, оглядываться на чьи-то авторитеты и соглашаться с мнением неразумной толпы?

Следующая примета глупцов: неуемная тяга к развлечениям и приключениям.

«Тупость ума, — писал Артур Шопенгауэр в своих «Афоризмах житейской мудрости», — порождает ту, запечатленную на бесчисленных лицах и выдающую себя постоянным интересом ко всем, хотя бы ничтожнейшим внешним событиям, внутреннюю пустоту, которая является подлинным источником скуки, вечно толкая субъекта в погоню за внешними возбуждениями с целью хоть чем-нибудь расшевелить ум и душу». По этой причине неразумные люди не любят оставаться одни и предпочитают одиночеству компании, вечеринки, любые другие «массовые мероприятия». Именно поэтому они так обожают путешествовать («Путешествие — рай для дурака», — заметил Ральф Эмерсон), ходить в гости, театры, кино — куда угодно, лишь бы не оказаться «лицом к лицу» с собственной внутренней пустотой и никчемностью.

В силу своего инстинктивного тяготения к толпе, а также из инстинкта самосохранения глупцы имеют два характерных и, можно сказать, «:вечных» интереса в жизни. Их можно выразить знаменитым требованием римских плебеев: «Хлеба и зрелищ!» То есть сытости и удовольствий!

Посмотрите, сколько вокруг разного рода страстных спортивных болельщиков, «горячих» поклонников музыкальных и кинозвезд. Откуда эта одержимость? Мудрец, возможно, и будет поклонником чьего-то таланта или очарования, но никогда не станет делать из него кумира. Талант и красота должны приносить радость и пользу, а не требовать служения и тем более поклонения. Ничто во Вселенной, включая Самого Бога, не требует поклонения. Идолы и кумиры нужны лишь глупцам, не осознающим своей божественности, да тем хитрецам, что манипулируют невеждами и наживаются на них.

Об этом еще в начале XVI века говорил французский поэт и гуманист Этьен де Ла Боэсси в своем трактате «Рассуждение о добровольном рабстве»:

«Хитрость, при помощи которой тираны одуряют своих подданных, ни на чем так ясно не обнаруживается, как на том, что сделал Кир с лидийцами после того, как завладел их главным городом Сардами и взял в плен Креза, этого богатого государя, и увел с собой. Когда ему объявили, что лидийцы возмутились, он скоро вновь покорил их; но, не желая разрушать такой прекрасный город и постоянно держать там армию, чтобы сохранять его за собой, он придумал другое средство: он устроил там увеселительные места, трактиры, публичные дома, зрелища и сделал предписание, чтобы все жители пользовались всем этим. И этот способ оказался столь действенным, что после этого ему уже не нужно было воевать с лидийцами. Эти несчастные люди забавлялись тем, что придумывали разные новые игры.

Театр, игры, представления, искусства, гладиаторы, странные животные, картины и другие подобные глупости составляли для древних приманку рабства, цену их свободы и оружие тирании. Одурманенные этими забавами, увеселяемые пустыми зрелищами, устраиваемыми перед их глазами, народы привыкали рабствовать».

Сегодня приманок для рабства несравнимо больше. И глупцы охотно меняют свою свободу на удовольствия, которые им ежедневно насаждают телевидение, Интернет, журналы. Можно сказать так: раб — всякий, кто, как говорит Никола Шамфор, «не в силах произнести слово «нет». Умение произносить его и умение жить уединенно — вот способы, какими только и можно отстоять свою независимость и свою личность».