Глик был очень подавлен. Я редко его видел таким. Он сказал: “Фрэнк, я не допущу этого еще раз. Ты должен мне помочь”.

Я спросил его, что случилось, и он рассказал мне, как Марти напал на него, схватив за горло. Я поинтересовался, чем могло быть вызвано такое поведение Буччиери, но Глик рассказал только о случае в отеле. Он упомянул вскользь о какой-то ерунде, но я ничего не понял. Только потом мне стало ясно, что Буччиери чувствовал себя облапошенным».

Примерно через неделю после случившегося двое мужчин выпустили из автоматических пистолетов 25-го калибра с глушителем пять пуль в голову Буччиери, который усаживался в свою машину на парковке для служащих «Сизарс-Пэлас».

«Я отправился к Глику поговорить об убийстве, – рассказывал глава убойного отдела Бичер Авантс. – Глик обитал в помпезном офисе, отделанном зеркалами. У него повсюду были расставлены новейшие электронные штучки. Полки с книгами и декоративные пластины. Электронные аппараты, показывающие биржевые котировки. Дорогие светильники, вазы с цветами. Это был офис президента. Внутри нельзя было устроиться так, чтобы не видеть свое отражение в зеркале. Сам же Глик был небольшим человечком, который прятался за огромным рабочим столом.

Глик сказал, что у них была небольшая “размолвка” с Буччиери, но он всячески отрицал физические нападки со стороны Буччиери.

Пока я говорил, Глик сидел без движения. У него была отличная выдержка. На каждый мой вопрос я получал ответ строго по делу. Он был похож на зомби. На робота, который отражался одновременно во всех зеркалах в комнате. Через некоторое время я запутался, где находится настоящий Глик.

С Левшой дело обстояло иначе. В офисе Левши вообще не было зеркал. Там не было ничего лишнего. Его рабочий стол был пуст. За столом висел плакат с огромным словом “НЕТ!”, занимающим почти все пространство, и небольшим словом “да”, втиснутым снизу.

Левша стоял за своим столом, и единственное движение в комнате исходило от карандаша, который Левша теребил в руках. Он был из тех, кто не желает вам ничего рассказывать, но дает понять, что знает гораздо больше, чем говорит».

Бичер Авантс и его убойный отдел потратили несколько месяцев, пытаясь повесить убийство Буччиери на Тони Спилотро, которого они засекли за разговором с людьми из Пенсионного фонда профсоюзов, в кофейне отеля «Тропикана» за неделю до убийства. Параллельно с этим ФБР за несколько дней выяснило, что убийство заказал Фрэнк Балистриери из Милуоки. По сведениям надежного информатора из Милуоки, Балистриери убедили, что Буччиери был крысой, поэтому он отправился к боссам в Чикаго за разрешением на устранение. Операцию доверили Спилотро и его банде. Как утверждал информатор, Спилотро до последнего пытался убедить Балистриери, что Буччиери не был крысой; однако он все равно выполнил поручение синдиката. Он нанял двух стрелков, одного из Калифорнии, другого из Аризоны. Ни одному из них так и не были предъявлены обвинения в убийстве.

Сведения ФБР в большинстве своем были достоверными. Единственное, о чем они не догадывались в тот момент, но догадались позже, – это то, что Марти Буччиери был устранен как угроза Глику, а Глик был публичным лицом синдиката. Угроза Глику рассматривалась как угроза боссам и выводу денег. Обеспечение неприкосновенности и безопасности денежных потоков из казино было нельзя использовать в качестве повода для убийства Буччиери, поэтому заказчики из верхов синдиката запустили ложную легенду о том, что Марти работал на правоохранительные органы. Даже Спилотро, которому поручили это убийство напрямую из Чикаго, так и не узнал настоящего мотива операции.

Через шесть месяцев после смерти Буччиери, девятого ноября 1975 года, состоятельная женщина пятидесяти пяти лет по имени Тамара Рэнд была убита пятью выстрелами в голову на кухне своего дома в районе Сан-Диего под названием Мишн Хилс. Это была работа профессионалов. Убийцы стреляли из пистолета 22-го калибра с глушителем; признаки насильственного вторжения в дом отсутствовали, из дома ничего не пропало. Тело обнаружил муж Тамары Рэнд, когда пришел домой с работы.

«На следующее утро после убийства мне начали названивать репортеры, – рассказывал Бичер Авантс, глава убойного отдела Лас-Вегаса. – Оказалось, что Тамара Рэнд недавно приехала в Лас-Вегас и у нее был конфликт с Алленом Гликом.

Снова всплыл Марти Буччиери! Любые споры с Гликом заканчивались тем, что неугодную персону убивали. Как стало известно, Рэнд объявила себя деловым компаньоном Глика и отправилась в суд, чтобы затребовать долю в “Стардаст”.

Она была настырной дамой. Она прилетела в город в мае, чтобы подать иск, а перед обратной поездкой в Сан-Диего она успела обмолвиться своей племяннице о том, что у нее был конфликт с Гликом. Она также сказала, что ей поступали угрозы – но было неясно, от кого. Племянница сказала, что Рэнд не придала значения угрозам: она “была слишком занята подготовкой документов к судебному разбирательству”.

Глик без лишнего шума отмахивался от утверждений Рэнд, что она была его долевым партнером по “Стардаст” на протяжении нескольких лет, но неожиданное убийство женщины в гангстерском стиле выдвинуло запутанную историю о материальных тяжбах на передовые газет.

Глик узнал об убийстве Тамары Рэнд от репортеров и тележурналистов, которые встретили его у трапа частного самолета корпорации“ Арджент”, только что севшего в Лас-Вегасе. Выразив потрясение, он нырнул в корпоративный лимузин и улизнул от прессы. На следующий день пресс-бюро “Арджент” выпустило официальное заявление о том, что Глик хорошо знал Рэнд и оставил о ней теплые дружеские воспоминания. На этом заявление заканчивалось.

Газетчики полезли в другие источники информации. Они выведали, что за несколько месяцев до своей смерти Рэнд возбудила гражданский иск против Глика, выдвинув обвинения в преступном обмане. Она также одержала важную и опасную победу в суде: ее адвокатам предоставили доступ к корпоративным документам, в которых упоминались кредитные средства, полученные от Пенсионного фонда профсоюзов.

Через неделю после убийства в газете “Сан-Диего Юнион” было опубликовано письмо, написанное Рэнд за семь месяцев до смерти, в котором содержались подробности ее взаимоотношений с Гликом. Сведения были не из приятных. Глик обвинялся в ведении королевского образа жизни, в предоставлении корпоративного самолета своим друзьям для полетов на футбольные матчи, а также в растрате денег на “армию игрушек”.

Внимание общественности к убийству – доведенное до предела статьей в “Лос-Анджелес Таймс”, где сообщалось, что Глик попал в число допрашиваемых, – вынудило Глика собрать репортеров в главном офисе “Стардаст” для официального опровержения всех необоснованных обвинений».

«За последние две недели и несколько дней в особенности, – начал Глик, – я стал жертвой ряда самых компрометирующих характеристик, основанных на ложных заключениях, подлых инсинуациях и полузаконных утверждениях, целью которых является обычая погоня за сенсацией.

Я вынужден отреагировать на эти необоснованные нападки не только для того, чтобы защитить свою семью от эмоциональных переживаний, но также из уважения к пяти тысячам сотрудников корпорации “Арджент”, моим компаньонам и друзьям.