Амфетамины в качестве легальных лекарственных средств назначают в настоящее время при синдроме дефицита внимания и гиперактивности.

Одержимость приемом амфетаминов у некоторых людей является, сама по себе, признаком определенных заболеваний, которые я наблюдаю в неврологической клинике – у больных семантической деменцией, инсультами (в большой степени пристрастие зависит от пораженной области мозга и от величины поражения), а также у больных, получающих высокие дозы допаминергических лекарств по поводу болезни Паркинсона. Страдающие аутизмом однобокие гении часто отличаются навязчивостями, направляющих их интересы в каком-то одном направлении. На фоне приема амфетаминов проявляются способности к художественному творчеству, развиваются соответствующие навыки, но творчество отнюдь не всегда является результатом бесчисленных повторений, ограничений и императивных навязчивостей.

Навязчивое поведение может усилить внимание и скорость выполнения привычных действий, но может заглушить существующий талант. Возьмем для примера прием амфетаминов творческими людьми. В 2016 году в Израиле было проведено исследование с участием тридцати шести здоровых взрослых людей, которым давали либо метилфенидат (аддералл), либо плацебо. Интересно, что ученые исключили из исследования одного участника, страдавшего орнитофобией, то есть страхом перед птицами. Очень мало было, при этом, сказано о сути дела или о том, что стало дальше с этим человеком. Остальные люди, не страдавшие орнитофобией, подверглись тестированию на наличие творческих способностей. Вербальная креативность повысилась у людей с низким уровнем стремления к новизне, но уменьшилась у тех, у кого это стремление было повышено, что считается признаком повышенной креативности. Керуак едва ли получил бы какую-то пользу от приема амфетаминов, хотя они, наверное, помогли бы ему лучше концентрировать внимание. Когнитивные стимуляторы надо принимать с осторожностью.

Что еще хуже, люди с повышенным стремлением к новизне – та самая группа, которая получила наименьшую пользу от амфетаминов, как усилителей креативности – проявляли большее желание принимать амфетамины. Это вполне вероятно, потому что исходный высокий уровень стремления к новизне позволяет предполагать повышенное содержание допамина в области, называемой вентральным отделом полосатого тела. Это же, в свою очередь, позволяет утверждать, что творческие личности с повышенным стремлением к новизне особенно подвержены к злоупотреблению психотропными препаратами. Это высокая цена, которую, тем не менее, не стоит платить за искусство.

Как бы то ни было, можно и нужно сказать несколько слов в защиту свободного блуждания ума, раскрепощенного воображения, грез и рассеянного внимания. Спросите об этом Ньютона и Эйнштейна. Или французского математика Пуанкаре, геометрическая эврика которого настигла его, когда он входил в автобус: «В тот момент, когда я поставил ногу на ступень подножки, мне в голову вдруг пришла идея, казалось бы, совершенно не связанная со всеми моими прошлыми мыслями, идея о том, что преобразования, которыми я пользовался для определения фуксовых функций, были тождественны преобразованиям неевклидовой геометрии». Пуанкаре говорил, что идеи появлялись в великом множестве, сталкивались друг с другом, переплетались и затем кристаллизовались. Это была «подсознательная работа», говорил Пуанкаре, и именно она привела к лучшим открытиям.

Вспомните моменты, когда вы отчаянно и безуспешно бились над решением какой-то проблемы, и вспомните, что иногда решение появлялось тогда, когда вы меньше всего его ждали. Проблемы с навязчивостями и одержимостью заключаются в том, что они заставляют сосредоточиться и при отсутствии идей и задач.

Эту проблему исследовали экспериментально разными способами. В одном исследовании – «Вдохновение через отвлечение. Отвлечение ума способствует вынашиванию творческих способностей», психологи Бенджамин Бэрд и Джонатан Шулер их Калифорнийского университета в Санта-Барбаре попросили 145 студентов придумать как можно больше способов применения таких обыденных предметов, как кирпич, степлер и так далее – в течение двух минут. Это старый проверенный способ оценки творческих способностей. По прошествии этих двух минут следовал инкубационный период, в течение которого часть студентов продолжала обдумывать варианты (это, фактически, тест на запоминание, требующий высокой концентрации внимания), другая часть занималась несложными задачами, допускавшими отвлечение ума (это требовало меньшей сосредоточенности при необходимости редких ответов), третья группа получила двенадцатиминутную передышку, а у четвертой группы никакого перерыва вообще не было. После этого задание было повторено. Студенты второй группы набрали на 41 процент баллов больше, чем остальные участники исследования. Таким образом, получается, что, если вы хотите максимально креативным способом решить какую-то проблему, то выберите какую-то задачу (не слишком обременительную), которая позволила бы вам отвлекаться в процессе ее решения, а затем вернитесь к решению основной задачи.

Отчего так происходит? Возможно, объяснение заключается в том, что две нейронные, обычно соперничающие друг с другом сети, начинают работать в согласованном тандеме. Первая, работающая по умолчанию сеть нейронов мозга, активируется во время рассеянного блуждания ума. Эта сеть отвечает за представления о будущем, воспоминания о прошлом, порождение новых идей, переживания собственных эмоций и оценку эмоций других людей. Недавние исследования с применением функциональной МРТ позволяют предположить, что эта сеть синергически работает с другой сетью, сетью контроля исполнения, которая вступает в действие, решая задачи рабочей памяти, и когда мы пытаемся удержать в памяти последовательность мыслей или событий, эта вторая сеть организует процесс, оценивает исходы и следует определенным правилам. Здесь синергия выступает в своем чистом виде; сеть контроля исполнения выбирает и оценивает идеи, которые, в свою очередь, порождаются спонтанным мышлением во время блужданий ума. Исследования, в ходе которых функциональную МРТ делали джазовым музыкантам и рэперам (разумеется, порознь), показали, что эта синергия очень важна при импровизациях и свободном стиле исполнения. Творчество вырастает из сотрудничества.

Творческое согласие

Как врачи, мы предупреждаем наших пациентов о возможных побочных эффектах лекарств, которые мы назначаем. Когда мы получаем согласие больного на операцию, мы сообщаем ему о возможных рисках. Однако очень немногие из нас соглашаются на потерю творческих способностей. Джо Нарчизо, актер, о котором я уже упоминала выше, ощутил потерю творческих способностей после операции глубинной стимуляции головного мозга. Не то, чтобы он сильно жалел о том, что согласился на операцию, нет; эта операция разительно улучшила его состояние. Но нельзя ли было сделать операцию немного позже, чтобы он успел написать еще несколько сценариев, если бы он знал о возможном осложнении? Точно также, несколько антидепрессантов вызывают апатию, подавляя мотивации к творчеству. Музыканты не раз отмечали изменение в восприятии тональностей на фоне приема противосудорожного лекарства карбамазепина.

Приоритетом лечения является, конечно, устранение депрессии или психоза. Расстройства здоровья, особенно если они тяжелы, отнюдь не способствуют творчеству. Но, при этом, стоит крепко подумать, какое именно лекарство следует назначить при лечении конкретного больного. Например, есть целый ряд лекарств, назначаемых для лечения эпилептических судорожных припадков или для лечения душевных расстройств, и, если творчество является существенной частью жизни больного, нам следует учитывать это при выборе средств лечения.