Вскоре все они подъехали к озеру.

— Труп, — потрясенно сказал драгун. — Но если это они его убили, зачем им понадобилось, чтобы ведьма их сюда отвела?

— Думаю, они этого типа не убивали.

— Ничего, пусть только что-нибудь сделают с трупом, и мы их сразу накроем!

— Нет, мы будем действовать не так. Остановим их раньше.

— Не понимаю.

— Конечно. Поэтому я сержант, а ты — нет.

— Ясно, сержант.

— Ну что тут непонятного? Не забывай, что хотя мы служим королю, а они — герцогу, когда дело касается разбойников, мы действуем сообща. Так зачем нам с ними ссориться, не знаешь?

— Вам виднее, сержант, — согласился драгун.

— Вот именно. Эй, капитан Ричардсон! Что вы тут делаете, не расскажете? Очень интересуемся.

— Вы кто такие? — потрясенно спросил капитан. — Драгуны?

— Так точно! Сержант Хопкинс. Вы задержаны.

— Сержант, вы поторопились. Мы ведь пока что ничего не сделали.

— Да, поторопились, капитан. Надеюсь, в ответ вы не станете делать глупости. Сдайте оружие.

— Мальчики, уверена, вы тут чудесно разберетесь без меня, — весело рассмеялась Фокси, пришпорила коня и мгновенно скрылась из виду.

— Так, — сказал капитан, — нас трое, вас двое. Но у вас мушкеты, а у нас их нет. Да и негоже стражникам сражаться с драгунами. Тем более такого приказа нам никто не давал. Мы сдаемся, сержант. Только мы кое-что должны еще сделать. Вот этот стражник, он очень проголодался.

— Я вовсе не голоден, капитан, — возразил стражник.

— Когда я говорю, что ты голоден, ты должен проголодаться. Разве не так?

— Так точно, капитан. Я страшно хочу есть!

— На, покушай, — капитан протянул стражнику письмо герцога. — Кто-то должен это съесть. Я не голоден. Ему сегодня уже и так досталось, от ведьмы. Так что желаю приятного аппетита.

Некоторое время все ждали, пока стражник доест бумагу.

— Это было необязательно, — улыбнулся Хопкинс. — Мы не собирались вас обыскивать. Но так, конечно, надежнее.

— Сержант, а что же это вы нас задерживаете, а ведьму отпустили?

— Капитан, если дадите слово, я и вас отпущу.

— В чем я должен поклясться?

— Вы ведь остановились на том постоялом дворе?

— Да.

— Так вот, вы все трое вернетесь туда и останетесь там. Если пообещаете это, можете даже оставить при себе оружие. Я всего лишь сержант, не мне решать в таком деле. Я доложу своему капитану. Поехали! А мой напарник останется здесь, чтобы никто тут ничего не тронул.

— Один вопрос, сержант. Нас сдала ведьма?

— Не имею права сказать, — ответил сержант и кивнул.

Вот же дрянь, думал капитан. Ведьма взяла у меня деньги и сдала меня драгунам, просто по своей природной подлости!

Фокси, конечно, не была лишена некоторой доли подлости, но Ричардсон ошибался, считая это основной причиной ее поступка. На самом деле, когда она прочитала ему письмо герцога, он твердо решил, что посторонним незачем знать содержимое этого письма и прикинул, что не будет большой проблемы, если вместе с тем трупом, который нужно утопить, утопят еще и труп ведьмы, прочитавшей письмо. А Фокси была телепатом.

* * *

— Я так и не понял, — поделился своим недоумением Род, — каким образом ты тогда оказалась на воротах?

— Ну вот, вижу, наконец пришел в себя. Ты знаешь, сколько снадобий я на тебя извела? Не говоря уже о пинте моей крови. Думаешь, она у меня лишняя? А ты постоянно влезаешь в какие-то драки, где тебя ранят самыми разнообразными способами! А я только и делаю, что тебя исцеляю!

— Мэгги, я тебе очень благодарен. Но ты не ответила на вопрос.

— Ну что тебе сказать? Я знала, что у тебя был поединок с Юджином. Мне рассказала Стрейндж. Она видела, как ты его выслеживал. Все, что я могла сделать, это ждать тебя на воротах, на случай, если ты остался жив.

— Женская логика, — улыбнулся Род. — Ничего бы не случилось, если бы ты начала исцелять на четверть часа позже.

— Это да, — согласилась Мэгги. — Ничего бы не случилось, если бы тебя первой осмотрела не я, а девочка на побегушках. Знаешь, кто там дежурил в ту ночь? Эмили, она же Вирджиния!

— Знаю. Она это говорила там, на озере.

— Думаешь, ты бы долго прожил после того, как она бы тебя встретила на воротах?

— Ты права, недолго. А знаешь, все могло быть значительно проще. Я держал Юджина на мушке. Промах был исключен. Только нажать на курок оставалось.

— И ты решил, как я понимаю, что в затылок стрелять неблагородно. Что есть большая разница, застрелить врага в затылок или в лоб. Милый, поклянись, что в будущем ты сначала будешь колоть или стрелять, а уже потом решать, насколько благородно это было сделано. Пойми, своими глупостями ты уже проливаешь не только свою, но и мою кровь!

— Потом об этом поговорим. Скажи лучше, от Ричардсона нет известий? Он сделал то, что должен был сделать?

— Твой Ричардсон полный идиот и все провалил. Второго такого кретина еще поискать надо! Решил, что Фокси слишком много знает, и вознамерился ее убить. Чтобы ему в этом помешать, она сдала его драгунам. Вот твоих стражников и взяли над трупом Юджина.

— И что теперь будет?

— Ничего не будет. В смысле ничего страшного. Ричардсона повесят, и это все.

— За что его вешать? Он же ни в чем не виноват!

— Драгуны его схватили буквально над трупом Юджина. На допросе он взял все на себя, признался, что поссорился с этим человеком и убил его в поединке.

— Поссорился с Юджином?

— Труп не опознан. Метаморфа опознать практически невозможно. Его лицо никому не знакомо, оно ведь частенько новое. Ричардсон убил неизвестного. За это его и повесят.

— Но это же несправедливо!

— Почему? Он хотел убить Фокси, а за убийство вешают. То, что он не сумел ее убить, не его заслуга. Так что его совершенно справедливо повесят за убийство, пусть даже не за то, которое он хотел совершить, а совсем за другое.

— Он предан нашей семье. Я не хочу, чтобы его казнили!

— А что толку от его преданности? Ты ему приказал убрать труп, он вместо этого привел к трупу драгун. Это хуже предательства, это глупость! Но твой дядя думает так же, как и ты. Пока ты неделю валялся без сознания, маркиз нанял для вашего капитана лучшего лондонского стряпчего по уголовным делам. Как только он приедет, будет суд. Стряпчий попробует вытащить твоего стражника из петли, но никто не верит, что у него это получится.

— Мэгги, остановись. Ты сказала, я неделю валялся без сознания. Почему? Я же отлично помню, что пришел в себя в карете милорда архиепископа, было больно, но явно ничего страшного! Кажется, Смит привел меня в комнату и я уснул. Проснулся утром, а ты говоришь, целая неделя прошла!