– Ваше Величество, прошу проследовать на специально отведенное для вас место, где вы сможете в присущей вам мудрейшей манере осмотреть преданную вам дружину.

За спиной короля кто-то коротко хмыкнул. Николай, даже не оборачиваясь, понял, что это не смог сдержать неудовольствие почтенный хранитель, сильно раздосадованный изысканными речами воеводы.

Осипов с трудом усадил тело Шлюксбарта в кресло, отчего оно привычно скрипнуло. И король тут же догадался, что это вчерашнее кресло, на котором он восседал на празднике. С площади доносился какой-то непонятный шум, раздавались размеренные удары и множество голосов глухо, словно из-под земли, пели бесконечное: «Егтель, ногтель…» Закрытые ворота не позволяли увидеть, что же там происходит такого интересного, и Николай вопросительно посмотрел на мага.

– Ваше Величество! – немедленно отозвался Нагибин, уже занявший свое законное место по правую руку короля. – Это по вашему мудрейшему распоряжению две артели рудокопов заделывают провал.

Стоящий слева Ламбарт жадно впился взглядом в лицо короля, с нетерпением ожидая его реакции на слова Дитбарта.

– Рад, что мои приказы выполняются столь быстро, – равнодушно ответил Осипов, мысленно отмечая, как сильно мешает ему хранитель. – Милостиво повелеваю воеводе начинать.

Толпившиеся сзади многочисленные придворные прекратили тихие разговоры, в основном сводившиеся к обсуждению вчерашнего пира и неуемному хвастовству о количестве выпитого за вечер пива. Инженер сначала крайне поразился тому факту, что за ним увязалась огромная толпа народа. Он отчего-то подумал, что на плацу будет присутствовать лишь незначительное количество сановников. А остальные разойдутся по кабинетам, где прямо с утра и займутся выполнением своих служебных обязанностей. Но быстро вспомнил, что такими пустяками еще никто в королевстве не заморачивается, а рабочие места находятся непосредственно рядом с королем. В этом, конечно, имелись и определенные преимущества. К примеру, если Шлюксбарту вот прямо сейчас потребовалось решить какой-либо вопрос, то никого из его подчиненных не нужно нигде искать. Все и так находятся рядом в почтительной близости от Его Величества. Но с другой стороны, и побыть наедине со своими мыслями у Осипова никак не получалось. Потому что уединиться король мог только в своей опочивальне. В остальное время вокруг него ошивалось огромное количество народа, включая многочисленную толпу ничего не делающих безземельных Хозяев. Их, кстати, сейчас наблюдалось гораздо меньше, чем на пиру. Вероятно, весьма значительное количество Хозяев, вместе со своими домочадцами, так сильно вчера думали о благе королевства за кружечкой пива, что утром не смогли подняться, полностью обессилев от тяжких раздумий.

Тем временем во внутреннем дворике закончились все приготовления к столь неожиданно назначенному смотру дружины. Воевода практически сорвал голос, но расставил армию по родам войск. В середине нестройной толпой выстроилась пехота, слева расположились лучники, за ними в небольшом отдалении понукаемые ездовыми косолапили пещерники, почти все навьюченные огромными тюками. Понятно, что в них находилось разнообразное военное имущество, но Осипов при взгляде на потертые баулы сразу почувствовал дискомфорт. Он хоть и не служил в армии, но окончил в институте военную кафедру и целый месяц провел на сборах. Там-то Его Величество и привык, что вся армейская амуниция должна быть покрашена в приятный темно-зеленый цвет, или, выражаясь военным языком, в цвет хаки. Здоровенные мешки, притороченные к мощным спинам медведей, явно не подозревали о том, что им необходимо иметь защитную окраску. Поэтому самым бесстыдным образом демаскировали обоз бросающимися в глаза веселыми расцветками. В основном желтыми и ярко-синими. Николай недовольно поджал губы и пообещал себе разобраться с этим безобразием в самое ближайшее время. После столь мудрого решения внимание короля переключилось на пехотинцев.

Осипов до вчерашнего имел самые смутные представления о доспехах и прочем колюще-рубящем оружии. Знал лишь, что они применялись в древности, да и то в основном благодаря американским боевикам, посвященным рыцарским временам. Собственно говоря, инженер прекрасно понимал, что эти фильмы не дают никакой практической информации о далекой эпохе. Особенно его умиляли чернокожие принцессы, обитающие, по мнению киносценаристов, в замках средневековой Англии и Германии. Если говорить честно, то Николай знал о доспехах и вооружении тех лет только то, что они существовали и люди каким-то образом их использовали.

Но благодаря помощи Шлюксбарта инженер обнаружил, что он вполне успешно разбирается во всех латных тонкостях и не испытывает при этом никакого неудобства.

Дружинники, многие из которых явно мучились с похмелья, стояли бесформенной толпой, теребили бороды, не понимая, для чего их здесь всех собрали. По мнению инженера, эта аморфная масса ничем не походила на элитных воинов королевства.

Негативное впечатление резко усиливалось тем, что в толпе невозможно было найти двух воинов в одинаковых доспехах. От разнообразия шлемов, кольчуг, панцирей у Николая зарябило в глазах, и он отметил себе вторым пунктом как можно быстрее провести унификацию вооружения и амуниции. А то не армия, а просто сброд какой-то. Пойдешь войной на соседей, да хоть на тех же орков, так они вместо сражения хохотать начнут. Нет, так дело не пойдет. Лишь только воины личной королевской охраны, как-то сиротливо жмущиеся возле ворот замка, производили самое благоприятное впечатление. Во-первых, тем, что стояли относительно ровно, а во-вторых, ослепительным блеском надраенных доспехов и откровенно радующей взор похвальной одинаковостью.

Николай сразу вспомнил, как он в детстве любил рассматривать оружие телохранителей. И как его тогда сильно мучили вопросы. А что будет, если самым лучшим топором ударить в самый крепкий щит? Что сломается быстрее? Чьи руны окажутся более мощные? Кто, в конце концов, победит?

Осипов улыбнулся так некстати нахлынувшим воспоминаниям Шлюксбарта, решительно вытянул руку вперед и громко приказал воеводе построить дружину в боевой порядок. Тут же закричали на разные голоса десятники, толпа забурлила, заметалась по двору, громко топоча сапогами и невпопад позвякивая железом. И вдруг как-то внезапно исчезла и, к крайнему изумлению инженера, превратилась в грозно ощетинившийся разнообразным оружием монолитный строй.

В первом ряду стояли тяжелые латники в стеганых поддоспешниках, прикрытых длинными, до колена, кольчугами. Память Шлюксбарта услужливо сообщила Осипову, что у латников кольчуги не простого плетения, а усиленного самым сложным способом. Который освоили только в одной столичной кузнечной артели. Искусные мастера Рудного при изготовлении такой кольчуги пропускали не четыре кольца в одно, а два в восемь. Таким образом достигалась невероятная прочность изделия, но значительно ограничивалась подвижность бойца. Впрочем, для мощных и выносливых гномов это обстоятельство не играло существенной роли. На многих воинах первого ряда поверх прочнейших кольчуг наброшены усиленные по корпусу ламеллярные панцири, собранные из плотно прилегающих друг к другу металлических пластинок, скрепленных между собой с помощью шнура. Шлюксбарт снова подсказал Николаю, что и наручи с поножами изготовлены по такой же технологии, и их совсем не просто пробить даже эльфийской стрелой. Если стрела, конечно, не выпущена в упор, то существует большая вероятность, что острие наконечника просто соскользнет с такого доспеха.