велит. Всё. Надоело, — бросилась к секретеру, выуживая медальон. — Я сама хозяйка своей жизни и никакие рамки мне не нужны.

Надела его на шею, оценив видок. Накинула халат, расчесалась. Зачем заморачиваться на платье? Я великолепна. Интересно, ждёт? Или спит? Ведь уже глубокая ночь. Активировала амулет.

Все мои метания и возмущения были забыты, едва я увидела фигуру мужчины в кресле.

— Я тебя ждал. Каждую ночь.

«Я тебя тоже ждала. Каждый день», — промелькнуло в голове, но вслух сказала другое.

— Прости, раньше не смогла.

— Иди ко мне, — не вставая, Маркус протянул ко мне руки.

Подошла, оказавшись в кольце крепких рук, села на колени, обнимая его шею. От мужчины пахло восхитительно. Мой запах, мой мужчина. Поводила носом по его шее, прочертила дорожку из поцелуев. Он не отставал. Неспешная нежность была восхитительна. Я впитывала каждую эмоцию, каждую реакцию тела, что он вызывал во мне. Понимая, что больше не приду. Не понравилось мне вся сложившаяся ситуация. Я отвечала неспешно на поцелуи, а сама перебирала ощущения, возникшие при переносе в спальню.

Как будто я сама себя предлагаю. Это обесценивает его любовь. Ему не нужно ничего для этого делать. Знай только пользуй. Картина вырисовывалась печальная для меня. И вывод на ум приходит один. Хочешь полноценной семьи? Будь добра терпи и жди. Но эта ночь будет моей. Прогнала я печальные мысли из своей головы и отдалась со всей страстью поцелую.

А на следующее утро меня поймала сестра. Она была похожа на ангела возмездия.

— Где тебя носило ночью? — зашипела Дашуня, как только нашла меня в саду.

Я и не думалась прятаться, решила проветриться, обойти владения, может чего-нибудь придумать.

— Ты знаешь. Зачем задаёшь глупые вопросы? — попыталась отмахнуться и не начинать всё сначала.

— Прекрати рыть себе могилу, — не унималась сестра. — Не обманывай Маркуса? Расскажи ему всё как есть, он поймёт, — распалялась девушка, не замечая, что повышает голос, а у нашего разговора появился свидетель.

— Боюсь. Вдруг, не поймёт? Пусть всё остаётся как есть.

— А ты будешь продолжать шастать к нему?

— Нет, я постараюсь сдержаться. Ты меня не понимаешь, меня разрывают противоречия. Я буквально каждый день хочу к нему, — печально понурила плечи. — После свадьбы всё расскажу Маркусу, но не сейчас. Ещё в старости посмеёмся над этой ситуацией. Не дуйся, ты была права во всём, — обняла девушка одна другую. — Прости.

Стоящий за углом беседки мужчина, скрипнул зубами, развернулся и быстрыми шагами стал удаляться.

— Почему бы тебе не показать ему наглядно? Прийти и снять амулет? Вместе посмеётесь над твоей бесшабашностью, и уже на следующий день он придет с предложением?

— А вдруг не придёт? Вдруг ему важна невинность и он категорически не приемлет ложь, даже во спасение? Он мне шкатулку подарил. Нашу. Для связи с ним.

— И ты взяла? Зачем? Переписка будет вас привязывать друг с другом.

— Ну, это подарок. Я не могла отказать. Он так смотрел, — с каждой фразой я чувствовала, что опять совершила ошибку.

— Очнись! Мы слишком заврались! Пора кончать с этим.

— Как? Я не представляю, — прошептала, не догадываясь, что именно сегодня будет разбито моё сердце.

Глава 18

— Маркус! — окликнула я мужчину, шедшего по дорожке в направлении выхода.

В четырех стенах мне не сиделось, и после тяжелого разговора с сестрой, захотела отвлечься, и осталась на свежем воздухе, играя со своими питомцами. Они очень обрадовались моему вниманию, ведь за всеми заботами, я мало уделяла им внимания.

— Мне не доложили, что ты приходил, — подбежала к нему и вцепилась в рукав, расплываясь в улыбке. — Ты что-то хотел? Почему уже уходишь? А на обед не останешься? — защебетала, любуясь его профилем. — Тебя долго не было, я соскучилась, — решила быть поактивнее.

— Нет. Приходил к твоему отцу, разъяснить некоторые вопросы, — сухие слова, произнесённые нехотя, заставили немного напрячься.

— У тебя проблемы? — тихо спросила, медленно замечая напряжённую позу, отстранённый взгляд.

— Нет, — холодно усмехнулся он, не поворачивая головы. — Это у тебя проблемы.

Я непонимающе уставилась на мужчину, недоумённо хлопая глазами. А мысли работали. Неужели он узнал, только что? А теперь сердится? Но как? Откуда?

— Какие? — невинно поинтересовалась я, делая кристально честные глаза и думая о возвышенном. — Можно уточнить?

— Я расторг наше соглашение с твоим отцом. Прости, но я полюбил, — развёл руками он. — Другую. И теперь не смогу за тобой ухаживать. На помолвку тоже не рассчитывай.

— Но как же? — не поняла я. — Я думала, что мы пара? — потянула его за руку, пытаясь развернуть к себе и посмотреть в глаза.

— Да, ты мне нравилась, когда-то, но её я полюбил, — мечтательно улыбнулся брюнет.

— Подожди, дай я всё тебе объясню, это недоразумение.

— Прекрати виснуть на мне и навязываться сама, — рассерженно фыркнул он. — Девушка не должна этого делать. Имей самоуважение. Никаких объяснений мне от тебя не надо. Очередную ложь слушать? Уволь, — закончил мужчина и отвернулся. Его слова буквально пронзили меня.

— Навязываться? Ложь? — прошептала шокировано. — Когда я тебе лгала?

И тут же дала себе ответ. Всегда. Мир рухнул в секунду. Как всё восстановить? Собрать и склеить осколки? Заново обрести доверие? Мысли хаотично метались, не видя выхода из сложившейся ситуации. В то время как мужчина удалялся.

— Ты прав. Я не буду больше навязываться, — глядя в спину Маркусу, всхлипывала я. — Ты меня больше не увидишь, — заканчивала уже с рыданиями. Розовые очки разбились и ранили в самое сердце.

Перед глазами промелькнули наши встречи, бессонные ночи и незабываемые моменты. Он прав, во всём. Я забылась и вела себя как самостоятельная женщина двадцать первого века, совершенно позабыв, что нахожусь в средневековье в теле девчонки. Я сама навязалась. Слёзы текли без остановки. Я упала на дорожку, не обращая внимания на непогоду. Если бы подождала год, всё могло быть по-другому, размазывала солёную влагу по щекам. Ха-ха-ха. До чего же несправедлива жизнь? Он, вероятно всего, влюбился в меня, но на сотни лет взрослее. Ха-ха-ха. Истерика не заставила себя долго ждать. Мой смех чередовался со всхлипываниями. Он выбрал иллюзию, картинку, не заметив рядом родной души.

Меня тормошили, поднимали, куда-то несли. Что ж, я не гордая, соберу своё растоптанное сердце, отмою от грязи и заново склею. Конечно, потребуется уйма времени и оно уже будет не то, зато память останется надолго. В голове зазвучали слова уже такой далёкой песни, и я не стала с собой бороться. Затолкав боль глубоко в свою душу, жёстко, с надрывом, запела. Сначала тихо, но постепенно набирая голос.

Знаешь, никто нам не нужен,