– Рей, ты это несерьезно.

Толкаю его в плечо.

– Еще как серьезно. – Но он не двигается.

Я забываю дышать. Когда у меня начинает кружиться голова, он наконец слазит с меня.

– Я оденусь, а потом мы поговорим об этом.

Но даже получив возможность дышать, я чувствую, что паника нарастает, как темп в музыке, у меня в груди. Я почти что дрожу, когда Хейз заканчивает натягивать одежду. Он засовывает одну ногу в ботинок.

– Поблизости есть кофейня? – спрашивает он.

Я качаю головой.

– Мне нужно сейчас побыть одной. – В моей голове такой сумбур, что я не могу твердо стоять на ногах прямо сейчас. Однако боюсь, ему все равно. – Ты не должен был приезжать, – говорю ему.

«Если не собирался меня слушать».

Его реакция – предсказуемая смесь обиды и ужаса.

– Как ты можешь говорить мне такое? Я ехал тридцать шесть часов, чтобы увидеть тебя.

У меня сдавливает горло.

– Я не просила тебя об этом. – Это именно то, чего я пыталась избежать. Мой лучший друг любит меня так, как я не могу. И мне известен лишь один способ все прекратить.

Он щурится.

– Нет. Но ты просила меня подвозить от школы до приюта. А теперь, когда ты в большой крутой школе, я стал для тебя недостаточно хорош.

Слезы текут из глаз. Я не могу больше их сдерживать.

– Это не так.

– Это именно так. Я достаточно хорош, чтобы играть роль водителя, но не твоего парня.

– Ты мой друг, – всхлипываю я.

– Тогда почему ты меня выгоняешь?

– Потому что ты меня не слушаешь.

– Я слушаю тебя со второго класса. Не выгоняй меня, Рейчел. Это будет конец.

Я поднимаюсь с кровати, колени трясутся. Иду ко входной двери нашей комнаты и открываю ее.

– Не делай этого, – говорит он замогильным голосом.

Глядя на свои голые ноги, я почти сдаюсь. Но если он не уйдет, мы в итоге опять окажемся в горизонтальном положении на другой поверхности, а я не могу так. Ему и правда стоит понять.

Это тупик. Он не двигается, я не смотрю ему в глаза. А потом наконец поднимаю взгляд. Его лицо исказила печаль, глаза красные.

Однако он берет свой рюкзак. Идет мимо меня и выходит на лестницу, а затем поворачивается ко мне.

– Не делай этого. Я люблю тебя.

«Я тоже люблю тебя, идиот». – Но я молчу, ничего не делаю. Потому что тогда мы просто снова будем ссориться: он хочет того, что я не готова ему дать.

Закрываю дверь.

Я иду прямо к бесформенному диванообразному объекту и падаю на него. Онемело лежу, съежившись, уставшая и в слезах, пока не звонит телефон. Гляжу на экран в надежде, что это не Хейз. Фредерик.

– Алло?

– Рейчел, я сейчас видел не того паренька из Флориды на автобусной остановке?

У меня перехватывает дыхание.

– Он был здесь. – Я не позволю своему голосу дрогнуть. – Я попросила его уйти.

На другом конце тишина.

– Все в порядке?

Прочищаю горло.

– Абсолютно.

Тишина.

– По голосу я бы так не сказал.

– Я в порядке. Как твоя простуда? – спрашиваю я с сарказмом.

Он даже не пытается ответить на вопрос.

– Рейчел, мне кажется, я упускаю что-то важное. Не хочешь пообедать?

– Только поела, – вру я.

Он вздыхает.

– Хорошо. Позвони, если я буду тебе нужен.

* * *

Наконец Аврора возвращается домой и кидает сумку в спальне. Затем она подходит к ДПО и склоняется надо мной.

– Выглядишь ж-жутко. – Она выделяет букву «ж», чтобы подчеркнуть это.

– Спасибо. Я тоже по тебе скучала.

– Рейчел, в чем дело? Ты еще не ходила на обед? Полчаса осталось.

– Нет.

– Пойдем, нет? Надеюсь, бейглы еще есть.

Ворча, я натягиваю одежду, собираю волосы в пучок и иду за Авророй в столовую.

Джейк сидит один за столом, забытый поднос стоит рядом, а перед ним кроссворд. Он даже не смотрит на нас, когда мы садимся. Но мне он говорит:

– Так что, закончила?

Я сглатываю.

– Что закончила?

Он медленно поднимает подбородок, его голубые глаза вспыхивают за линзами очков.

– Свое чтение.

Я качаю головой.

– В чем проблема? – спрашивает Аврора.

– Ни в чем, – говорит Джейк, кидая газету на поднос. – Но тебе больше нельзя уезжать из города. – Он берет поднос и поднимается.

– Джейк? – зову я, когда он уходит.

Он останавливается и оборачивается.

– Да?

– Прости, что вела себя вчера как дура.

Он едва заметно кивает, на его лице отражается обида. Затем он уходит.

– Объясни, пожалуйста. – Аврора смотрит на меня через краешек своей кружки с кофе.

– У меня была худшая ночь в жизни. Абсолютно все пошло не так.

У Авроры округляются глаза.

– Что-то… случилось между вами с Джейком?

Я качаю головой.

– Только то, что я ему нагрубила. А позже все стало на самом деле плохо.

– Расскажи.

На глаза снова наворачиваются слезы.

– Не думаю, что смогу. – Рассказ обо всем, что произошло, ничего не изменит.

– Но у тебя паршивое настроение. И у меня под столом валяется презерватив.

Я прижимаю пальцы к уголкам глаз.

– Мой друг из Флориды приезжал. У него было много надежд, которые я не смогла… оправдать.

– Оу. Он тебя не привлекает в этом плане?

– Привлекал немного. Полагаю. Если честно, столько всего происходило, что у меня не было возможности подумать об этом. И он просто приехал вчера, а когда желание переросло в требование, мне это не понравилось. Мы поругались утром, и я его выгнала.

Аврора ставит чашку.

– Подожди секунду. Когда у вас впервые дошло дело до постели? Вчера?

Я качаю головой.

– Сразу после смерти мамы, он… – Как сложно об этом говорить. – Это было несерьезно.

– Погоди… сразу после? Это была твоя идея? Потому что отчаяние может подтолкнуть ко многому.

Качаю головой.