Страшно!

  Пока с собой справлялась, Полину упустила. Эта мелочь пузатая выскользнула из моих рук.

Девочка выбралась из-за дивана и прилипла к окну ручками. Маленькая девочка, открыв рот, смотрела на красивую заснеженную поляну, которая медленно становилась красной от крови. Больше двух десятков огромных оборотней дрались за окнами. И дрались в фарш. То есть там была не только кровь, но и внутренности, оторванные конечности и перегрызенные шеи.

У Полины мерцали красным светом глаза. Если бы жёлтым или зелёным, я бы не так отреагировала. Но алый свет в глазах... Это пугало до животного ужаса.

Молочные клыки в ротике были острыми и длинными, похожими на иглы. Волчонок скользил по стеклу коготками.

— Нравится? — с отвращением спросила я.

Наверно, не стоило к ней так строго, сама теперь не красавица.

Но Поля не поняла, что я испытываю, восхищённо кивала головой.

Я привлекла её к себе и оглянулась.

Огромный монстр прыгнул между диванов, разбив своими мощными лапами невысокий столик. Я его не сразу узнала. Это был Аглай. Но не такой, каким бегал в Бору, а страшный, весь в складку и с такими клыками, что я перестала дышать на время.

Зато Поля радостно протягивая ручки, решила обнять нашего «друга», я её за курточку к себе рывком вернула.

  Аглай с горящими бешеными глазами пригнулся, на него сверху налетел волк Уара.

Что с ними произошло?!

Это какой-то оборотный режим? Боевой волк?

Они огромные, клыки-когти острейшие. Диваны не выжили, разлетались на куски. Мы с Полиной вдоль панорамного окна убирались с их пути.

— Спрячься, — рыкнул серый мощный волчара, борясь с Листоплясом.

Они рвали друг другу шкуры, ранили серьёзно. Такой рык стоял, что я и не думала сопротивляться приказу.

Увиливая  от летящих стульев, от волков, что дрались в гостиной, я Полину схватила на руки и побежала в кабинет.

  Наверно, было глупо двери закрывать, у оборотней такая силища, что  дверь разлетится в щепки.

Оставив ребёнка, я подбежала к чёрному полотну и сорвала его.

Бестия прищурила глаза от света, хотя в кабинете продолжал стоять полумрак.

— Айя, Айя, — повторяла я её имя пытаясь ножом, что украла на кухне, вскрыть замок на клетке.

Бестия не рычала, не бросалась на меня.

Замок не поддавался. Я быстро огляделась вокруг и бросилась к столу.

Жалюзи открыла, чтобы было светло. За окном всё та же кровавая картина, две, бьющиеся насмерть, стаи оборотней.

Моя сестрёнка опять к окну прилипла.

Я потрошила ящики. Нашла пистолет. Заряженный. Какие-то документы. Фотографии... Полины.

— Извращенец, — я разорвала фото на куски и нашла то, что искала.

Ключи! Связка.

Заложив пистолет за пояс спортивных штанов, подбежала к клетке.

В дверь пытались войти.

— Поля, ко мне!

Девочка с трудом оторвалась от кровавого зрелища и поспешила ближе к клетке.

— Айя, Айя, это мы, Айя, — шептала я, нервно подбирая ключ. Нашла, клетку распахнула и нарвалась на Бестию, что дёрнулась в мою сторону, открыв страшную пасть.

Я подумала... Я хотела верить, что она мне не причинит вреда. Аккуратно, не делая резких движений, я расстегнула ей вначале наручники. Она не двигалась.

Протянула руки к ошейнику, что изувечил всю её шею.

Она прикрыла впалые в череп глаза, закрыла пасть.

Держать несчастную Бестию в таких условиях противозаконно.

Пусть подавятся своими волчьими законами, я человеческое сердце сохраню.

— Айя, Айя, это мы. Отпустим тебя. Уар тебя вылечит.

Уар никогда этого не сделает.

Никогда!

Зачем я занимаюсь самообманом?

Ему это незачем. И скорей всего не сработает. Уар убьёт Айю, если победит.

А он победит, потому что сильнее!

Освободив Айю полностью, так же осторожно, медленно попятилась назад.

  Дверь в кабинет слетела с петель. Пришлось Полину за себя дёрнуть, пистолет достать. Я видела страшную волчью морду, которая была направлена на нас. Не Уар, не его стая.

Костров!

По запаху поняла.

Сердце замерло, слух пропал. Я выпустила в него всю обойму. Волк сделал ещё пару шагов. Морда вся в крови глаз не осталось, они стекали к носу.

Рухнул.

Ему на смену из коридора появился ещё один.

В джинсах на мохнатых лапах. Торс волосатый, светло-русого цвета, морда наполовину волчья, наполовину человечья.

— Антипа, не входи! — только и успела я крикнуть.

Но было поздно.

Бестия, замученная оборотнем в клетке, оборотней ненавидела. Она переступила через нас.

Ростом она вымахала почти до потолка. Лапы костлявые во все стороны.

— Антипа, беги!!! — крикнула я.

Вересень не ожидал увидеть Бестию, да ещё приличного такого размера. Это она в клетке сидела, лапки подогнув, казалась небольшой, а выпрямилась, у меня сердце в пятки упало.

Не успел Антипа. Айя выловила его за холку длинной лапой.

— Айя!!! Не убивай! Фу, Айя! Фу, брось!

Бестия послушалась меня. Размахнулась и бросила волка в окно.

Вересень влетел в стекло и, разбив его на осколки, рухнул в сугроб за домом.

  Стало совершенно холодно. Внутри меня проснулась волчица. Из района груди начало распространяться внутреннее тепло. Ещё пару мгновений, и я перестала воспринимать мороз, как угрозу жизни.

— Убейте суку Уара, — доносилось из коридора.

Кажется, это рычал Аглай. Кто бы сомневался. Ещё что-то хотел вякнуть, но его заткнули.

Они бежали к нам.

Я быстро Полину на руки и к окну.

Опасаясь изрезать ноги и руки, медленно забралась на подоконник.

Антипа уже сцепился с серым волком. Джинсы его порвались, на другом самце болтались остатки куртки. Это был Макс. Два оборотня с неистовой силой рвали друг друга, когтистыми лапами затаптывая в снег изуродованный труп Цветаны.

— А, бли-ин, — заныла я от ужаса.

Мне становилось дурно.

  Выпрыгнула из окна. Утопая в  сугроб, пробежала мимо дерущихся волков.

Визг за спиной заставил обернуться. Айя за нами вывалилась на улицу и прямо на волков. Они в разные стороны от неё шарахнулись, как от огня.

Прижимая Полину к себе, я направилась ближе к машинам.