Информация, которую нам удалось обнаружить, демонстрировала, что эпидемия в Мексике и в особенности в столице (Мехико) распространяется совершенно безумными темпами. Кроме того, вирус уже перекинулся на Калифорнию. Однако статистика по возрасту инфицированных пока не была опубликована. Сомнений не оставалось – вот-вот разразится настоящая пандемия.

Мы обсудили также странный факт: во время предыдущих пандемий самая высокая смертность[24], как правило, наблюдалась в возрастной группе от 16 до 25 лет, хотя, по логике, молодежь должна быть наиболее устойчива ко всякого рода заболеваниям. Здесь же мы видели стандартно высокую смертность среди детей до пяти лет, затем показатель понижался в возрастной группе от 6 до 15 лет и вновь повышался среди 15–25-летних и, понятное дело, среди людей старше 65 лет. Таким образом, получался W-образный график по отношению к возрасту. И мы выдумали теорию: возможно, у детей препубертатного возраста (6–15 лет) иммунный ответ срабатывал несколько иначе, поэтому смертность в данной когорте была достаточно низкой. Как будто их иммунная система просто-напросто не желала реагировать на вирус, проявляя завидное упрямство, прямо как сами подростки. И, следовательно, в их организме не происходило никакого цитокинового шторма, провоцирующего летальный исход. Они не соглашались реагировать на грипп!

Я рассказал Ларсу Питеру о молодых гениях-вирусологах из своей лаборатории, державших наготове под кроватью «тревожные комплекты» из страха перед наступающей пандемией. И мы решили, что необходимо придумать какие-то успокаивающие контрмеры, достаточно разумные, убедительные и надежные, чтобы поддержать исследователей в столь непростой момент, прежде чем помощь придет в виде эффективного лекарства или вакцины.

Итак, мы сидели и рассуждали. На улице стояла поздняя весна, повсюду щебетали птицы. За открытым окном жизнь била ключом, как ни в чем не бывало. Так и не скажешь, что в Дании вот-вот разразится катастрофа, да что там в Дании, во всем мире! Почти никто об этом не знает, а кое-кто из осведомленных пакует вещички, чтобы укрыться в одиноком хуторе где-то в Смоланде. Я только что позвонил своей дочке Андерсине: она пребывала в замечательном настроении – как раз собиралась в город с друзьями на какое-то мероприятие на Ратушной площади. И я усомнился – стоит ли отговаривать детей от встреч и посещения школ, ведь датские власти пока не делали никаких официальных заявлений? К счастью, приближались летние каникулы. Но доживем ли мы до них в таком режиме? По дороге домой нужно будет, по крайней мере, зайти в аптеку и купить «Тамифлю» на всю семью. Примерно так же думали и остальные, кто начинал что-то подозревать, и вскоре достать это лекарство оказалось просто невозможно.

Очень скоро, а именно 26 июня 2009 года, Ларс Питер и Каролина идентифицировали в нашей лаборатории первые вирусы текущей пандемии, которые уже выработали устойчивость к противовирусному средству осельтамивиру (основное действующее вещество в составе «Тамифлю»). Весь препарат был раскуплен, но в итоге оказался совершенно бесполезен. Мы с Ларсом Питером вновь проявили единодушие – все-таки прививка защитила бы от вируса гораздо эффективнее, да только ее не существует. Кроме того, мы понимали, что вирус будет мутировать, а значит, тут и пандемическая вакцина, скорее всего, не поможет. Нас абсолютно не вдохновляла идея создания быстрой, «черновой» вакцины, когда патоген выращивается на основе куриного эмбриона и инактивируется целиком (вместо того чтобы выделить только поверхностные белки вирусной оболочки). А затем добавляются мощные усилители иммунного ответа, адъюванты. Если вообще такой препарат будет создан и мизерное его количество чудесным образом попадет в Данию.

Даже ВОЗ признала, что ни организация, ни мировая общественность не были должным образом подготовлены к новой пандемии гриппа, несмотря на то что вопрос заключался не в том, развернется ли она, а в том, когда она начнется. Но к 2009 году, когда она наконец нагрянула, средства от заболевания не было, а на его создание требовалось время. Мы говорим только о разработке, а вакцины ведь еще нужно произвести в нужном количестве – в условиях пандемии это примерно шесть миллиардов штук. На это нужно еще не меньше года. И мы принялись рассуждать, что было бы, если бы речь шла не о свином, а о птичьем гриппе. Куриные эмбрионы, на основе которых производят пандемические средства, погибали при впрыскивании живого вируса, так что изготовление затруднялось долговременными поисками приемлемых решений. И тогда мы решили продвигать мою несертифицированную противогриппозную ДНК-вакцину широкого профиля.

Мы потягивали кофе и жевали лакричные трубки, и Ларс Питер довольно решительно спросил:

– Ну так как, берем твою ДНК-вакцину?

Он был в курсе всех наших испытаний, в том числе тех, что мы проводили с хорьками. И вместе с нами наблюдал фантастический эффект, когда мы инфицировали иммунизированных хорьков всеми доступными нам вариантами гриппа. Как только мы узнали последовательность генома пандемического вируса, удалось дополнить ДНК-вакцину новыми генами HA и NA. И мы быстро протестировали новую разработку на свиньях из Линдхольма, чтобы убедиться в эффективности средства против нового пандемического вируса.

Мы думали о том, вправе ли предлагать кому-то это средство, но в итоге сошлись во мнении, что не стоит распространять пока еще не одобренный тестовый вариант. Даже несмотря на то что разнообразные ДНК-вакцины на протяжении нескольких десятилетий оказывались абсолютно безопасными как для животных, так и для людей. Естественно, мое универсальное изобретение должно было пройти стандартную апробацию, необходимую для его официального одобрения. Кроме того, впоследствии необходимо наладить производство крупной международной компанией, но вот вопрос – заинтересуется ли какая-нибудь фирма таким предложением, если они и так уже в огромном количестве производят препараты против гриппа, которые разлетаются как горячие пирожки. И все же той весной мы посчитали, что попали в форс-мажорные обстоятельства. Ведь никто не знал, какая судьба ожидает нашу вакцину, если в Дании и других странах люди начнут умирать в больших количествах. Возможно, международные организации в сфере здравоохранения пойдут на сотрудничество с целью ускорения испытаний и запуска массового производства в нескольких странах одновременно?

Я показал Ларсу Питеру пресловутую ДНК-вакцину и необходимое для ее применения оборудование в виде электропоратора. Он напомнил мне, что неплохо было бы взять образцы крови до и после прививки, чтобы отследить ее воздействие. Мы так и поступили.

– Что вы там такое задумали? – поинтересовались лаборанты, глядя, как мы, нервно хихикая, сновали между моим офисом и лабораторной комнатой.