В ходе пандемии азиатского гриппа люди добавили в свою копилку новый вирус H2N2, который происходит от диких уток из китайской провинции Юнань. Это случилось в 1957 году. Грипп быстро распространился на всю Юго-Восточную Азию и Японию, к маю добрался до Австралии, Индонезии и Индии, а в течение лета перекинулся на Европу, Африку, Северную и Южную Америку. Менее чем за полгода эпидемия превратилась в пандемию, охватившую весь мир. В затронутых ею странах заразилось 40–50 % населения, 30 % серьезно переболели, около двух миллионов, по большей части дети и пожилые люди, погибли. H2N2 циркулировал по миру в течение 11 лет, с 1957 по 1968 год, а затем исчез, уступив место другому пандемическому вирусу.

Новым «антигероем» стал H3N2, вирус гонконгского гриппа, который также пришел к нам от китайских диких уток. В июле 1968 года в Гонконге было зарегистрировано около полумиллиона заболевших, в августе эпидемия распространилась на Тайвань, Филиппины, Сингапур и Вьетнам. Американские солдаты привезли инфекцию из Вьетнама в Калифорнию, откуда ее распространили в другие районы США. Одновременно новый грипп захватывал Индию, Иран и Австралию. Пик эпидемии в Америке пришелся на декабрь 1968 года, к этому времени успело заразиться 40 % населения. От нового вируса погибло около одного миллиона человек. По сравнению с другими пандемиями гриппа гонконгский вариант оказался достаточно мягким. Возможно, потому, что к тому моменту человечество уже сталкивалось с белком N2 в составе «азиатского» вируса H2N2-1957 и приобрело частичный иммунитет. Второй же белок, H2, из вируса H2N2-1957 был заменен на H3, однако этого хватило для вспышки новой пандемии.

А потом был русский грипп 1977 года, вариант вируса H1N1: он возник в Китае в мае 1977 года, охватил всю Россию к декабрю и перешел на остальной мир уже в новом 1978 году. При ближайшем рассмотрении вирус оказался удивительно похожим на H1N1, циркулирующий по миру в период с 1947 по 1957 год. Поэтому у большинства людей старше 23 лет сформировался иммунитет и в ходе пандемии пострадали по большей части дети и подростки. И все же эта вспышка оказалась относительно щадящей и затронула всего 13 % молодых людей. Существует версия, что данная пандемия на самом деле произошла из-за утечки старого вируса H1N1-1950 из одной из русских или китайских лабораторий.

Подсчитывая количество инфицированных, заболевших и погибших от гриппа людей за последнюю сотню лет, не стоит забывать о том, что по завершении пандемии эти вирусы продолжают действовать как обычные сезонные инфекции. А потому необходимо добавить к числу жертв около 650 тысяч человек, ежегодно умирающих во всем мире от сезонного гриппа. Ежегодная регулярная эпидемия затрагивает около 20 % населения Дании, 1000–2000 жителей страны умирают в результате заражения. За сто лет 650 тысяч превращаются в 65 миллионов, которые следует добавить к числу жертв пандемий, чтобы оценить глобальный ущерб, наносимый нам вирусом гриппа. Думаю, мы пока недооцениваем значение этого врага.

* * *

Весной 2009 года еще не было понятно, как будет развиваться пандемия нового мексиканского свиного гриппа. Мы надеялись, что она не будет слишком жестокой, но не могли знать наверняка. Мне в офис позвонил коллега Ларс Питер Нильсен.

Он опытный вирусолог, настоящий эксперт по гриппу. На протяжении многих лет Ларс являлся одним из ведущих специалистов Института сывороток. Как и я, он некоторое время прожил в США, только я на Восточном побережье, в Вашингтоне, а он – на Западном, в Калифорнии (там же, где Дональд Дак). Мы одновременно получили специальное образование в области микробиологии в Институте сывороток и оба обожали этого персонажа. Когда в один прекрасный день в 1997 году Карл Баркс[22] на корабле приплыл в Копенгаген из Осло, мы с Ларсом сбежали с конференции, проходившей в отделении клинической микробиологии, и помчались в порт встречать нашего героя. Мы, правда, никак не ожидали, что нас покажут в вечерних новостях в сюжете о визите иллюстратора. Так что на следующий день нас ждал разнос в кабинете заведующего отделением. Но для нас приезд диснеевского художника был событием чрезвычайной важности. И мне пришлось объяснять начальнику, что меня, собственно, и назвали датским именем Дональда Дака (Андерс), показывать свои часы с этим утенком, рассказывать о том, что мою младшую дочь также не просто так зовут Андерсиной (вообще-то Анне-Сине). А Ларс Питер и вовсе переименовал дорогостоящее оборудование для проведения ПЦР-анализа в честь героев из мультфильма. Только после этого все успокоились. Мы с Ларсом Питером делили немало веселых моментов, обожали путешествовать и оба были склонны к безумным поступкам.

Работая микробиологами в Институте сывороток, мы должны были периодически оставаться на дежурство. Однажды в сочельник мы с моей лаборанткой заступали сразу после Ларса Питера и его коллеги. Моя напарница накануне забыла в лаборатории свои ключи, и, доставая из инкубаторов чашки Петри с бактериальными культурами, мы обнаружили, что мой друг положил ее ключи в агар[23], на котором выращивал бактерии, и написал палочкой-зондом, обмакнутым в сальмонеллы, «Счастливого Рождества!». Профессиональный юмор являлся его отличительной чертой, и я разделял это желание разрядиться и отвлечься от постоянного напряжения, связанного с чрезвычайной опасностью нашей работы с микробами.

– Ну что, подготовил палочку для пробы? – прозвучал из трубки голос Ларса Питера.

– Да. Мексиканский свиной грипп на проводе?

– Да. Сейчас зайду.

И вскоре он пришел ко мне в кабинет – мы принялись обсуждать новую пандемию и те меры, которые успеем предпринять, прежде чем инфекция попадет в Данию. Наученные историческим опытом, мы поначалу скептически отнеслись к информации, предоставляемой мировому сообществу. Вполне возможно, статистика по заражениям некорректна – по причине небрежности мексиканских властей или из-за намеренного желания исказить правду. Мы решили сосредоточиться на достоверной информации, получаемой от ВОЗ. Были ли источником заражения мексиканские или калифорнийские свиньи? А может, это и вовсе была утечка вируса из лаборатории, ведь прецедент в истории уже имелся. И действительно ли новый патоген является опасным вариантом хорошо известного нам H1N1? Если так, то все пожилые люди, по идее, будут защищены хотя бы частичным иммунитетом, а значит, пандемия сильнее всего ударит по детям и молодежи. Ясно, что отличительной чертой данной пандемии будет высокий уровень смертности среди юной части населения. Совместными усилиями мы попытались найти информацию о том, насколько смертельной была новая инфекция и правда ли, что от нее в основном погибают молодые люди. Однако на тот момент сведения были крайне скудны. «Испанка» 1918 года была исключительна по показателю смертоносности – возможно ли повторение того самого сценария? Или это лишь буря в стакане воды?