Кикимора сжала подлокотники и резко встала.

— Тебя я им не отдам, — пообещала она внезапно. — Никому. Тебя — не отдам.

Я не знала, что сказать. Смогла только принять ее крепкие объятия.

— Я пойду во двор? Обещала Жабке, что вернусь к ней так скоро, как смогу.

— Иди, — с сожалением отпустила меня болотница. — Мне нужно работать.

— Я скучаю по нашему болоту, — призналась я, держась за ручку двери. — Там было так беззаботно тепло, а здесь…

— Здесь у нас есть обязанности, но мы съездим туда. Я обещаю.

— Но не вернемся?

— Нет, уже не вернемся.

Жабка была вне себя от переживаний, и, наверное, будь у нее хвост, радостно бы им завиляла, увидев меня в дверном проеме. Я погладила ее голову, обняла за шею и на ней доехала до лужайки, на которую и была нещадно скинута и облизана.

— Фу-у-у-у-у — вознегодовала я, но перенервничавшая Жабка требовала немедленного успокоения. И зачем-то ей для этого процесса требовалась ни много ни мало — я.

— Ква-а-а, — доходчиво объяснила свои потуги зелененькая и продолжила очищать мне лицо от гипотетических прыщей.

— Красота, — меланхолично заметили с ограды.

Отбиваясь от Жабки, я заметила, как Самаэлен спрыгнула со стены и теперь приближалась к нам. Помощи, впрочем, от нее ждать не приходилось. Вредная коть!

— Красота, — с трудом отбиваясь от липкого языка, выдавила из себя я. — Может, тоже хочешь косметическую процедуру? Говорят, омолаживает!

— Я и так в самом расцвете сил, — заявила Самаэлен и сделала кошечку. Интересно, если кошечка делает кошечку, это как называют? — Госпожа предупредила вас, что с завтрашнего дня…

— Да, да, предупредила.

Я выползла из-под Жабки и, сопровождаемая недовольным фырканьем-бульканьем, поднялась на ноги. Хорошо еще, что дома переоделась в шорты. Теперь, конечно, коленки показывать стыдно, но одежда не испорчена.

К вечеру одежда все же испортилась. Дефицит внимания, вызванный моим долгим, а по меркам самой Жабки едва ли не вечным отсутствием, пришлось возмещать немедленно и без права на отлучку. Мы катались, скакали, валялись на газоне и рассматривали мох, облепивший защитную сетку. Оказалось, если рассматривать ее снизу, то можно разглядеть даже основные узлы, разрушение которых могло привести к исчезновению всей системы.

Солнечные лучи проникали сквозь мох неохотно, а потому растительность под сетью была темно-зеленой и разнообразием не отличалась. Разве что домашняя, но в этом случае я подозревала дополнительное питание. Интересно, а остались в болотном царстве места, не укрытые защитной системой?

Жабка протяжно квакнула, привлекая к себе внимание.

— Да смотрю я, смотрю, — заверила я, переворачиваясь на живот. Поняв, что мое сидение на воздухе затягивается, я попросила Самаэлен принести мне какое-нибудь покрывало. Кошка фыркнула, но просьбу выполнила.

Причину ее фырканья я поняла чуть позже. Жабка не хотела делить меня с чем-либо еще, а потому, зажав край покрывала во рту, протащила меня вокруг особняка. После этого импровизированные санки можно было разве что сдать в утиль. Но я не поддалась. Даже грязные с одной стороны, они оставались чище, чем земля с травой — с другой.

Жабке пришлось смириться, но она продолжала внимательно следить за малейшим моим движением, ожидая, когда сможет выхватить проклятый заменитель ее спины из-под меня.

Закатное солнце окрасило алым забор из желтого кирпича, заиграло на железных флаконах фонарей и скрылось. По неизвестной мне причине закат в Семиречинске длился всего пару минут, и посмотреть его вдвоем считалось божьим благословением. Поэтому если пара хотела проверить, суждено ли им быть вместе всегда, она шла смотреть на закат. Подгадали время — суждено, ошиблись хоть на минуту — отношения обречены.

Мне подобный способ казался глупым, но из спортивного любопытства я бы попробовала. Оставалось только понять, с кем я собираюсь бегать за солнцем. Напрягать лишний раз Альтара не хотелось: он вообще не появлялся, отчего я начала скучать. Может, пригласить Наона, как и советовала Ванична?

Идея показалась мне бредовой, а потому достойной исполнения. Помнится, его звали на чай. Так почему бы не проверить, может, нам суждено всю жизнь друг другу палки в колеса ставить, кто знает?

Запрет на выход с территории поместья пока не сняли, а потому я прошла вдоль ограды и, становясь на цыпочки, рассматривала соседские имения и дорогу. Мимо нас шло лишь две линии, что обеспечивало спокойствие и порядок в округе. Зато дорога для скаковых жаб была широкой — целых три жабы в ширину. Внезапно мне безумно захотелось прокатиться. Тяжело вздохнув, я отвергла эту задумку как небезопасную: подставлять семью я не собиралась даже ради адреналина. Точнее, особенно ради него. Лучше уж почитать про местную фауну, чтобы никакой зубастый мотылек-долгожитель не унес меня на Кудыкины горы на посадку и сбор томатов.

Поднявшись, я пропустила момент, когда Жабка одним плавным движением оказалась у покрывала и с победным кваком потянула его на себя.

— Отдай! — крикнула я, отправляясь в погоню за неуловимой мстительницей покрывала. — Отдай, кому сказала!

Жабка пропустила все мои просьбы-приказы мимо ушей, радостно нарезая круги по поместью. Она была довольна как слон, или даже кит (он побольше будет): все хозяйкино внимание ныне принадлежало только ей одной. В очередной раз махнув головой, непутевое земноводное забросило покрывало за границы мха. Вот так экспериментальным путем мы установили, что проблема проницаемости сети имеет место только с внешней стороны. То есть туда выскочить может все, а вот обратно…

Решив не геройствовать, что было свойственно болотной натуре, я позвала:

— Самаэлен!

Растрепанная и сердитая кошка явилась спустя пятнадцать секунд, недовольно выпустила когти, но внезапно подобрела.

— Хорошая наследница, правильная, — похвалила она меня. — А то лезут всякие дурни на рожон, а потом спасай этих идиотов! — поделилась опытом Хранительница, легко преодолела сеть и притащила покрывало. — Правильная молодая хозяйка, заботится о своей матери.

Я покраснела: приятно было осознавать себя правильной и ответственной. Даже очень.

— Самаэлен…

— Элен, — отозвалась кошка, элегантно присаживаясь.

— Элен, — улыбнулась я, с трудом удерживаясь, чтобы не погладить хвостатую красавицу. Жабка ревниво квакнула и ткнулась в меня головой. Чтобы не упасть, пришлось повиснуть на ревнивице. — А что-нибудь уже выяснили про поиск?

— Точно еще нет, но Кирстену направили ноту протеста. Им запрещено колдовать в пределах города без крайней необходимости. А поиск никак не входит в перечень необходимых чар. Тем более, судя по параметрам луча, искали какой-то артефакт, как самые распоследние воры.