– Давайте, – согласилась Лавиния. – Все равно больше нечего делать.

Виды вокруг фермы оставались все такими же сюрреалистическими: великолепная зеленая трава, нежные цветы и сотни мертвых тел повсюду. Осколки жизни, которая совсем недавно была почти сказочной. Всего лишь еще один день на Феронии.

Они разошлись в разные стороны. Лавиния слабо представляла, что именно они могут здесь найти, но все равно осматривалась. Иногда от обилия зелени рябило в глазах, и тогда легионер переводила взгляд на своих спутников, чтобы отдохнуть.

В один из таких моментов отдыха она и обнаружила, что Виндар больше не движется, номер 9 замер, склонившись над коровьей тушей.

– Нашел что-нибудь? – крикнула Лавиния.

Виндар резко выпрямился, повернулся к ней и успел сказать лишь одно слово:

– Беги!

А потом стало слишком поздно. Для всех.

Под землей вспыхнули красные огни – закопанные совсем неглубоко, так, что скрытыми они оставались, лишь пока не работали. Но теперь они горели ярко и казались тлеющими углями среди травы. Красные огни образовывали сложный узор, круг, исчерченный изогнутыми полосами, в центре которого находился Виндар.

Лавиния уже видела такой круг. Один раз, еще во время обучения, когда им рассказывали о сложных минах-ловушках. Тех, от которых даже легионеры не могут спастись… Лавиния успела подумать об этом – и ни о чем больше.

Красные огни полыхнули одновременно, взорвались, и раскаленная волна, поднявшаяся к небу, накрыла все вокруг – и цветущий луг, и мертвых коров, и недавно живых людей…

Глава 8

Так не должно было случиться. Что бы ни творилось на планете, Саломе не позволяла этому разжигать страх в ее душе. Номер 8 повторяла себе снова и снова, что для легионеров никакой угрозы нет. Они же не колонисты какие-нибудь! Они неуязвимы. Почти бессмертны. Они не умрут… она не умрет.

А потом был этот чудовищный взрыв – далекий, но такой сильный, что задрожали даже окна на рыбоводческой ферме. Выбежав во двор, Саломе без труда разглядела столп черного дыма, поднимавшийся к небу.

Она не знала, как это объяснить. Она и не хотела объяснять, она просто затаилась, заверила себя, что со всем справятся другие, у нее есть задание, которое она будет выполнять. Но спрятаться от бед не получилось, они настигли ее сами, когда с ней связался номер 1.

На задании они не считались единым отрядом, иначе квалификация потеряла бы смысл. Но если возникала такая необходимость, номер 1 мог отдавать приказы остальным, и вот сейчас он воспользовался этой возможностью.

Саломе прекрасно помнила, насколько молод их новый лидер. Однако сейчас это не имело никакого значения, когда Рафаль говорил с ней, его голос звучал твердо. Мальчик, в отличие от нее, ни в чем не сомневался.

– Госпожа Арамар, вы должны немедленно отправиться на животноводческую ферму, – заявил номер 1. – Судя по показаниям спутников, взрыв был именно там. Мы пытались связаться с номерами 9 и 10, но они не отвечают.

Просто прекрасно. Только ей удалось взять под контроль собственный страх, как ей говорят, что два легионера, возможно, мертвы! Легионера, не сильно отличающихся по уровню способностей от Саломе.

– Почему я? – жалобно спросила она.

Если бы Легионом все еще управляла Виридиана Тассин, она бы уже наорала на собеседницу, напомнив, что долг легионера, вообще-то, не себя нежно беречь, а боевые миссии выполнять. Но Рафаль остался все так же невозмутим, почти дружелюбен.

– Потому что вы сейчас находитесь ближе всего, – пояснил он. – Вы должны немедленно сообщить мне, что там произошло. Уже на основании новой информации я решу, кого направить вам в помощь. Это понятно?

– Да, конечно… Я все сделаю.

Ей не это хотелось ответить. Она с куда большим удовольствием велела бы мальчишке самому тащить свою задницу к месту взрыва, а ее, номер 8, оставить в покое. Но Саломе не осмелилась дерзить, потому что подозревала: тогда дружелюбия у Рафаля резко поубавится.

Она была уверена, что ее будут сопровождать хотя бы солдаты специального корпуса, но и тут поджидало неприятное открытие. Бенедикта Крейн, от которой с самого начала были одни проблемы, кое-как выбралась из своей комнаты и замерла, опираясь на стену.

– Простите, но я что-то плохо себя чувствую, – тихо сказала она.

Сомневаться в правдивости ее слов не приходилось: телекинетик и выглядела неважно. Она побледнела, под глазами залегли темно-серые тени, на лбу выступили крупные капли пота. Этого только не хватало!

– Вы заболели? – нахмурилась Саломе. – Отравились? Вы что-нибудь ели?

– Ничего я не ела… Не знаю, честно говоря, что это такое…

А ведь на этой планете всякое случалось… Но как же все не вовремя!

Саломе обернулась к хилеру:

– Сарду, вы что скажете?

– Так, на вскидку, проблемы не вижу, – отметил Бастьен. – То есть, внешние симптомы есть, но нет откровенного сбоя, который бывает при болезни… Странно звучит, но хилеры поймут. Нужно более тщательное обследование.

– Этим и займитесь. Я отправляюсь на животноводческую ферму. Сарду, определите, что не так с Крейн.

– Я слышал сообщение от легионеров, – признал хилер. – Там произошло что-то серьезное, да? Может быть, там нужна моя помощь?

– Как выяснилось, она нужна и здесь. Оставайтесь с Крейн. Вы за главного до моего возвращения.

– Как скажете, босс, – подмигнул ей Бастьен, который вряд ли действительно считал ее боссом.

Пожалуй, оно и к лучшему, что Крейн заболела. Это давало Саломе уважительную причину оставить хилера с ней и вообще никого не брать с собой. Все равно ведь хилеры обычно не так уж много могут сделать для легионеров!

Но это все официальные причины, те, о которых Саломе могла сообщить номеру 1. Было и еще кое-что, такое, о чем вслух не болтают… Саломе была вовсе не уверена, что опасность на месте взрыва уже миновала. Если станет жарко, номер 8 собиралась спасать себя, а вовсе не товарищей. И лучше, если не будет свидетелей того, как она бросилась убегать.

Машину, на которой они прибыли на ферму, Саломе оставила на парковке. Для такого путешествия куда лучше подходил двухместный вездеход, способный проехать по лугам и полям. С ним легионер экономила немало времени: ей не пришлось делать крюк по дорогам. Пока это было безопасно, она всеми силами рвалась на помощь товарищам.

К месту взрыва она добралась через час – и сразу почувствовала желание развернуться и уехать прочь. Слишком уж страшно выглядела воронка! От зеленых лугов ничего не осталось, перед частично разрушенной фермой зияла черная яма с обожженной землей. Рядом валялись куски чего-то странного, разноцветного, похожего