– Ну вот, – Никонов потёр руки. – А ты говоришь, почти ничего! Это может быть сторонний свидетель или даже фигурант дела!

Шкуматов скептически протянул:

– Ну-у… В доме пять жилых этажей, десять квартир. И этот экипаж, и маг с бородкой вполне могут иметь отношение к одной из них.

– Вот и проверь.

– Вот и проверю.

Проще всего оказалось найти вычеркнутого господина Адверова, достаточно было запросить регистрационный отдел. Не прошло и получаса – оперативники как раз успели съесть по пирожку с невнятной начинкой в соседнем кафе – как в руки Никонову упал магвестник с ответом.

«Юрий Сильвестрович Адверов, практикующий маг путей. Проживает по адресу: Астраханский переулок, дом семь. Сильвестр Юрьевич Адверов, маг путей в отставке, проживает там же. Сильвестр Юрьевич Адверов, учащийся магического лицея, проживает там же. Других однофамильцев в Москве не зарегистрировано».

– То есть, наш покойник хотел встретиться с магом путей? – глубокомысленно спросил Шкуматов. – И куда-то отправиться?

– Потрясающей силы логический вывод! – усмехнулся старший инспектор. – Вот если бы мы знали, куда…

На лёгкую подколку Пётр не обиделся. Он вообще обижался редко.

– Ну, и ещё – почему встреча была отменена, да ещё и в последний момент.

– Значит, теперь наши с тобой дороги расходятся. Вот список вчерашних пациенток, твои – пункты со второго по какой успеешь. А я займусь первой дамой в списке, потом навещу Юрия Сильвестровича, и оттуда в отдел. Там и встретимся.

Немногословный Шкуматов только кивнул, разглядывая список и прикидывая, с какой точки начать.

Экипаж довёз Никонова до Покровского-Стрешнева.

Вера Николаевна Маковская, первая в списке вчерашних пациенток, жила в одной из квартир шестиэтажного дома, выстроенного не так давно, лет десять назад. Инспектор представился косьержке, придирчиво проверившей документы, и поднялся на третий этаж. Госпожа Маковская, по словам дежурившей дамы, ещё не выходила.

Как выяснилось, она не только не выходила, а и вовсе не так давно проснулась, и бродила по своей обширной полупустой квартире в домашнем платье, позёвывая.

– Извините, – пышная блондинка лет сорока показала инспектору на кресло в гостиной и снова зевнула. – Вчера что-то никак уснуть не могла, ну, и начала читать книжку. Думала, чтение меня усыпит, а вместо этого так увлеклась, что до утра читала. Вот сегодня расплачиваюсь. Так по какому вы вопросу?

– Госпожа Маковская, вы вчера были на приёме у доктора Маркова?

– Ну, предположим… – глаза Веры Николаевны стали колючими, вся она как-то подобралась. – Вообще-то это конфиденциальная информация, кто вам сообщил?

– Конфиденциальной является информация о состоянии вашего здоровья, – парировал Никонов. – А я не спрашиваю, от чего лечил вас Марков. Я спрашиваю, были ли вы у него на приёме.

– Лечил? – вычленила она.

– Да. Сегодня утром было обнаружено тело…

Женщина вдруг как-то выцвела, словно её заслонили мутным стеклом, и без единого звука сползла на пол. Подавив ругательство, инспектор не без усилия посадил её назад в кресло и легонько похлопал по щекам.

Постепенно краски вернулись на лицо Маковской, она похлопала глазами, увидела инспектора и нахмурилась.

– Вы сказали, что… Володя умер?

«Володя, – отметил Глеб. – Не Владимир Юрьевич и не доктор».

– К сожалению, да. Обстоятельства смерти были сочтены подозрительными, и я расследую это дело.

«Что ты несёшь, – спросил он сам у себя. – Какие, к Тёмному, подозрительные обстоятельства? Всё ясно, как апельсин, не сам же он себе эту штуку воткнул в шею?»

– Значит, его убили, – кивнула Маковская. – Понятно. Подождите минуточку, пожалуйста, я умоюсь.

Она встала и быстро вышла из гостиной, настолько быстро, что Никонов даже не успел предложить помощь. Чувствуя себя немногим лучше слона в посудной лавке, он подошёл к окну и мрачно уставился на голые деревья и мокрые серые сугробы парка.

Долго ждать не пришлось: буквально через пять минут свидетельница вернулась. Она успела не только умыться и переодеться в джинсы и тёмный джемпер, но и собрала волосы в хвост. Инспектору даже показалось, что она накрасилась, потому что что-то в её лице изменилось: то ли глаза стали больше, то ли щёки худее?

– Итак, я в вашем распоряжении, – сказала женщина, усаживаясь. – Вы спрашивали, была ли я вчера на приёме у Маркова?

– Спрашивал.

– Да, была, и нет, не на приёме. Мы с Владимиром были деловыми партнерами.

– Вы медик?

– Ни в коем случае, сохрани святая Бригита! Я посредник в знакомствах.

– Сваха, что ли? – грубо спросил удивлённый Никонов.

– Ну, что вы! – улыбнулась Маковская; улыбка у неё была совершенно кошачья. – Если бы я сунула свой нос в этот бизнес, его бы оторвали мгновенно. Свахи чужих не привечают.

– Тогда поясните, пожалуйста, Вера Николаевна, я совершенно запутался, – попросил инспектор. – Доктор Марков был врачом-гинекологом. Вы что, приводили ему пациенток?

– И это тоже. Но интересы Володи вовсе не ограничивались только и исключительно женским здоровьем, вернее, нездоровьем. Например, одно время он активно помогал страждущим с рецептурными препаратами или амулетами…

– Запрещёнными?

– Ни в коем случае! Но поймите, пожалуйста, организм человеческий слаб и очень податлив. Представьте, вы принимали снотворное или пользовались амулетом против депрессивного состояния в течение полугода, а потом ваш лечащий врач решил, что нужно от него отвыкать. Вот только ваш организм с этим не согласился и стал бунтовать. Тот, кто посильнее, с бунтом справится и станет жить дальше, но ведь люди в основном слабы…

– Только люди?

– Только, – твёрдо ответила она. – Дураков нет, связываться с эльфийскими службами розыска, а у гномов не бывает бессонницы или депрессии.

– Но вы сказали «одно время», – зацепился Никонов за оговорку. – Значит, потом Марков этим промышлять перестал?

– Он… помогал постоянным клиентам, но и только.

– Тогда чем же вы с ним занимались? О чём вчера шла речь?

Госпожа Маковская задумчиво смотрела на него, постукивая ногтями по ручке кресла. Потом встала, прошлась по гостиной, поправила штору… Наконец, видимо, на что-то решилась и снова села.

– Честно говоря, Володя мне ничего не рассказал. Но я поняла совершенно определённо, что он вышел на что-то серьёзное, на большие деньги, – тут она горько усмехнулась. – И немедленно меня бросил.

– В какой хоть сфере это «серьёзное»?

– Не знаю. Сначала я подумала… Был момент, когда Марков заинтересовался рынком амулетов. В том числе и древностями.