Такси тормознуло у подъезда.

– Береги себя, сын!

– Ты тоже. Кстати, никто из нижних около тебя не ошивался?

– Нет. Чуть не забыл, заходила девушка, записку оставила. Не пропадай надолго.

– Хорошо, па!

До боли знакомый двор остался позади. Артем развернул листик.

«Если ты читаешь эти строки, значит – жив, и это главное. Меня убеждали, что погиб, спасая сам знаешь кого. Но им не провести эксперта моего уровня. У твоей двери дежурят звероподобные мальчики. Была уверена, что если ты выбрался из передряги, куда попал не без моей вины, обязательно свяжешься с отцом. Об этой гнусной истории должна тебе многое рассказать, в том числе не очень приятное и осознанное лишь впоследствии. Больше всего на свете хочу снова оказаться с тобой в «Олимпийском» и проорать: Love, only love! Даже если там будут не «Скорпы», а «Ранетки». Запомни мои телефоны и e-mail, которые вряд ли известны общим знакомым…»

Вечером погрузились в поезд до Смоленска. Чех злобно зыркал и молчал в тряпочку. Эрик заявил, что его лидерство подтверждено. Кроме того, он внимательно изучил объект вероятного штурма и запросил подкрепление. Под Смоленском есть учебная база, там на коммерческой основе дают поиграться в войнушку богатым придуркам: пострелять из автоматов и подствольников, кинуть гранаты и т. д. Можно и на танке покататься, и из пушки бабахнуть, но не актуально. За неделю отряд должен сплотиться в условиях применения реального оружия верхнего мира.

Бетонный забор, КПП, казармы, плац, столовка с дрянной пищей, чуть дальше – автопарк и полигон. Находятся же любители окунуться в армейскую прозу за большие деньги. А военкоматы плачут от недобора. Российские парадоксы в действии.

Расплескивая берцами весеннюю грязь, они снова как в юности носились по полосе препятствий, стреляли на полигоне боевыми, на тактических занятиях холостыми, кидали гранаты, снимали часовых, бесшумно крались в ночи и с воплем влетали в окна двухэтажного дома, специально отстроенного для занятий по освобождению заложников.

Артем не отставал. Тело привычно совершало многократно повторенные действия. Только мышечная радость и удовлетворение от выполненных нормативов не давали в совокупности того кайфа, который он ощущал в ВВ. Зима в магической башне слишком сильно изменила разум. Он был по-прежнему готов воевать и убивать, но хотелось большего, нежели тупое выполнение приказа. Уланов перестал быть идеальным солдатом.

В бесчисленно …надцатый раз, пробравшись мимо часового к стенке дома, он вдруг ощутил опасность из-за стены, где проглядывала аура Чеха. Занятие с холостыми патронами, но как бы с полигона «случайно» не заваляться боевому?

За три удара сердца Артем накинул плащ-накидку на бочонок, сверху кинул кепи и пристроил автомат. Грубо и неправдоподобно. Потратил немного магии на морок. Уже лучше. Сам замер в засаде, невольно вспомнив дуэль с мутантом.

В наушнике пискнуло «Всем – вперед!», когда Чех выкатился из-за угла, всадив четыре пули в плащ. Поднялся, сделал шаг и огреб пару мощных ударов, рухнув вперед и уронив «АКМ» с глушителем.

Подошедший Эрик закинул автомат за спину.

– Казаков, ты вывел бойца из строя, тебе его и в чувство приводить.

– Есть, командир. А ты пока на это взгляни.

Артем вручил ему плащ с четырьмя пулевыми дырками. Пока Эрик рассматривал попорченную вещь, на лицо Чеха опустилась оплеуха, от которой можно не то что очнуться, но и дуба дать.

Тот застонал, приоткрыл глаза, затем взвыл от боли. Правое предплечье сломано, обломки лучевых костей пробили кожу и торчат. Вокруг столпились остальные члены группы.

– Что, командир, зафиксировал факт, что один член команды пробовал замочить другого?

Эрик зло сплюнул. На миг показалось, что из-под обличья проглянуло нормальное лицо.

– Питер и Леопард, оказать помощь, обеспечить отправку вниз под арестом, – повернулся к Артему. – Все из-за тебя.

– Признаю. Но в боевой обстановке пришлось бы мочить урода, а не ручку мять. Я ему жизнь спас.

– С тебя рапорт, спаситель хренов.

– Так точно. Командир, не забудь заказать дозвуковые патроны для бесшумной стрельбы. Чех стрелял в меня с «ПБС» слишком громко. Работая ночью, спалимся.

После отбоя, проглотив объемистый научный труд, сравнивающий тенденции экономического развития двух миров, Артем вышел покурить перед сном. Внизу он крайне редко тянулся к сигарете. На родине непременно высмаливает полпачки в день.

– Не спится, Арчи? – Эрик тоже присел под грибок.

Артем напрягся. Здесь он известен как лейтенант Казаков, да могли опознать по выступлениям на Арене. Арчи – кличка в группе Ахметова. Конечно, командир отряда имеет дополнительные возможности получать информацию. Но, похоже, этим не ограничивается.

– Я тебя тоже узнал.

– Падаваны и джедай?

– Раньше, когда в джип садились и я увидел твою личину. Клоунада из «Звездных войн» только подтвердила догадку.

– Объясни.

– Твое заклятие на ликвидацию Всеслава я на всю жизнь запомнил. Точнее, видимую часть.

– Ты можешь опознать мага по стилю наложения чар? – Эрик стрельнул окурком в мусорку и потянул из пачки новую палочку здоровья.

– Трудно описать. Для меня это как фантомный запах. Ясно, что магия не воняет. Но я различаю это будто носом, как один из тысяч ароматов.

– То есть мои заклинания одинаково пахнут.

– Вроде того.

– Ты уникум.

– Нет. Любой сможет. Маги зациклены на себя. Не считая подражаний учителю и желания спереть чужие изобретения, им по фиг, кто как колдует. Достаточно месяц или два напрягать внимание. Попробуй.

Во тьме тлел огонек, то разгораясь при затяжке, то пригасая. Артем не стал раскуривать вторую сигарету.

– Что же ты меня не сдал?

– Кому, зачем?

– Хотя бы Демченко. Выходит, я заложил в тебя программу убийства и на смерть подставил всю группу. Не говоря о том, что тогда действовал как офицер разведки, а сейчас опустился до СБ.

– Слушай, ты сам придумал и организовал заговор? Нет, исполнял приказ. На автора государственного переворота не тянешь. Кто-то приказал тебе. Он же обеспечил провал покушения. И в СБ ты попал не через военкомат и не по распределению из вуза. Мы оба исполняем приказы.

– И за товарищей не хочешь отомстить?

– В любом случае не тебе. Ты – пешка, максимум слон. До ферзя и короля не добраться, тем более что я им присягу давал. В спецслужбе любой знает, что исполнителей иногда убирают.

– Ты готов умереть?

– Не хочу, но допускаю возможность удара в спину. Чех явно действовал по велению души, слишком меня невзлюбил, если ты об этом. Говоря начистоту, убью тебя, если будет приказ.