Да, он не настолько сложен, как Аннапурна, Канченджанга или К2. Да, сколько-то не самых опытных альпинистов сумели достичь вершины. Но сделали они это при серьезной поддержке шерпов, и такое восхождение все равно не назовешь прогулкой. При хорошей погоде подняться на вершину Эвереста несложно, но что, если начнется буря? Как показывает статистика, в этом случае шансы на выживание на большой высоте катастрофически уменьшаются, и на горе гибнут люди.

Маршрут восхождения на Эверест довольно сложен в самом начале. Уже в базовом лагере восходителя поджидают серьезные опасности, в частности лавины, которые сметают все на своем пути. Наиболее яркие примеры – трагедии 2014 и 2015 годов. Затем альпинисту, чтобы добраться до первого лагеря, приходится преодолевать Кхумбу с его сераками и трещинами, причем ледник постоянно движется, сползая вниз на пару метров в сутки.

Да, на леднике очень красиво, пейзаж инопланетный, словно из какого-нибудь научного фильма, но этот сверкающий рельеф коварен. Многие альпинисты погибли либо пострадали здесь в результате ледовых обвалов. Мне нравится проходить Кхумбу, это действительно сложный и красивый участок на горе, но невозможно избавиться от ощущения незащищенности. Альпинисту приходится преодолевать ледопад еще до того, как начнется собственно восхождение, а там свои трудности: ступень Хиллари, высота, а потом долгий и утомительный спуск с вершины. Словом, Эверест – не шутка.

Помимо вышеуказанных рисков, за Эверестом все более закреплялась дурная репутация. Когда пришло время восходить на эту гору в рамках Project Possible, многие уже давно жаловались на то, что высочайшая вершина стала ареной для удовлетворения эго весьма состоятельных людей с весьма скромным альпинистским опытом. Предыдущие поколения альпинистов, которые ходили в горы тридцать или сорок лет назад, не раз заявляли, что новоиспеченные рекордсмены слишком зависят от своих гидов-шерпов и высотных носильщиков и не заслуживают того, чтобы ступить на вершину.

Многие критики обвиняли правительство Непала в том, что оно установило слишком низкие цены на разрешение на восхождение и едва ли не любой человек, не имеющий альпинистских навыков, может купить его. Между тем стоимость разрешения многим не по карману, в 2019 году оно стоило около 10 тысяч долларов. А сколько еще придется потратить на закупку нужного снаряжения, перелет, проживание и на оплату услуг гида и носильщиков…

И все же, несмотря на высокие цены, людей на Эвересте каждый сезон действительно слишком много. Участок непосредственно под ступенью Хиллари порою напоминает пешеходный переход в крупном городе. Люди десятками висят на перилах – одни в ожидании момента истины, когда смогут ступить на высочайшую точку, другие, уже побывавшие на вершине, ждут, чтобы пройти вниз. И для многих такая пробка становится причиной большого разочарования. Известны случаи, когда стоящие в очереди на подъем альпинисты просто не успевали добраться до вершины. Что еще хуже, задержки приводят к тому, что спускаться приходится вечером, что сильно увеличивает риски. Также нередко на такой высоте возникают конфликты.

Я считаю, что стоит избегать любого негатива, насколько возможно. Эверест – по-прежнему высочайшая вершина мира, хотя, конечно, многие претензии альпинистов относительно «политики» на горе обоснованны. «Перенаселенность» Эвереста, особенно на ключевых участках маршрута, – колоссальная проблема, но ее можно обойти в буквальном смысле этого слова. Настоящий альпинист всегда может пойти другим путем, есть много старых маршрутов, по которым давно никто не поднимается.

Довольно странно было наблюдать, как некоторые альпинисты, не достигшие вершины из-за усталости или вследствие начавшейся горной болезни, начинали обвинять в своей неудаче других восходителей, которые сумели воспользоваться погодным окном, своих товарищей по команде, гидов и даже чиновников, устанавливающих правила и распорядок восхождений. Это просто безумие. Меня всегда учили признавать свои ошибки. Если бы я что-то делал не так в ходе военной операции, то обязательно рассказывал об этом сослуживцам. Признав ошибку и сделав выводы, в будущем сможешь ее избежать. Поэтому мне никогда бы не пришло в голову винить в своей неудаче пробку на Эвересте. Я просто спланирую восхождение иначе и выберу другой маршрут.

На мой взгляд, куда более серьезная проблема – ухудшение экологии Гималаев. В 2015 году глава Непальской ассоциации альпинизма Анг Церинг заявил, что мусор, который оставляют на горе экспедиции, – потенциальный источник возможных инфекций. Ввиду того, что Эверест становится все более популярным, угроза распространения инфекций и болезней весьма реальна.

Не меньшее беспокойство вызывает изменение климата. Непал – страна третьего мира, которая развивается не очень быстро, и непальцам недоступно многое, чем могут пользоваться жители развитых стран. Гималаи – самое большое достояние страны. Они приносят колоссальные деньги в виде доходов от туризма и альпинизма. Скромные и добродушные жители добавляют привлекательности в глазах туристов, однако мало кто задумывается, как сильно непальцы страдают от последствий глобального потепления. Меньшее количество выпадающих осадков заметно даже не разбирающимся в экологии людям. Таяние снега в горах начинается теперь значительно раньше и проходит значительно интенсивнее, что вызывает многочисленные оползни и наводнения.

Когда я взошел на Ама-Даблам в 2014 году, мы получали питьевую воду из снега, который просто можно было собрать, высунувшись за палатки в первом лагере. Но когда я оказался на горе в 2018 году, снега не было вовсе, и нам приходилось поднимать воду в верхние лагеря снизу. Такие же изменения я увидел при восхождении на Дхаулагири в 2019 году – ледник стаял почти целиком. Это душераздирающее зрелище.

Когда я готовился к восхождению на последние три горы первого этапа проекта, стало понятно, что Project Possible – хорошая площадка для рассказа о проблемах климата. Много людей теперь следило за моей деятельностью, и я мог в том числе рассказывать об ущербе, который наносился окружающей среде, для этого было достаточно время от времени размещать соответствующие записи в соцсетях.

Впрочем, в тот момент меня не покидало ощущение, что эти сообщения – глас вопиющего в пустыне. Посещаемость моих страниц в социальных сетях росла – уже десятки тысяч подписчиков следили за проектом. Однако это по-прежнему недотягивало до астрономических цифр в сотни тысяч, они появились позже, уже на заключительном этапе проекта, в последние пару месяцев. Несмотря на эти показатели, мне по-прежнему приходилось доказывать, что человек в состоянии совершать невероятные вещи, если обладает воображением, решимостью и стремлением достичь поставленной цели.

Я поднялся на первую большую гору в 2012 году, а спустя несколько лет начал реализовывать проект по восхождению на все четырнадцать восьмитысячников за рекордно короткое время. Я доказал всем, что никогда не поздно радикально изменить жизнь. И если получится завершить проект и показать всему миру, что позитивный настрой – это все,