Г а с п а р  и  М е л ь х и о р.

                                    Что ж,

Затянувши пояс туго,

Держимся мы друг за друга,

Три волхва, и каждый стар.

В а л т а с а р.

Валтасар, Мельхиор, Гаспар.

В с е  в м е с т е.

Мы смеялись над сержантом,

Перед нашим лейтенантом

Танцевали на снегу.

Забавляя генералов,

Поедали тараканов,

Шли из ада

В ад кромешный

И попали в Будапешт мы.

Привела нас темнота.

Остальные навсегда

Под сугробами остались.

Тот, кто не шутил, загнулся,

Те, кто не плясал, тем «aus».

И капут тому болвану,

Кто не лопал таракана,

Дорогого таракана!

В и к т о р. Ишь как разошлись! Кого вам надо?

Г а с п а р. Супругу поэта.

М е л ь х и о р. Точнее, его вдову.

В а л т а с а р. Ту, которую мы чтим музой поэта, увенчанного лаврами, — певца нашей многострадальной родины.

Пауза.

Ю л и я. Что с ним? С моим мужем?

Г а с п а р. Словом… скапутился он, значит.

М е л ь х и о р. Капут!..

В а л т а с а р. Аус… или, как бы это сказать?..

Ю л и я. Это неправда!

В а л т а с а р. Мы сами видели, как он повалился на снег.

Ю л и я. Вот и неправда! Он встал и пошел дальше.

В а л т а с а р. Увы! Этого мы не видели.

М е л ь х и о р. Будь правда на вашей стороне, мы были бы рады.

Г а с п а р. Такого не бывает, чтобы павший встал из снега.

Ю л и я. Вы его не знали. Вы только видели его. Да и то не его, а кого-то другого, какого-нибудь беднягу, который, возможно, споткнулся и упал на снег. Вы пришли не по адресу.

Г а с п а р. Как это так — мы его не знали?

В а л т а с а р. Стихотворца?

М е л ь х и о р. Увенчанного лаврами поэта?

В а л т а с а р. Кто же, как не мы, зачитывались его стихами?

Г а с п а р. Именно нам он доверил свои последние строки.

М е л ь х и о р. Свой завет.

Г а с п а р. Мы запомнили его наизусть.

М е л ь х и о р. Наша память не подвластна цензуре.

В а л т а с а р. Наши черепные коробки крепки.

Г а с п а р. Ни один шпик не просунет туда носа.

М е л ь х и о р. Вы понимаете нас, сударыня?

Г а с п а р. Мы принесли вам последние стихи вашего мужа. Всего три строфы… (Мельхиору.) Начинай!

М е л ь х и о р. Ты начнешь!

Г а с п а р. О да, разумеется… Он… как бишь его. Вот только первое слово не могу вспомнить. Подскажи-ка!

В а л т а с а р. Я умею лишь продолжать… Начинаешь всегда ты.

М е л ь х и о р. Тогда продолжай…

В а л т а с а р. Я продолжаю, если кто-то уже начал.

Г а с п а р. Беда в том, видите ли, что в дороге меня сильно контузило в голову при взрыве гранаты. И вот теперь я иногда за-за-заикаюсь.

М е л ь х и о р  и  В а л т а с а р (успокаивают его). Ничего, не тужи… Все обойдется!.. Забудь…

Г а с п а р. Но-но-но ведь…

Ю л и я. Что он велел мне передать?

М е л ь х и о р. Сейчас пройдет приступ и он заговорит.

Г а с п а р. Приступ! Атака! Так-так-так-так-так… Трах-тарарах! Бум!

В а л т а с а р. Знакомый ритм. Вот он! Тата-тити-та-ти-ти-та-та…

М е л ь х и о р. Та-та! Так! Так! «Вижу», я помню, это слово было. Та-ти-ти! Вижу!

Г а с п а р. Бах! Ти-и-и! Та-та-ти-ти-ти-та-та! Бах!

Ю л и я (затыкает уши). Боже мой!

В о л х в ы. Бах! Трах-тарарах!

В и к т о р. Попытайтесь все-таки припомнить… Его слова!

Г а с п а р. У нас память отшибло.

М е л ь х и о р. А ведь в пути мы все время повторяли про себя…

Г а с п а р. Мы теперь никак не можем вспомнить ни строчки! Увы!

М е л ь х и о р. Да где вам понять, что нам пришлось пережить!

Г а с п а р. Вот они здесь, у меня в голове! Слова так и просятся на язык. А начать не могу! Поэт наказал мне: «Коль скоро я умру, Гаспар, разыщи Юлику и прочти ей мои последние стихи!» Почему же я не могу их вспомнить? Почему?

М е л ь х и о р. Потому что тебя сильно контузило взрывной волной.

В а л т а с а р. Будьте покойны, сударыня, когда-нибудь мы их вспомним.

М е л ь х и о р. И тогда уж скажем вам без запинки, слово в слово!

Г а с п а р. Я еще вернусь к вам.

В и к т о р (спокойно). Хорошо. А теперь идите-ка к себе домой.

Волхвы идут к выходу, то и дело останавливаясь и скандируя ритм забытых стихов. У порога они смотрят на небо.

М е л ь х и о р. Вот только что было на языке.

Г а с п а р. А у меня в голове.

В а л т а с а р. А у меня в сердце…

В с е  в м е с т е (кланяясь). Желаем вам доброй ночи! (Уходят.)

Явление пятое

В и к т о р  и  Ю л и я.

Ю л и я (падает на стул). Они говорят — сами видели…

В и к т о р. Почти всем там один конец.

Ю л и я. Но эти же вернулись домой!

В и к т о р. Да, домой… В дом умалишенных. Отныне их приют там.

Ю л и я. Меня снова знобит.

Виктор укрывает ее шинелью.

А что будет, если они вернутся?

В и к т о р. Еще не самая большая беда, если вернутся эти.

Ю л и я (встает). Я ничего с собой не возьму. (Осматривается.) Чайник я все же поставлю на плитку. Если он не вернется, к утру загорится весь дом. (Оживленно.) Когда мы сюда перебрались, то дали обет никуда больше отсюда не уходить, поклялись жить только друг для друга и для человечества. Так сказал Балинт.

В и к т о р (тихо). Да.

Ю л и я (еще более оживленно). Мы задумали повесить вот сюда картины, мечтали приобрести много мягких ковров, к книжной полке поставить торшер. И еще мы хотели обзавестись электрической кофеваркой. Но у нас ни на что не было денег. Наша жизнь прошла среди голых стен. (Помолчав немного, запевает, изливая всю свою горечь.)

ПЕСНЯ О ПОДЛОМ МИРЕ

Подлый мир,

Презренный клоун, гнус!

Как глумился ты над красотою.

Притупил к любви и жизни вкус…

Только ты не справился со мною!

Бейся, сердце!

Вырвись из тюрьмы!

Разве не живет в нас жажда дела?

Разве ужасов не нагляделись мы?

Не достигла ненависть предела?

Рухни, подлый мир, сгори в огне!

Ты не выдержишь такого гнева!

Смерть над нами скачет на коне,

Падают на нас земля и небо.

(Плачет. Кончив петь, оглядывается и вдруг мягко и с некоторой гордостью.) Надо бы снова написать что-нибудь на стене. Пусть узнают, что мы жили здесь…

Снаружи слышен шум, топот ног.

В и к т о р (обняв Юлию за плечи). Идемте!

Явление шестое

Т е  ж е  и  Х е н к е р.

Входит  Х е н к е р, на нем форма капитана СС, позади него  с о л д а т.

Х е н к е р. Я вам не помешал? (Обернувшись, отдает приказ.) Двое остаются здесь, остальные — марш на чердак! (Юлии.) Простите за неожиданный визит. Ничего не поделаешь, служба! (Пришедшему с ним солдату.) Ты обойдешь тут все. В ванной, если память мне не изменяет, имеются потайные стенные шкафы. Обыщи всю квартиру!

С о л д а т  уходит.

(Фривольно, с явным желанием развлечь даму.) Дезертиры с особым пристрастием прячутся за дамскими нижними юбками. Нередко мы пристреливаем их в ящиках для грязного белья. Им свойственны извращенные вкусы.

Ю л и я.