весьма пикантная. Женщина визжала, со муж стал куражиться, задел мою офицерскую честь. Я его тут же на месте и прикончил… Насколько мне помнится, тут ванная. (Входит в ванную, оставляя дверь открытой.)

Б а л и н т. Еще один пикантный случай.

Х е н к е р (в дверях ванной). Что это тут за вшивое тряпье? (Выкидывает куртку Шандора.) Я хочу догнать свою воинскую часть. Там такие истории раздувать не станут. (Прикрывает дверь.)

Ю л и я. Что ему тут надо?

Б а л и н т. Бог отдал его в наши руки. И поскольку мы хорошо знаем, что делают убийцы с нами, попадись мы им в лапы, мы должны решить, как нам поступить с этим палачом: пристукнуть его, выдать полиции или отпустить на все четыре стороны.

В и к т о р. Пока этот мерзавец принимает ванну, у вас есть достаточно времени для дискуссии о гуманизме. А я пошел. (Уходит.)

Явление шестнадцатое

Т е  ж е, без Виктора.

Б а л и н т. Виктор по-своему уже высказался в этой дискуссии. А вы что скажете?

Музыка.

ДИСКУССИЯ О ГУМАНИЗМЕ

Ш а н д о р.

Убивающий меня — все же человек!

К а р о й.

Кто оружье взял, людскую суть свою отверг.

Ш а н д о р.

Лютой злобою захвачен, сможешь победить,

Но тогда ты перестанешь человеком быть.

К а р о й.

Старина, играй надеждой, сердце свое тешь,

Только все же помни лозунг: бей, коли и режь!

Б а л и н т  и  К а р о й.

Бросьте чистые слова!

Красоте какой ни следуй,

Остается напоследок:

Бей, коли и режь — раз-два!

Ш а н д о р.

И под дулом пистолета все-таки смогу,

Что такое человечность, объяснить врагу.

К а р о й.

Философия напрасна. Кто тебя поймет,

Если в споры аргументом входит пулемет?!

Б а л и н т  и  К а р о й.

Бросьте чистые слова!

Красоте какой ни следуй,

Остается напоследок:

Бей, коли и режь — раз-два!

Г о л о с  Х е н к е р а (из-за двери ванной). Дайте мне чистую рубашку!

Молчание.

Х е н к е р (выходя из ванной). Ну, что же вы?.. Ах, пардон! Я забыл, что здесь дама. (Берет из сундучка одну из рубашек Балинта, разглядывает.) В такое время не приходится быть слишком разборчивым. (Возвращаясь в ванную.) Продолжайте, господа, я люблю веселую музыку. (Уходит.)

К а р о й (язвительно). Смелее, друзья, наступила решительная минута! Или, может быть, зачитаем ему манифест Томаса Манна? Ты уже уступил ему почти последнюю свою рубашку.

Ш а н д о р (страстно).

Нет,

Нет!

И чего стою я,

Если в пламени лет

Человечность моя

Не идет мне вослед?!

Нет,

Нет!

Силы нет у любви,

Если, выйдя на свет,

Аргументы мои

Победить не могли

Его пистолет!

Б а л и н т.

Так,

Так,

Ты рехнулся, чудак!

Не тебе превозмочь

Этот дикий кабак,

Вавилонскую ночь!

Х е н к е р  выходит из ванной, на нем темный костюм Виктора. Он демонстративно запихивает в карман револьвер.

Б а л и н т  и  К а р о й.

Что там Цицерон с Руссо?!

Красоте какой ни следуй,

Остается напоследок:

Бей, коли, гвозди, и все!

Х е н к е р (Юлии). Прошлый раз я имел возможность нанести вам лишь короткий визит вежливости. На сей раз я решил воспользоваться вашим гостеприимством на более длительный срок. Я намерен остаться здесь до тех пор, пока полиция не перестанет меня разыскивать. Я не придаю этому серьезного значения. Полицейские лишь делают вид, будто гонятся за мной… Все это из-за репортеров, поднявших шумиху вокруг инцидента. Вы мне разрешите задержаться? Благодарю. Я проведу у вас несколько приятных дней.

Ю л и я. Пожалуй, по этому адресу вы найдете для себя куда более надежное убежище. Вот, возьмите. (Передает ему записку.)

Х е н к е р. А, так это Мелитта, моя дорогая… Это она прислала, не правда ли? Представляю, как она тревожилась. К вам, сударыня, я загляну в следующий раз. (Надевает пальто Кароя. Благодушно.) Военный трофей! При случае пришлю вам его обратно… А ну-ка спойте мне на прощанье песенку! (Уходит.)

Явление семнадцатое

Т е  ж е, без Хенкера.

Балинт порывается броситься за Хенкером.

Ю л и я. Берегись! Он вооружен.

Б а л и н т. Ха-ха! Вооружен! Ну и что же?

Что там Цицерон с Руссо?!

Красоте какой ни следуй,

Остается напоследок,

Бей, коли, гвозди, и все!

Ш а н д о р.

Вот,

Вот

Видишь, что за урод,

Зол и дик,

Славит штык,

Нас пускает в расход.

Б а л и н т.

Так,

Так,

Ты умнеешь, чудак,

Разглядел, что и как,

Но, попавши под танк,

Пропадешь и так и сяк.

Явление восемнадцатое

Т е  ж е  и  Х е н к е р.

Х е н к е р (вбегает, запыхавшись). Полиция! Там, на углу, под газовым фонарем, стоит полицейский.

Б а л и н т (вызывающе). Не теряйте голову, герр капитан! Постарайтесь сохранить хотя бы видимость военной доблести. Действуйте смелее, по-гусарски!

Х е н к е р (вынимает револьвер). Попытаюсь выбраться через сад.

Б а л и н т. Может, прикажете подать вам веревочную лестницу? До чего мне нравятся трусливые романтики!

Х е н к е р. За подобные выпады стоило бы пристрелить вас тут же на месте…

Ю л и я (торопливо). Здесь под окном вход в подвал. По крыше вы легко спуститесь вниз.

Х е н к е р. Одному? В кромешной темноте? Раз вы так хорошо знаете, как пройти…

Б а л и н т. Я тоже знаю. Идите за мной. (Открывает окно, в комнату врывается ветер со снегом. Влезает на подоконник.)

Х е н к е р. А вы пойте, пусть полицейские послушают. (Вылезает вслед за Балинтом.)

Явление девятнадцатое

Ш а н д о р, К а р о й, Ю л и я.

К а р о й.

Философия напрасна. Кто тебя поймет,

Если в споры аргументом входит пулемет?!

Ю л и я (закутавшись в халатик, подбегает к окну, пристально всматривается в темноту). Та-та, та-та, та-та…

Ш а н д о р.

Брось пулеметы и автоматы,

Не нужны баррикады тебе.

Критика чистого разума Канта —

Вот оружье в твоей борьбе!

К а р о й.

Старая песня! Нам брошен вызов.

Логике с пулями не совладать.

Критика чистого разума — бисер.

Стоит ли свиньям ее метать?!

Ш а н д о р.

Варвар, сын сумасшедшего века,

Я твоей логики не признаю!

Поднял я, чтоб защитить человека,

Логику гуманизма мою!

К а р о й.