– А…

Ларри прошел вперед и открыл дверь в подвал…

Да, коммунальщикам без вскрытия подвала было не обойтись. Изнутри повалил густой белый пар; пахнуло жаркой сыростью. Мы отпрянули, а когда немного проветрилось, стало понятно следующее.

Горячая вода, хлынув из прорвавшейся трубы, затопила все полицейские раскопки. Место преступления было полностью уничтожено, а так как бетонный пол в данном подвале был разбит на куски давным-давно, то полицейские ямы под первым подъездом превратились в толстый слой горячей жидкой грязи. Все, что можно было еще найти на стенах или на полу подвала, оказалось размыто.

– Если туда – надо гидрокостюм, – с прежним энтузиазмом сообщил Кама. – А вообще давайте сначала вокруг. А?

– Грязь, наверное, скоро остынет, – пробормотал Ларри и тяжело вздохнул.

– Кама, давай вокруг торца дома.

– А если найдем полость, в нее надо будет обязательно попасть? – уточнил геолог-разведчик. – Или если найдем могильник – его надо будет обязательно раскопать?

– Да.

– Понял. Надо так надо.

Следующие полтора часа мы с Ларри медленно прогуливались за усердно вкалывающим Камой; дошли до ограды храма, затем вернулись, побродили вокруг дрянного домика в другой стороне, вылезли почти на середину шоссе, потом Кама снова пошел к храму и усадьбе Покровское-Глебово. Он радостно комментировал, в очередной раз установив георадар:

– Какая чудесная картинка!

Или:

– Ну кто так коммуникации прокладывает?

Или:

– А тут у нас кабельки, кабельки тут у нас, мелковато, копнут – и нету кабельков…

Или:

– Лауда, иди глянь, какая прелесть! – однозначно посчитав меня за старшую.

Я раза три подходила и нечленораздельно одобрительно мычала, наблюдая серые разводы на экране георадара. Ага, мол, прелесть. Было ценно не понимание, а участие, а еще тощий парень пробовал разнюхать мои духи. Успеха! Я духами не пользовалась. Разве что эфирные масла в меня уже навсегда въелись?…

Вдруг Кама прекратил свои телодвижения, зачехлил радар и сказал:

– Пошли. Сложилась картинка.

Мы с Ларри двинули за ним, а Кама тем временем звонил кому-то:

– Колян? Ага… ага… свободен? Ага, я в Стрешневе… да надо одну точку пробить… которую я тебе в прошлом году смотрел примерно… ну да… ну кирка, и пару лопат, и еще каски… ну в идеале три… мне точно, я все сталактиты и корни собираю… ага… около Покровского-Стрешнева… ага, ждем.

– Мы куда? – уточнила я.

– Пожрать, пока Колян едет. – Кама остановился около симпатичного нового «лендровера», забросил аппаратуру внутрь.

– Что ты нашел?

– Нашел, – довольно сообщил Кама. – За жратвой сообщу.

Усевшись за столик в ближайшем ресторане (мне это оказалось очень кстати!), мы с Ларри прослушали следующую информацию.

Под Щукино, в частности, под Покровским-Стрешневом и под средневековой усадьбой, оказывается, имелись карстовые пещеры, в том числе и со следами поселений древних людей.

Эти пещеры кое-где соприкасались с системой городской канализации и коммуникаций и были уже неплохо разведаны диггерами. Однако они считались опасной зоной по разным причинам: и по их структуре и риску обрушений и завалов, и потому, что, как правило, были очень невысоки, и, в частности, потому, что один из наиболее удобных по диггерским меркам входов в карстовые полости находился на территории усадьбы Покровское-Глебово, за церковью. Дальше этот вход позволял проникнуть в тоннель, соединяющий саму усадьбу и монплезир – круглую каменную беседку, ныне практически разрушенную. Этот тоннель очень интересовал друга Камы – Коляна. А потому они тут уже бывали.

На территории самой усадьбы с длинной и запутанной историей сейчас располагался некий «ящик», учреждение хорошо охраняемое, и проникнуть туда уже была задача номер раз, даже для полицейского Васи. Однако если нам туда надо, и надо быстро, – проведет диггер Колян. Только в касках. Каски – наше все!

– А что ты нашел-то? – спросила я.

– Карстовую пещеру. Высокую, выше обычного по Москве, и лежит довольно глубоко. Но я увидел рукава, которые соединяются с тоннелем в усадьбе. По идее, пролезть можно, чуть подкопаем. И там что-то есть, в этой полости, как минимум – инородный плотный монолит, типа гранитового или базальтового, – ответил Кама. – Вот пролезем и увидим. Если это ваш магический предмет – не повезло, его даже трактор не сдвинет.

Я только вздохнула. Среда была бесконечной, а ведь еще даже не смеркалось.

– Большой монолит, да?

– Тонн шесть…

Пришла пара CMC.

«Проснулся!!! Ничего не помнит. Ест. Белка».

«Дверь установили, убирать не буду, иду к вам. Ч.».

Я набрала несколько слов в ответ и снова уставилась на Каму. Тот спокойно уписывал пельмени.

– А завтра никак?

– А завтра в пять я улетаю в Перу, а Колян с незнакомыми не пойдет, – легко ответил Кама и заулыбался.

– Понятно…

– А чего тянуть, – сердито вскинулся Ларионов. Только Высшие Силы знали, чем он отмазывался перед начальством. – В конце концов, та сторона тоже может активизироваться… типа народные мстители. Мы же идем за ними вплотную.

– Интересно живете, – радостно отреагировал Кама. – Клево, мне нравится!

Я поежилась. Да уж. Поначалу вон всем нравится. Ой, как же там малыш Мишка?…

– Я думаю, акция по затоплению подвала уже начало… народной мести. – Ларри снова скис. – Чтобы само в таких масштабах рвануло – вряд ли, только им следовало бы затапливать раньше… пока мы не всех выкопали.

Наша компания вышла на обозначенную для встречи точку, на железнодорожную платформу. Первым примчался Чед, затем появилось странное создание с некрупной собачонкой на поводке. Диггер Колян был ниже меня ростом, очень худенький и какой-то занюханно-алкоголический внешне, но со здоровым многолитровым рюкзаком на спине, который нес легко и непринужденно. Он жевал жвачку, а в голове Коляна нескончаемым потоком вились восточные мантры, практически не давая его прослушать. И тем не менее… Колян жил пещерами и являлся убежденным трезвенником; а когда он был не в пещерах и вообще не под землей, в тоннелях (где угодно, куда не светило солнце и желательно не ступала нога человека), тогда он вел блоги, писал хорошо оплачиваемые статьи и научные работы о пещерах (кстати, на трех языках), изучал фото пещер мира и, по-моему, как-то не особенно отвлекался от своей деятельности на тот факт, что вокруг него копошились жена и двое детей. На редкость, кстати, крепких и удачных. Так бывает, когда хотя бы один из родителей увлечен жизнью и полностью себя нашел в любимом деле.

Я снова невольно улыбнулась. Может, ради этого стоило пережить падение с «Алых парусов». Может, стоило даже пережить возрождение Касиза. Люди, такие как Кама и Колян, помогали мне верить в мой светлый Дар и в человечество в целом.