Тогда я понял, что Она не шутит. Она серьезно. Она и в самом деле хочет это сделать. Более того, Она хочет, чтобы я прыгал с Ней. Я не знаю, где Она взяла сертификаты и почему позвала меня, но почему-то был уверен, что заменить меня никто не сможет.

И знаете что? Оказывается, я мазохист. Я поехал в аэродром вместе с Ней. Скорее всего, конечно, только потому, что это была Она. Если бы кто-то другой предложил мне сделать это, я бы отказался.

И да, после пятичасового инструктажа, я прыгнул. Прыгнул вместе с Ней, и вообще-то это было здорово — чувствовать полет, свободу, невесомость, но все-таки… Кого я обманываю?

Майя говорила, что я должен почувствовать бесконечность, но ничего подобного не было. Страх! Вот что билось внутри меня. Страх, слишком плавно переходящий в восторг. Это было странное ощущение. Серьезно. Я ведь ничего такого сумасшедшего никогда в жизни не делал, и вот что я скажу: мне нравится быть не собой. Или наоборот? Может, я всегда был кем-то другим, и лишь теперь возродился заново. Так, наверняка, бывает. Ведь если это так, то когда-нибудь я мог бы снова стать таким же сумасшедшим, как Майя.

Тем же вечером Она была слегка белее в лице, чем обычно, но более счастливой. Мы сидели в кафе, где работает Эльвира, и ждали, когда появится Майина подруга, смена которой только что подошла к концу. Когда Эльвира подошла к нам, я заметил, что она сменила свою униформу на обычную одежду, но свои слегка спутанные волосы так и оставила забранными в хвост. Абсолютно уставшая она бухнулась на диванчик и не заговорила с нами до тех пор, пока нам не принесли заказы. Лишь слопав половину своей карбонары, отложила вилку в сторону и облегченно выдохнула, словно если бы не съела чего-нибудь, то умерла бы от голода.

— Ну, рассказывай, Джо, где вы сегодня были? — обратилась она ко мне, чему я был немного удивлен.

— Прыгали с парашютом, — ответил я боле менее спокойно.

— Прыгали с парашютом?! — удивленно переспросила Эльвира, переводя взгляд с меня на Майю. — Вы?!

— Ага! — гордо ответила ее подруга.

— Но ты же высоты боишься, — проговорила Эльвира. В непонимании она смотрела на Майю, которая все это время лишь улыбалась.

— Ты боишься высоты? — обратился к Майе я. — Так зачем тогда прыгала? Зачем мы оба прыгали? Если ты думала, что я очень хочу, так…

— Я хотела! — перебила меня Она. — Всегда. Но боялась…

— Боялась высоты? — спросил я.

— Нет! — отрицала Она. — Высоты я никогда не боялась. Я боялась разбиться.

— А теперь? — спросила Эльвира, несколько наклонив корпус вперед.

— Теперь не боюсь… Человек научился летать, как птица. Человек, похоже, может теперь практически все…

Майя замолчала и приступила к своему салату, который заказала только потому, что Ей понравилась название. Правда, теперь даже и не помню, как он назывался. По-моему, что-то связанное с весной. Может быть, я ошибаюсь.

— Ну, вам хоть понравилось? — продолжала расспрашивать Майю Эльвира.

— Ага, — воодушевленно произнесла Она. — Очень. Сначала я боялась, но потом… я словно растворилась во времени. Просто растворилась, как будто я была частью воздуха в тот момент. Это довольно странно, но ощущения непередаваемые. Ради этого стоило столько лет бояться…

— Может быть, и мне тоже прыгнуть? — спросила Эльвира, смеясь, хотя по ее лицу я увидел, что она и вправду задумалась об этом. — Тоже хочу раствориться во времени…

— Да ну тебя! — произнесла Майя и, тоже смеясь, толкнула подругу.

— А как насчет тебя, Джо? — спросила Эльвира чуть позднее. — Тебе понравилось?

— Не знаю, — ответил я растерянно. — Я ничего подобного не чувствовал. Мне было… страшно, а потом как-то странно. Я будто бы сам был удивлен тому, что прыгнул… Я не чувствовал той бесконечности, о которой ты мне говорила утром… — обратился я к Майе. — Наверное, для того чтобы чувствовать что-то подобное, нужно быть тобой. Не мной точно. Не нужно бояться, нужно просто лететь…

— Но ведь я тоже боялась! — напомнила Майя. — И я тоже… не чувствовала я никакой бесконечности… — Майя меняла свои показания так быстро, что я не успевал следить за ходом Ее мыслей. — Мне казалось раньше, что, когда летишь, ты — часть вечности, но это оказывается не так. Хотя, может быть… не знаю… может быть, мы просто боялись…

Мы принялись за еду. Я заказал пасту, как и Эльвира, и нехотя накручивал спагетти на вилку. Майя хихикала, словно все еще не отошла от впечатлений, которые возникли у Нее во время полета. Хотя, честно говоря, Она почти всегда себя так ведет.

— Мэнди не в настроении… — сказала Эльвира, поглядывая на меня и явно гадая можно ли мне слышать это, отчего мне стало немного грустно, ведь я не являлся частью их компании на все сто процентов, а лишь на тридцать в лучшем случае.

— Я была у нее вчера, — проговорила Майя, расстроившись. — Она была такая грустная… Иногда она улыбается, но…

Мне вдруг захотелось увидеть Мэнди и как-то ее поддержать. Хоть я и не знаю, как именно, но я что-нибудь бы точно придумал. Может быть, мы бы просто посидели, как в день ее новоселья, и она бы рассказала что-нибудь удивительное о себе, например, о том, как забралась на Трон Артура 18 в Эдинбурге и тут же влюбилась в этот город. Я знаю, ей бы стало немного легче.

— Да, конечно, — произнесла Эльвира задумчиво. — Сегодня она совсем расклеилась. На улицу даже не выходила. Сидит на диване в наушниках и молчит, смотрит в одну точку.

— А с ней раньше такое было? — спросил я.

— Разочаровывалась ли она в жизни? — обратилась ко мне Эльвира, округлив глаза так сильно, что можно было бы подумать, что у нее Базедова болезнь. — Джо, ты серьезно?

И тут я понял, какую чепуху сказал. Как мне вообще в голову могло прийти спросить такое?

— Я что-то не подумал… — проговорил я.

— Да уж точно, — произнесла Эльвира. — То, что происходит с ней сейчас, это ничто по сравнению с тем, что было с ней тогда…

— Что вы тогда делали?

Сначала Эльвира молчала, то ли не желая отвечать, то ли пытаясь найти нужные воспоминания из прошлого, которое все они предпочли бы забыть.

— Мы тогда все были потрясены… — проговорила девушка. — Глеб… он менялся на наших глазах. Становился все серьезнее, и всего за неделю его не стало. Прежний Глеб исчез, но родился новый. Более ответственный… Самое дурацкое, что такой он бы точно понравился родителям Мэнди. Точно бы понравился…