– То-то и оно, что глупо, – вздохнули подруги. – Он тебе доверяет, чтобы ты его тоже… не трогала. Ладненько, не будем о грустном. Когда там нефтяные баронши прикатят?

Жены баронов прикатили и укатили. После них прикатили другие и тоже пищали от восторга. Эти холеные женщины могли себе позволить скупить в бывшем Союзе все, однако некоторые вещи там не продавались в принципе. Настя наблюдала за этими зажравшимися, обнаглевшими тетками со стороны, заранее уже знала, в какой момент их натужное чванство сменится детскими визгами, тысячедолларовые прически собьются в ком, а глаза полезут из орбит в первобытном восторге. Впрочем, далеко не все вели себя гадко. Прилетали весьма приличные барышни, изъяснялись на английском лучше аборигенов, скромно обедали в буфетах, отказывались от лимузина, но…

Но ночью, оглушенные, разбитые наголову, растертые всмятку, вели себя точно так же, как и жены «красных директоров». Естественно, не все воспринимали происходящее адекватно. Дважды потрясенные супруги нефтяных королей порывались бежать, опасаясь за свою честь или за одежду. Удивительный номер отколола жена человека, который, со слов Марка, продавал в России целые сети заправок. Кто-то Настю не вовремя отвлек, а доверчивая дама, будучи уже сильно подшофе и вообще зачарованная близостью мужской натуры, позволила увлечь себя на сцену. Там дюжий креол обнял ее и себя махровым полотенцем. Жена бензоколоночно-го барона, будто под гипнозом, принялась вытирать юношу и тут обнаружила, что под полотенцем, на нем… ничего нет.

Солидная дама затрубила, как слон, провалившийся в охотничью яму. Она стала лягаться и брыкаться, но могучий креол сопротивления не ощутил. Он продолжал нежно обнимать партнершу и двусмысленно раскачивал ее в такт музыке. Дама задыхалась, разевала рот, но окружающие за ревом динамиков были уверены, что с ней все более чем хорошо. Танцор нежно взял ее руку в свою и круговыми движениями полотенца стал вытирать капли влаги со своего мокрого бедра. Зал бился в истерике. Окончательно растерявшаяся дама рванулась из последних сил, напролом. Не заметив с высоты подиума, где начинаются ступени, она со всего маху навернулась вниз, прямо на головы первого ряда. При этом ухитрилась прихватить с собой полотенце…

Постепенно у Насти сложилось нечто вроде культурной программы для гостей. Скоростной катер, лучшие бутики, галерея моды, казино, а вечером… эротическое шоу.

Спустя месяц, как и обещала, прилетела свекровь. Еще в аэропорту Настя ощутила волны робости, исходящие от немолодой, достаточно пережившей женщины. Сам восемнадцатичасовой перелет, обилие чернокожих, перепад температур, запахи моря, чужой язык, феерия уличной рекламы – все это не могло не давить на психику. Настя делала все, чтобы показаться примерной невесткой. Накануне пригласила девочек из фирмы, квартиру выскоблили до блеска, в отдельной комнате соорудили вазу с цветами, завезли громадный телевизор, холодильник забили едой.

Мама Марка в советское время заведовала магазином. Старательно воспитывала ребенка, честно платила профсоюзные взносы, раз в год выезжала в Сочи, если доставалась путевка. В разговоре выяснилось, что и в Америку Людмила Павловна полетела под огромным нажимом сына, и только потому, что сыночек наконец обрел семейную гавань…

Наутро Марк поцеловал женщин и умчался. Через три часа пришлось убегать Насте. Три вечера подряд, пока заезжая публика неистово рукоплескала «русскому чуду», Людмилу Павловну опекали Настины подруги. На четвертый день невестка сделала свекрови безумное предложение.

– Людмила Павловна… я хочу взять вас в ночной клуб.

– Ой, Настенька, мне-то что там делать? Вы идите без меня, я вон, телик погляжу… А ты без Марка что ли пойдешь? А он как же?

– Он только через три дня прилетит. Продает в Канаде наших клоунов. Потом у меня опять выступления начнутся. Так что вместе нам никак. Пойдемте, поедем с нами!

– Ну и дела. Вы хоть отдыхать вместе ездите?

– Раз в год получается, ненадолго.

– Что смеешься? Чудеса у моего сына, а не семья. Вчера поглядела, как ты летаешь, как мужик на тебя прыгает, чуть сердце из груди не выскочило. Настенька, ведь это очень опасно!

– Не страшно. Это только снизу страшно смотреть. Так специально сделано, чтобы зрители боялись. Людмила Павловна, пойдемте со мной. Сейчас девочки за нами заедут. Я вас одну снова не оставлю.

– Да мне уже поздно плясать, свое отплясала…

– Вам и не надо. Мальчики будут танцевать.

– Ма-альчики? Это как же?

– Вот и узнаете. Вы такого нигде больше не увидите! А костюм и платье, которые вам понравились, вот они!

– Ой, ты хитруля какая! Так ведь страшно дорого обошлось?

– Не дорого. Марк для вас подарок хотел сделать.

– Да я и так вся в подарках, сын у меня золотой. И невесточку мне нашел золотую… Ой, грех так думать, та первая, тоже девушка отличная, и внучка у меня – загляденье. Ну а ты – просто солнышко…

Первые двадцать минут Настя следила за свекровью, чувствуя нарастающую панику. Людмила Павловна словно оцепенела, зажав в руках бокал с «кампари». Робкие попытки вывести ее из состояния ступора успехом не увенчались. На двадцать первой минуте общий разогрев закончился, на сцене возникла незатейливая декорация – мужская раздевалка футбольной сборной. С одной стороны – шкафчики, с другой – полупрозрачные душевые кабины. Появились «футболисты» в немыслимых бело-желтых гольфах, шелковых трусах и майках. Из динамиков томно захрипела Тина Тернер, женщины побросали рюмки и устроили соревнование, кто громче свистнет.

К дикому своему изумлению, Настя заметила, как скромная Людмила Павловна что-то выкрикивает хором вместе с Жанной и Лесей. И кажется, что-то на великом и могучем, и не вполне приличное…

Десять минут спустя «игроки» сборной всеми возможными частями тела потерлись о свои шкафчики для переодевания, поскидывали одежду и спрятались в душевых кабинах. Бокал у Людмилы Павловны опустел, с ее молчаливого согласия возник второй. Когда мальчики стали появляться в нарочно не смытой пене, в тюрбанах из полотенец, у зрительниц в первых рядах началось буйное помешательство. Свекровь подскакивала на месте, тянула руки к сцене, пока молоденький светлый красавчик неторопливо вытирался у кулис.

Свет погас. Тину сменил Стинг. Людмила Павловна отшвырнула ненужную трубочку, залпом допила алкоголь, вывернула на столик содержимое сумки. Парень с фантастически красивой задницей кружил возле их столика. Жанна, Леська и толстая Люда, давясь от хохота, соревновались, кто первый стянет с «футболиста» трусы. Но Людмила Павловна всех опередила, прыгнула пантерой, зажав в кулаке десятидолларовую банкноту. Белокурый херувим послушно изгибал тело, позволяя долларам поглубже закрепиться под резинкой трусов…

Спустя два часа свекровь и невестка еле могли говорить, так наорались и охрипли. Могли только счастливо смеяться, обнявшись на плюшевом диване.

– Настя, ты меня еще сюда возьмешь?

– А вам понравилось, правда?