Уолт неосознанно поиграл бицепсами на левой руке.

– Иэну не нужно писать эссе. Он может завалить весь последний год и все равно попасть в любой колледж Вашингтона, где есть спортивная программа. Зачем ему тратить время на эту писанину?

Я тут же бросилась на защиту брата:

– Может, ему нравится писать!

Вот что Иэн имел в виду. Всякий раз, когда речь заходила о его будущем, оно облекалось в шлем и наплечники. Вдруг меня посетила одна мысль. Пожалуй, вполне удачная. Я понизила голос.

– Иэн хочет попасть в университет Нотр-Дам или Пенн-Стэйт. Там правила строже, и эссе тоже имеет значение.

– Пенн-Стэйт? – Уолт одобрительно присвистнул. – Ты права, чтобы туда поступить, одних спортивных достижений мало.

– Вот именно! – чересчур эмоционально воскликнула я.

– Но… почему вы это скрываете? – спросил Уолт, снова поддавшись сомнениям. Он осмотрел Роуэна с ног до головы, и тот выпрямился и слегка задрал подбородок – наверное, чтобы выглядеть более представительно.

– Иэн хочет устроить маме с папой сюрприз, – поспешно объяснила я. – Представляешь, как обрадуется папа, если Иэн будет играть за Пенн-Стэйт? Иэн с таким трудом отыскал подходящего… наставника. Ему очень повезло с Роуэном.

Уолт нерешительно кивнул:

– Ладно, сестренка, понял. Я никому не скажу.

– Спасибо, Уолт, ты меня очень обяжешь. А сейчас лучше возвращайся к остальным, а то они тебя хватятся.

Он тяжело вздохнул:

– Напомни мне, чтобы я больше не соглашался путешествовать вместе с тетей Мэл. – Он кивнул Роуэну: – Приятно было познакомиться, чувак. Позаботься о моем младшем брате и сестренке.

– Обещаю, хотя она и сама может о себе позаботиться.

Уолт крепко меня обнял и, пригнувшись, вышел из каморки.

– Все не так уж плохо, а, Медб? – Роуэн в изнеможении прислонился спиной к каменной стене.

Я присоединилась к нему:

– Спасибо, что выдумал эту историю с эссе. Похоже, он нам поверил.

На какое-то время мы в безопасности, но ненадолго. Уолт не способен хранить тайны. Грубо говоря, я только что активировала бомбу с часовым механизмом.

* * *

Мы дождались, пока у меня схлынет адреналин, – на это ушло около семи минут. Роуэн отправил Иэну сообщение и обменял мой небесно-голубой свитер на свою толстовку с капюшоном, чтобы я могла спрятать лицо. Лучшей маскировки в наличии не было. Мы осторожно выбрались из тесной каморки и побежали со всех ног, молясь, чтобы никому из моих родственников не вздумалось внимательно оглядывать окрестности.

В машине нас встретил Иэн. Он сильно нервничал и весь дергался, так что ему с трудом удалось опустить стекло. Мы залезли в салон, и Роуэн сел за руль, чтобы вывести Клевер с парковки.

– Они собирались сюда завтра, – заявил Иэн. – Я проверил расписание.

– Похоже, они его не соблюдают.

– Поверить не могу, что тебя увидел Уолт! – простонал он. – Ну почему именно Уолт?

Просто с языка снял.

– Может, все обойдется? – сказала я умиротворенным голосом, подражая инструкторше по йоге, которая иногда приходила к нам на тренировки перед матчем и помогала сосредоточиться. Она говорила гладко и мелодично, что всегда меня успокаивало. – Роуэн выдумал отличную отмазку. Якобы ты остался в Ирландии, чтобы написать идеальное эссе для поступления в университет. Уолт обещал ничего не говорить маме.

– Эдди, мы же говорим об Уолтере.

Я отозвалась своим обычным голосом:

– Да знаю я. И чего ты от меня хочешь?!

– Ребята, не забыли о перемирии? Не ссоримся, ладно? – Роуэн сидел сгорбившись над рулем и в отчаянии смотрел на дорогу. Мы остановились на перекрестке, перед нескончаемым потоком людей.

– Не верится, что это в самом деле произошло. – Иэн перестал трясти ногой и безвольно сполз по спинке кресла. Вдруг мой телефон звякнул, и Иэн резко обернулся: – Это мама, да? Уолт продержался целых десять минут?

– Нет, не мама, – ответила я, но мое облегчение тут же сменилось замешательством. Сообщение было от девчонки из моей команды, Оливии, и сплошь большими буквами:

Что?!

Я подняла взгляд на встревоженное лицо Иэна.

– Кто это? – спросил он натянутым как струна голосом.

– Это… Лина, – поспешно соврала я. Оливия гордилась тем, что всегда знала все и обо всем, но этот слух не мог быть правдой. Лучше не говорить Иэну, чтобы не злить его понапрасну. – Подтверждает, что билеты куплены.

Перекресток наконец опустел, и Клевер рванула вперед.

– Они прилетят завтра вечером, да? И приедут на фестиваль на поезде?

Я кивнула. У меня не оставалось сил говорить. Кто запустил такие дурацкие слухи? Неудивительно, что все с ума сходят. Иэн – лучший игрок, ключевая фигура на поле. Если его выгонят из команды, начнется бунт.

Я потерла экран телефона большим пальцем, и в голове вспыхнула одна из любимых пословиц моих родителей: «Нет дыма без огня».

Но ведь слух откуда-то появился? Кто же его пустил?

* * *

Когда мы отъехали от Бларни, дорога начала ужасающе извиваться, и Иэн опять сжался в комок, привалившись к дверце машины. Я внимательно его рассматривала. С одной стороны, мне хотелось сунуть телефон ему под нос и спросить, что за чертовщину написала мне Оливия, с другой стороны, я боялась открывать очередную запретную дверь: кто знает, что меня за ней ждет?

Тишину разрезал голос Роуэна:

– Эдди, ты не знаешь, что означает этот огонек на приборной панели? Он только что загорелся.

Я отложила путеводитель и подалась вперед, чтобы рассмотреть панель. Стрелка температурного датчика вплотную подошла к красной отметке, и под циферблатом горела яркая оранжевая лампочка. Я даже пожалела, что знаю ее назначение.

– Дело плохо, да? – спросил Иэн, наблюдая за выражением моего лица.

– Машина перегревается. – Я приподнялась и посмотрела на капот. По крайней мере, дым не валит. Пока что.

– Это обязательно исправлять? – спросил Роуэн, отстукивая на руле нервный ритм большим пальцем.

– Если дорожишь мотором, то да. – Его неосведомленность была почти милой. «Почти», потому что из-за нее мы то и дело попадали в неприятности. – Припаркуйся на обочине, но двигатель не выключай.

Иэн отвернулся от окна и сказал дрожащим голосом:

– Эдди, нам нельзя останавливаться. У меня встреча через час.

– Тем более нельзя допустить, чтобы машина заглохла посреди дороги. Тормозим. Немедленно.