– Знаешь, я очень хотела выйти замуж за нового русского. Воттебе и вышла… А в Москве… в Москве у меня было много поклонников. Нопо-настоящему богатого не было. Я нормально зарабатывала в своем агентстве.Могла позволить себе красивую одежду, косметику из бутика, но это такая мелочь,Таня! Мне хотелось ездить в большом лимузине, носить норковое манто, сиятьдрагоценностями… Когда я познакомилась с Борисом… у него был шикарный джип… О,я обожала на нем кататься! Борька сорил деньгами направо и налево. Денег у негобыло так много, что я не сомневалась в том, что со временем он обязательнокупит собственный лимузин… Деньги, деньги… Проклятые деньги… Наверное, потому,что мы с мамой жили очень бедно, я была помешана на деньгах. Однажды вШере–метьево я наблюдала за молоденькой девушкой, разговаривающей по сотовомутелефону. Она говорила очень долго, я даже засекла время – целый час.Представляешь, час? А в заключение она произнесла такую фразу: «Ну ладно,следующую серию ты мне расскажешь в следующий раз, а то тут регистрациюобъявили…» Когда я это услышала, я почувствовала себя ущербной. Ну, думаю,выйду замуж, стану богатой и тоже буду с подругами сериалы по сотовомуобсуждать… А как мне моя комната в коммунальной квартире надоела, ты даже непредставляешь! Общий туалет, общая ванна – фу! Нет, Борька очень вовремяподвернулся. А познакомились мы с ним так: я шла по проспекту, подул сильныйветер и сорвал с моей головы красивую летнюю шляпку с большими полями. В этотмомент у бровки тротуара остановился джип, из него выскочил… мой будущий муж.Подняв шляпу он спросил, как меня зовут. Через несколько минут я уже сидела вего джипе и болтала без умолку. Борька довез меня до модельного агентства, авечером пригласил в ресторан. Через неделю он подарил мне норковый полушубок,правда, не совсем такой, как мне хотелось, но вполне симпатичный…

– Он подарил тебе норковый полушубок? – не выдержаввскрикнула я и выронила нож из рук.

Вот это да! Всю зиму я умоляла мужа купить мне новую шубу,но он постоянно отнекивался. Мол, как появятся свободные деньги, так и купим. Асвободных денег все не было и не было… Ну и подонок, этого я ему не прощу!

– Ой, ты знаешь, я его об этом даже не просила, –безразлично сказала Женя, дотянулась до шкафчика, достала оттуда бутылку вискии начала пить сразу из горлышка. – Боря при всех его недостатках щедрыймужик. Раньше мне вообще казалось, что он похож на нового русского.

– А как выглядят новые русские? – с интересом спросилая.

– У новых русских в сортире стоит золотой унитаз, –засмеялась заметно опьяневшая Женя. – Короче, слушай, подруга: у новогорусского пальцы веером, бритый затылок, золотая цепь, золотые зубы, вилла наКанарах, «шестисотый» «мерседес». О баксах я даже не говорю. Когда они умирают,в гроб им кладут банковские карточки и сотовый телефон. Из-под земли девятьдней играет музыка. Мой муж тут явно недотягивает.

– А что же тебя не устраивает? Пальцы веером складывать неумеет?

– На это-то он мастак, а вот остальное… Ну, купил дом вПариже, ну и что? Сидим тут, как кроты, и никуда не ходим… Я в Москве к другойжизни привыкла. Никогда ни в чем себе не отказывала, а как с этим придуркомсвязалась, так все кувырком пошло… Меня уже от этого дома воротит.

– А вы уже давно вместе? – осторожно спросила я.

– Давно, – с легкостью соврала Женя и допила остаткивиски.

Я выкинула пустую бутылку в мусорную корзину и укоризненнопокачала головой.

– Ты всегда так много пьешь?

– Нет, раньше я почти не пила. Тань, представляешь, Борькана днях заявил, что в Россию мы больше никогда не вернемся, а это значит, что ятеперь ни с родителями, ни с подругами…

– А у Бориса кто-нибудь в России остался?

– У него до меня была семья. Жена уродина и неполноценныйребенок.

– Как это неполноценный? – охнула я.

– Мне так муж сказал. Олигофрен, что ли? Мол, весь в матьпошел.

Все, Пашка, все… Теперь я тебя убью собственными руками. МойСанька – олигофрен! Я тебе такого олигофрена покажу – мало не покажется! Возьмунож и буду кромсать тебя по частям, пока ты не сдохнешь, говнюк поганый!

– А ты веришь тому, что говорит тебе твой муж? – глухоспросила я, подступая к Жене.

– А мне все равно, – отмахнулась она. – Если бы тытолько знала, как мне все это надоело!

Потянувшись за сигаретами, лежавшими на краю стола, Женяпотеряла равновесие и упала на пол. Выглядела она такой жалкой, что дажезлиться на нее не хотелось.

– Пить надо меньше, – буркнула я и помогла ейподняться.

– От такой жизни не только запьешь, но и головой тронешься.Я в Москву хочу. В гробу я видала этот Париж! Этот придурок посадил меня нацепь, кормит снотворными таблетками и не разрешает никому звонить.

Женя заплакала. Я взяла ее за руку и повела в спальню.Уложив ее в кровать, сняла с нее тапочки и села рядом.

– Ой, как голова кружится, – простонала она.

– Еще бы она у тебя не кружилась после того, как ты выдулабутылку виски.

– Ну и что? Я и больше могу. Тань, принеси мне ещестаканчик, и я буду спать.

– По-моему, тебе уже достаточно.

– Я очень тебя прошу.

Я вернулась на кухню, достала из бара непочатую бутылкувиски, открыла ее и налила неполную рюмку. Затем отнесла рюмку Жене. Женясхватила ее трясущимися руками и выпила до дна.

– Ой, сопьешься, ты, девочка…

– Я уже спилась.

– Это в восемнадцать-то лет?

– Если этот придурок не прекратит надо мной издеваться ибудет держать меня взаперти, я возьму нож и воткну ему в спину.

– Маша, а почему у вас так? Твой муж кого-то боится?

– Мне кажется, он боится собственной тени…

– А с чем это связано?

– Не знаю, он мне не говорил. Таня, я тебе честно скажу, мыздесь живем по чужим паспортам. У нас нет прошлого. Борис на самом деле Павел,а я – Женя. Я вообще не понимаю, как он взял тебя на работу… Но это хорошо, чтоон тебя взял. Теперь мне хоть есть с кем поболтать. – Приподнявшись налокте. Женя приложила палец к губам и с заговорщицким видом прошептала: –Знаешь, а ведь мы даже не женаты. Не было у нас никакой свадьбы. Все произошлотак быстро. Он купил новые паспорта и сказал, чтобы я забыла о прошлом. Мнекажется, что в Москве он стырил у кого-то большие деньги, а теперь боится, чтоего найдут. Ну и дурак! Мы же в Париже. Мы здесь никому не нужны. Зачемзапирать себя в четырех стенах? Я молодая и хочу жить в свое удовольствие! Онобещал мне совсем другую жизнь. Он обещал показать мне весь мир, а сам…