– Разве я могла пропустить такое? – хитро спросила эта тьма, продолжая разглядывать меня. И мне это уже совсем не нравится. – Какая забавная девочка, – продолжила Арриниэль, – и аравири такая... миленькая. Но не твоя, Аршхан.

Аравири?! Это «рисунок на коже» в переводе с оркского! Она видит?! Великий Белый Дух, в общем, помнишь, я говорила, что мне ничего не надо? Забудь! Мне нужна армия, срочно. Тысяч двадцать, чтобы отвлекли этих, пока я сбегать буду. И мыло волшебное, чтобы татуировку смыть. И дубинку – я обязана рыжего убить!

Так, пора прекращать это бесплатное представление, нужно скорей на улицу. Прости, Динар, тебя спасу потом... как-нибудь. Хотя сейчас, когда про татуировку вспомнила, уже и спешить особо не буду. Урод далларийский!

– Ах, – я приложила ладошку ко лбу, – я задыхаюсь... мне нужен воздух, я...

В помещение ворвался такой вихрь, что смело остатки посуды, и она с грохотом попадала на пол, а Та Шерр заботливо поинтересовался:

– Достаточно?

– Да, спасибо! – испуганно ответила я.

Но тут отошел от шока Аршхан и глухо спросил:

– Аравири? Чья?!

Я промолчала, но вообще его руки на моих плечах стали такие тяжелые... Спасите меня... я единственная дееспособная наследница Оитлона, между прочим.

А эта самая, которая тьма, закрыла глазки, потянулась к огню в печи и, заглянув туда, где пылал огонек, со смехом ответила:

– Его!

Я посмотрела на огонь, огонь посмотрел на меня, и я не сдержалась:

– Динар?!

В пламени появилась далларийская рожа, у которой на морде была такая невинная лучезарная улыбка. И вот это весело произнесло:

– Как тебе мой новый образ?

Я была шокирована настолько, что сумела произнести только:

– Ты тут все время был?!

Улыбка у рыжего исчезла, и он мрачно выдал:

– Ага, все то время, пока ты к этому орку клеилась!

– Я... не...

Ненавижу магию! Ненавижу магов! Ненавижу все эти магические штучки! Вот правильно сделал кесарь, когда охоту на магов объявил, они все сволочи, подлецы и интриганы... ну кроме Аршхана.

Я была готова рыдать над своей несчастной жизнью, и вообще хуже, чем этот кошмар, быть уже не может! Оказалось, что может... и еще как! Потому что Динар вылез из огня, увеличился до своих размеров и стал ракардом... тем самым, с длинными черными волосами и наглой рожей! И был полностью одет, но как орк. И этот рыжий хмуро посмотрел на Аршхана и потребовал:

– Отойди от моей женщины!

Все! Я злая.

– Я не твоя женщина!

– Моя, – упрямо произнес Динар. – Ты все дары приняла и все съела! Так что по законам орков любого племени ты моя жена! К тому же ты бабушке понравилась. Маме не очень, но она переживет. И я уже молчу о том, сколько совместных ночей мы с тобой провели после обряда!

Очень спокойно пытаюсь отодвинуть с пути Аршхана. Не получилось. Ну так я не гордая, я и обойти могу. А обойдя, почему-то начала искать орудие убийства! И... ух, какая сковородка хорошая! Тяжелая, правда, но это ничего...

– Ка-ат, – голосом Динара произнес оркоподобный монстр, который со мной в степи такое вытворял, что за это и сковородкой врезать не жалко.

– Что? – ласково переспросила я, перехватывая орудие праведного мщения поудобнее.

– Катриона, брось сковородку, – сделав шаг назад, произнес Динар.

Я невольно посмотрела под ноги, заметила чугунное изделие побольше размером и ласково ответила бывшему рыжему:

– С удовольствием!

И как сил хватило на это, я не знаю, но сковородка полетела аккуратно в его живот. А я уже поднимала вторую и, замахнувшись двумя руками, зашвырнула и ее. И почему я шума не слышу?

Поднимаю следующий предмет кухонного скарба и смотрю на Динара – тот перехватил обе сковородки, да еще и нагло мне улыбается. Ах, так! Ах, так, да?! Ах, тебе еще и весело? Урод рыжий! Сволочь! Всю жизнь мне испортил! Тебе смешно, значит? А если всеми сковородками разом?! Получилось же булыжником!

Я протянула руки, и лежащие на полу предметы задрожали! Да, мне это очень нравится. А Динар в морде своей ракардовской изменился... Ха, уже понял, да?!

– Кат... не смей! – потребовал этот... черный.

– А это тебе за сон!

Сковородки набросились на него всем скопом.

– А это за обман! – вода хлынула из углубления у стены.

Да-а, я великолепна. И что бы тебе еще сделать?... А-а, я еще клеща вспомнила!

– А это... – и пол под ногами затрещал, – это тебе... за то, что притащил к Мейлине и раздел!

Из-под земли полезли какие-то мошки... даже думать не хочу какие.

– Так ничего не было! – прорычал Динар, превращаясь в огонь.

– Вот в этом я не уверена... – ответила я и... успокоилась.

Не то чтобы Динара было жалко, он сволочь живучая, а мошки же сгорят...

– Кыш, – сказала я таракашкам, – бегите отсюда.

Таракашки строем развернулись и сбежали... на улицу... то есть к двери... а тут я стояла. Мой дикий визг и попытка сбежать закончились тем, что я запрыгнула на руки к Аршхану.

И тут послышался хохот. Веселый, заливистый и очень довольный, а затем Арриниэль весело произнесла:

– Какая у вас кухня... примечательная. Вторая девушка открывает тут свой дар... Я подумала, может, стоит сюда юных элементалей водить, чтобы они быстрее силу обретали, как вам идея?

До меня начал доходить весь ужас произошедшего! Я испуганно посмотрела на Та Шерра. Вождь поднялся, и на лице его было странное выражение.

– Арриниэль, пожалей мой город, – это он типа «нет» темной сказал, а затем повернулся к Аршхану. – От судьбы не уйдешь. Ты полюбил, как и я, чувствуя сердцем ту, что предназначена тебе. Ранари жена тебе. Она не покинет Орхаллон! Красное пламя, – он указал кивком на Динара, – должен уйти.

Я, конечно, не права, что не послушалась синюшного и вообще сглупила, но...

– Простите, – вежливо обратилась к Великому вождю, – однако я вынуждена сообщить, что должна вернуться домой и...

– Ранари не покинет Орхаллон! – и это был приказ.

– Отпусти меня, – попросила я первого бывшего почти мужа.

Послушался, на свою голову. На Аршхана я вообще старалась не смотреть после случившегося, зато с Та Шерром нужно было разобраться... а потом бежать, и очень быстро! Так, попробуем вот что.

Я закрыла глаза и представила себе воздух и как из него складывается рука, попытаемся, раз уж сглупила и сдала себя... вот тебе и умная принцесса, гордость папочки... Эх, Катриона. Так, не о том думаю.