Джер прошел вглубь комнаты и остановился прямо напротив Белинды, внимательно рассматривая ее заплаканное лицо.

— Рассказывай, — произнес отрывисто, облокачиваясь о стекло панорамного окна. Скрестил руки на груди, приготовившись слушать.

Бел улыбнулась сама себе. Выражение ее лица: отрешенное, почти безумное. Блуждающий взгляд заскользил по фигуре мужа.

— Почему ты меня не убиваешь? — неподдельное удивление на бледном лице, — Я думала, сразу убьешь.

— Хотела, чтобы убил? — Джер вопросительно вскинул бровь.

Но опять ответа нет. Лишь дикая улыбка и пустые глаза.

— Я все равно уже почти труп, Ансгар, — искусанные губы Бел еле шевелились, — Разве ты не чувствуешь? Моя волчица…

— Чувствую и жду рассказа, — перебил ее Джер, начиная раздражаться. Он не сопли ее пришел вытирать. Ему нужна правда.

Белинда впервые посмотрела на мужа осознанно. Поджала губы, будто собираясь силами, а потом снова устремила невидящий взгляд сквозь Ансгара.

— Я думала, он меня любит, — едва различимый шепот сорвался с ее губ, слова зашелестели как опадающие листья, — Думала, всегда любил. Ты же знаешь, что он был моим первым мужчиной? Что мы должны были пожениться. Конечно, за меня давали огромное приданое. Все говорят, что аморы расчетливы и бесчувственны. Все… вот только я думала, что именно он не такой, понимаешь?

Она умоляюще посмотрела на Ансгара, но он только хмурился и молчал. Нетерпеливо кивнул, чтобы продолжала. И Бел, судорожно вздохнув, зашептала снова:

— А потом…Потом я встретила тебя, и волчица не оставила мне выбора. Ведь с ней бесполезно спорить, — истерический смешок сорвался с искусанных губ девушки, — но ты и без меня это знаешь, Джер, правда? Ты же такой же заложник своего волка, как и я. Никогда не любил меня на самом деле.

— Скорее ты не дала мне такого шанса, Белинда, — тихо возразил Ансгар, — Знаешь, сложно влюбиться в женщину, которая, не скрываясь, страдает по другому. Еще и тебя винит во всех своих бедах.

— То есть виновата я? — вдруг истерически взвизгнула Бел. Джер не стал отвечать, лишь холодно посмотрел на нее, предлагая продолжить.

Белинда пару раз глубоко вздохнула, успокаиваясь, и наконец снова заговорила.

— Но я держалась, пока… Пока ты не привел ЭТУ, — светлые глаза сверкнули ненавистью, впиваясь в волка, — Пока ты не опозорил, унизил меня, поставив ее выше законной жены. Показав всем, что какая- то земная шлюшка тебе дороже собственной волчицы.

Бел осеклась, видя, как предупреждающе загорелись янтарем глаза мужа, и тут же сбавила тон, отводя взгляд.

— Вы уехали, и Корр в очередной раз предложил мне бросить все. Сбежать с ним. Прислал письмо с подробными указаниями. Только вот волчица не позволила бы…И я ре. решилась.

Белинда судорожно всхлипнула, еще раз, а потом слезы градом полились по ее бледным щекам.

— Мне так плохо без нее, Джеррр, — завыла она, — Так плохооо!

Джервалф молчал, отвернувшись. Ее слезы не трогали его, лишь раздражали. Ведь нужно ждать, пока успокоится, чтобы дослушать до конца. Хотя он и так уже почти все понял. Кроме одного. Белинде должен был кто-то помогать… Дело не только в Корре. Кто-то рядом. Прислуга? Этот вопрос интересовал его сейчас больше всего. Покосился на часы, прикидывая, сколько еще она может реветь. Торопить бесполезно. Волк зарычал внутри, раздражаясь. Наконец всхлипывания стали раздаваться все реже, знаменуя о конце истерики.

— В общем, после ритуала меня привели сюда, — просипела Бел, обхватывая себя за плечи, — Корр пришел ночью и…

Она осеклась, кинув быстрый взгляд на мужа.

— Не объясняй, — поморщился Джер, отмахиваясь, — мой нюх еще при мне.

Бел только кивнула и продолжила.

— А утром мы заговорили, и Корр… — она снова всхлипнула, начиная плакать, а Джер устало закатил глаза. Да она издевается.

— И Корр сказал, что у нас ничегооо…не может…быыыть, — завыла Бел в голос, размазывая слезы по опухшему лицу, — Что…они уладят что-то…с тобооой, и ты придеееешь, заберееешь меня…Чтобы тихо сидееела….

Белинду затрясло от нового приступа рыданий. Дальше она говорить опять была не способна.

Джервалф вздохнул, подошел к ней и присел на корточки напротив. Погладил жену по склоненной голове, пытаясь хоть как-то успокоить.

— Бел, — он намеренно говорил тихо, заставляя ее прислушиваться, — Кто помогал тебе в доме? Ответь. Я все равно найду…Бел, ты слышишь меня? Ответь.

Жена подняла на Ансгара красные заплаканные глаза. Безумная улыбка расцвела на опухшем лице.

— Ооо, это самое интересное, муженек, — девушка вдруг расхохоталась, запрокидывая голову, потом остановилась резко и впилась в Джера прожигающим взглядом. Зашипела ему прямо в лицо:

— Это был Дииирк…

И снова засмеялась: безумно, пугающе. Джер отпрянул, хлопая глазами. Что, твою мать? Что она сказала? Замотал головой, не сразу осознавая. Потом сердце сковало холодом. Разные части головоломки стали молниеносно складываться в лихорадочно работающем мозгу. Черт!

Ансгар вскочил и быстро набрал младшего брата. Лишь гудки. Не берет. Черт! Позвонил безопасникам.

— Эрдо, где Дирк? — рука так дрожала, что коммуникатор держать было сложно.

— Здрасьте, шеф.

— ГДЕ ДИРК? — заорал в трубку.

— Так он, это, на летную базу поехал. Какие-то срочные дела на Земле вроде. Уже вылетел поди… — залепетал опешивший Эрдо.

Твою мать. Ансгар зарычал, свирепея, и метнулся прочь из комнаты.

— Джер, — окликнула его Бел, схватила за локоть, пытаясь удержать, — Джер, а что со мной? Что со мной теперь?

— Ничего, — Ансгар вырвал руку, скользнул по жене горящим взглядом, — Живи как хочешь, Бел. Только на глаза мне не смей попадаться. И отцу моему…

Отвернулся и вылетел наконец из номера, хлопнув дверью.

Лестница наверх казалась бесконечно долгой, хотя он не помнил, когда так быстро бежал. Уже в кабине, заводя летмобиль, сбиваясь от спешки, набирал летную базу, пытаясь узнать расписание кораблей. Начал было взлетать, как раздался какой-то хлопок, словно мешок с окна выкинули. И тут же вся улица взорвалась криками прохожих. Джер, поднявшись повыше, взглянул вниз.

На тротуаре в неестественной позе в окружении быстро собирающейся толпы беспомощно распласталась Белинда.

— Привет, — я улыбнулась, принимая вызов. Странно, что Джер звонит сейчас. Обычно он днем не объявляется. Дела. Оставляет меня на вечер.

— Привет, Мару, — напряженный голос в трубке заставляет насторожиться, — Охрана сказала, ты у родителей сейчас. Немедленно возвращайся обратно.