– Я тоже к этому стремлюсь. Соболезную, миссис Паркер. – Я подала руку Анне и пожала ее трясущиеся пальцы.

– Спасибо, что пришли детектив, – прозвучало в ответ.

Вблизи было видно, что Анна Паркер находится в полуобморочном состоянии и держится на ногах только благодаря транквилизаторам.

Взгляд её скользнул по моему лицу и остановился где-то над моим плечом, рука совершила автоматическое перемещение.

– Спасибо, что пришли, – сказала она заученно следующему соболезнующему.

Прежде чем я смогла произнести хотя бы еще словечко, кто-то крепко взял её под руку. Я обернулась и увидела скорбную физиономию того самого подозрительного незнакомца.

– Детектив Берч, сенатор и его семья благодарят вас за сострадание и присутствие на панихиде. – Он настойчиво повлек меня в сторону. – Надеюсь, вы понимаете, что при столь печальных обстоятельствах, у могилы, родителям Элизабет будет трудно разговаривать с полицейским, расследующим убийство их дочери.

Я позволила ему отвести себя на пять футов, после чего решительно высвободила руку.

– Отдаю вам должное, мистер. Вы избрали очень дипломатичный способ предложить мне проваливать подобру-поздорову.

– Вовсе нет! – На его лице сохранялась учтивая улыбка. – Просто это не очень подходящий момент, да и место тоже. Но вы можете рассчитывать на наше всестороннее сотрудничество. Если пожелаете побеседовать с семьей Паркеров, я буду счастлив, устроить вам встречу.

– Я сама устраиваю свои встречи и сама подбираю для них время и место! – Меня раздражала его безмятежная улыбка, и я постаралась испортить ему настроение. – Давайте начнем с вас. Кто вы такой?

Он усмехнулся, глядя мне в глаза.

– Я адвокат семьи Паркеров.

– Имя у вас есть, адвокат? – поправляя рукав пиджака, за который он меня держал, поинтересовалась ехидно я.

– Лиам Хилл.

– Отлично, мистер Хилл.

– Как насчет вашего алиби на интересующую меня ночь двадцать третьего числа этого месяца?

Улыбка действительно померкла, и я с удовлетворением отметила это. Впрочем, Лиам быстро собрался с мыслями.

– Не люблю слово «алиби».

– Я тоже, – теперь улыбалась я. – Потому что моё любимое занятие – разрушать чужие алиби. Вы не ответили на мой вопрос, мистер Хилл.

– Ночь, когда убили Элизу и Макса, я провел в Вашингтоне. Мы с мистером Беном Паркером работали допоздна над законопроектом, который он намерен внести в следующем месяце.

– Но ничего не стоит наведаться из Вашингтона в Нью-Йорк, не так ли?

– Действительно, проще некуда. И все же, в ту ночь я не ездил в Нью-Йорк детектив Берч. Мы проработали почти до полуночи, потом я лег спать, в комнате для гостей. У мистера Паркера в Вашингтоне своя резиденция. В семь утра мы вместе позавтракали. Элиза, согласно вашему рапорту была убита после полуночи. Согласитесь, времени у меня было бы маловато.

– Маловато – ещё не значит, что «совсем не было».

Я сказала это, только чтобы его позлить.

В материалах, переданных Бену Паркеру, не фигурировало информации о препарированных записях охранной системы. Поэтому, адвокат не мог знать, что убийца явился в дом до полуночи. Кроме того, он не стал бы прикрываться Паркером, будь его алиби ложным. Раз он работал в Вашингтоне до полуночи, значит, на него как на подозреваемого можно было не рассчитывать.

Затем, я стала с любопытством наблюдать, как Лиам шепчет что-то на ухо Анне Паркер, упавшей ему на грудь вся в слезах.

Я удивилась ещё сильнее, когда Лиам провел ладонью по правой щеке Анны и поцеловал её в левую щеку, после чего завел спокойную беседу с Беном Паркером. Следующим на его траектории был какой-то седовласый политикан, но контакта не произошло, разговор был короток.

Как я и предполагала, Лиама никто не сопровождал: он зашагал в одиночестве по бесцветной зимней траве, мелькая среди холодных монументов, воздвигаемых живыми в память об умерших.

– Мистер Хилл!

Он остановился и обернулся. Как во время церковной службы, я встретилась с ним глазами, и мне показалось, что я уловила в них заинтересованность. Но это выражение быстро пропало, сменившись обычной холодной непроницаемостью.

Я направилась к нему, призывая себя не торопиться. Инстинкт подсказывал мне, что спешащие к Хиллу люди – особенно женщины – чересчур привычная, надоевшая ему картина. Я медленно переставляла свои длинные ноги, слыша, как хлопают по замерзшим коленям мои брюки.

– Мне хотелось бы с вами поговорить, – произнесла я, оказавшись с ним лицом к лицу, и продемонстрировала свой полицейский значок, заметив, что он задержал на нем взгляд, прежде чем поднять глаза.

– Посещение похорон убитых входит в ваши профессиональные обязанности, детектив? Кажется, Глория Берч?

У него был очень приятный голос с симпатичным налетом английского акцента – прямо-таки подогретый виски с густыми сливками.

– А у вас забавная привычка гладить на похоронах, по щеке, жену вашего шефа?

– В первую очередь, детектив, я – друг семьи, – ответил он спокойно. – А вы, кажется, совсем замерзли.

Я засунула похолодевшие руки в карманы пиджака.

– Вы хорошо знаете семью погибшей?

– Достаточно хорошо.

Лиам наклонил голову, внимательно наблюдая за мной. Ещё немного – и я залязгаю зубами, а ледяной ветер взъерошит мои волосы, и они закроют мою симпатичную мордашку.

Я увидела приближающегося к нам Брайна и сделал ему знак рукой, что все нормально, справлюсь сама.

– Давайте зайдем в дом детектив, думаю, там уже наливают горячий чай, у вас хватит времени, чтобы зажарить меня с потрохами.

– Просто расспросить, – процедила я сквозь зубы, внезапно рассердившись на него за излишнюю самоуверенность. – Лучше ответьте коротко на пару вопросов прямо сейчас, мистер Хилл, или мы договоримся о более официальной встрече у меня в кабинете.

– Терпеть не могу зря тратить время, – отозвался он. – По-моему, в этом мы с вами похожи.

Немного поколебавшись, я направилась в дом Паркеров в самую гущу толпы. Лиам улыбнулся, жестом пригласил меня войти.

– Ну, вот. – Он уселся рядом со мной в гостиной на диване. Где было свободное место. – Глоточек бренди, чтобы согреться?

– Нет. – Я уже наслаждалась теплом в доме и боялась, что совсем раскисну, если выпью чего-то спиртного.

– Понял, на работе вы не пьете. Тогда кофе?

– Отлично!

Поблескивая золотым браслетом на запястье, он позвал официанта, который разносил гостям кофе и чай. Народу было так много, что они все перемешивались вместе с персоналом.

– Со сливками?