– Вот чёрт, теперь уже я сама начинаю нервничать!

Я вскочила и беспокойно прошлась взад-вперед, не сводя глаз с экрана.

Справляется, вроде бы справляется. «Рассматриваем все возможные версии и т. д. и т. п. На данном этапе не могу углубляться в детали и т. д. и т. п.». Брайн подтвердил, что не было признаков взлома – молодец! – и, что было еще лучше, упомянула о наличии косвенных признаков вмешательства в работу системы охранной сигнализации.

Диана начала кружить, как боксер, выискивая слабые места в обороне противника, когда речь зашла о сексуальной подоплеке убийства. Работа Дианы состояла в том, чтобы выискивать детали, а долг Брайна – в том, чтобы в детали не вдаваться. Стоя перед экраном, я ощутила прилив гордости. Они оба отлично справлялись со своей работой.

Было сказано ровно столько, сколько нужно, о том, что убийству, возможно, сопутствовали сексуальные мотивы. Весь тон и смысл высказываний Брайна был в том, что Макс и Элизабет Эвансы, а так же Оливия Браун, стали жертвами зверского убийства. У них отняли жизнь.

Подходят к концу, поняла я.

– Детектив Уэйн, – начала Диана, – семья Элизабет Эванс богатые и знаменитые люди, присутствие её отца помощника сенатора Бена Паркера заметно освещается в светских и деловых кругах. Его известность не может не сказываться на следствии. Как это влияет на вашу работу?

– Я… я бы сказал, что убийство всех уравнивает в правах. Когда отнята жизнь, когда один человек отнимает жизнь у другого, известность или общественное положение отступают на второй план. Богатство, социальное положение, бизнес – все это может играть роль при определении мотива. Но все это не меняет сути события, как и сути нашей работы. Мы работаем над делом об убийстве Элизабет Эванс и её супруга, Оливии Браун, точно так же, как работали бы над делом любого другого человека.

– И все же, можно предположить, что Департамент полиции будет оказывать на вас определенное давление в связи с высоким статусом убитой, – настаивала на своем Диана.

– По правде говоря, это СМИ поднимают шум из-за подобных вещей. Я не ощущаю ни малейшего давления со стороны своего начальства. Меня с детства учили не оценивать человека по его материальным активам. А когда я учился на полицейского, на детектива, мне внушали, что наша задача – отстаивать права убитых, кем бы они ни были при жизни. А у жертв есть одно право – быть отмщенными.

– И последний вопрос детектив Уэйен, как вам кажется, Оливия Браун являлась любовницей Макса Эванса?

Брайн ни на секунду не замешкался, будто ждал этого подвоха от Дианы всю программу:

– Это не входит в мою компетенцию делать подобные заявления и обсуждать, чью – то личную жизнь.

Я энергично кивнула и сунула руки в карманы. Диана на экране завершила беседу и перешла к следующему сюжету своей передачи.

Я спокойно выключила экран, села за компьютер и принялась за работу.

– Вот, где ты! – стоя в дверях кабинета, Гейб позволил себе насладиться наблюдением за мной. – Не хотел тебя беспокоить, минуту назад ты была такая сосредоточенная, такая целеустремленная! Мне это пришлось по сердцу с первой минуты, как я тебя увидел.

– Я смотрела выступление Брайна, боялась, чтобы он чего лишнего не взболтнул, извини, я тебя совсем не заметила.

– Ты уже успела снять жакет и перебросить его через спинку стула, но так и не сняла до конца кобуру. А это означает, что, войдя в дом, ты поднялась прямо сюда. Вооруженная и опасная! – воскликнул Гейб. Своим присутствием, одним лишь своим видом ты неизменно возбуждаешь меня, детектив. А твоя не знающая ни усталости, ни сомнений преданность истине, делу, долгу, не перестает меня изумлять.

– Сейчас покраснею от смущения, – сказала я.

Я оторвала глаза от экрана компьютера и встретилась с ним взглядом. И мой холодный, сосредоточенный взгляд копа наполнился веселым, даже беспечным теплом.

– Ради одного этого стоит возвращаться домой, – сказал тихо Гейб. – Детектив. – Он подошел ко мне, приподнял рукой подбородок и изучил мое лицо.– Ну и кого вы сегодня разозлили?

– Спроси лучше, кто меня разозлил.

– Естественно. А о ком речь? Кто таков?

– Майор Тед Броуди! На него давят из сената, и ставят нам сроки. Знаешь у них всё так просто, остается сейчас достать свой магический шар, посмотреть где там наш парень и пойти его поймать и засадить за решетку!

– Вот оно что… Но это вроде бы не твой профиль, магия.

– Верно.

– Похоже на захватывающую историю. Может, запьем её вином?

– Может быть.

– Но прежде чем ты расскажешь мне всю историю целиком, скажи, ты посмотрела выступление Брайна целиком? – спросил Гейб.

– Да. А ты?

Он пересек комнату, отодвинул стенную панель и принялся изучать коллекцию вин.

– Ни за чтобы не пропустил. По-моему, он блестяще справился.

– Он не облажался, – сдержанно прокомментировала я.

– В ваших устах, детектив, это высокая похвала. Это ты его многому обучила. Это были его последние слова. Это ты научила его отстаивать права убитых, кем бы они ни были при жизни.

– Я научила его работать по раскрытию преступлений, так как раньше он охотился на наркоторговцев и много работал под прикрытием. Копом он был и до меня.

– Как и ты, когда майор Броуди тебя обучал. Так что все сводится к одному. – Гейб вернулся к столу и передал мне бокал вина. – Это нечто вроде наследственности, не так ли? – Держа свой бокал, Гейб присел на краешек моего стола. – Ну, давай, выкладывай свою историю.

Он слушал как зачарованный, хотя временами его разбирал смех.

– Я думаю, ты со всем справишься. Слушай, я сегодня не успела заскочить в лабораторию и выбить из Курта отчеты по всем трем телам. Я притащила папку домой, хочу, чтобы ещё ты взглянул на все отчеты, у тебя же это не займет много времени?

– Думаю, не займет. – Гейб задумчиво отпил вина. – Я мог бы это для тебя сделать, если ты приготовишь ужин.

Что ж, это справедливый обмен. К тому же это дает мне возможность выбрать одно из своих любимых блюд, например, стейки. Гейб же не сказал, что именно хочет на ужин! Я отправилась в кухню программировать ужин в автоповаре. Тот, кто изобрел этот аппарат, был гением.

Прошло около получаса, не успела я поставить тарелки на стол, как Гейб вернулся из своего кабинета.

– Хорошие новости: это много времени не заняло. И плохие новости – во всяком случае, с твоей точки зрения: я ничего нового для тебя не выделил там, кроме того, что убийство было жестоким и хладнокровным.

– Вот черт!

– А что говорят твои электронные сыщики? Им удалось, что-нибудь расшифровать?

– Пока нет. Все по нулям. А Дейв не вовремя свалился с простудой.