до него, Давид образовал рыхлую конфедерацию колен израильских в единый народ. Если бы не он, то, что мы понимаем как народ Израиля, могло никогда и не возникнуть.

Сначала Давид появляется на сцене, когда Саул начал совершать множество ошибок, из-за которых Господь отвергнул его как легитимного правителя. Как Саул, Давид, как сказано, назначен Самуилом. Эта история создана, чтобы показать, что Бог выбрал его не потому, что он был самый сильный или лучший изо всей земли, но потому, что он был человеком по сердцу Богу (Там же, 16). С тех пор как он был избран (когда это произошло, Саул все еще официально был царем), как нам сказано, «почивал Дух Господень на Давиде с того дня и после» (Там же, 16: 13).

Давид и Саул

Впервые Давид встретил царя Саула, когда он был молод. «Злой дух» снизошел на Саула и приводит его в отчаяние. Возможно, это был древний способ сказать, что человек находится в клинической депрессии. Чтобы облегчить свою душу, он желает, чтобы кто-нибудь играл ему музыку, и юного Давида привели для игры на лире. Вышло прекрасно: «И пришел Давид к Саулу и служил пред ним, и очень понравился ему и сделался его оруженосцем» (Там же, 16: 21).

Далее следует известная история (возможно, самая известная история о Давиде в Библии) о его бое с великаном-филистимлянином, Голиафом, которого он, негрозного вида юноша, победил в поединке один на один, мастерски использовав пращу (Там же, 17). Это приводит к разгрому филистимлян, и, когда израильтяне возвращаются с битвы, толпы чествуют Давида больше, чем Саула, как торжествующего героя. Создается плохое впечатление, и дела дальше пошли хуже. Саула тревожит его беспокойный дух вновь, и он начинает предпринимать попытки убить Давида. Они то примирялись, то вновь ссорились (обычно они пребывали в ссоре) на протяжении оставшейся совместной жизни. Давид вынужден бежать от лица Саула и дважды имел возможность убить его (так как Саул заведомо пытался убить его), но он сдерживается из-за уважения к тому, что Саул был помазанником Божиим.

Дети Саула спасают Давида от гнева их отца. Мелхола, дочь Саула, вышла замуж за Давида и выступает в его интересах; Ионафан, сын Саула, был в течение всей жизни в очень нежных отношениях с Давидом и также его защищает. Некоторые читатели были особенно поражены любовью между Давидом и Ионафаном. Нам сказано, что «и снова Ионафан клялся Давиду своею любовью к нему, ибо любил его, как свою душу» (Там же, 20: 17). Они изображаются плачущими и целующими друг друга (Там же, 20: 41). Потом Давид признает, что его любовь к Ионафану превосходила даже его любовь к женщинам (2 Цар., 1: 26).

Трудно понять, как с исторической точки зрения прокомментировать отношения Давида и Саула (если оставить в стороне отношения Давида и Ионафана). Как мы увидим, существуют исторические трудности, связанные с этими различными сообщениями. Тем не менее Саул и Давид были, возможно, реальными историческими фигурами, даже если истории, рассказанные о них, полны легендарных излишеств. Но зачем же истории показывают их в таких близких отношениях и, в то же самое время, в таких ссорах? Можно лишь сказать, что эти сообщения не дают представления об исторических реалиях, но созданы для того, чтобы разобраться с абсолютно другим комплексом проблем.

Царский трон в Древнем Израиле передавался, как правило, по наследству. Саул был известен как первый царь Израиля, и Давид как второй, но они не были соединены кровными узами. Как рассказчики объяснили этот факт? Возможно, существовали два отдельных комплекса историй о двух разных первых царях: о Сауле, царе над регионом на севере Израиля, и о Давиде, царе над югом. Эти истории рассказывались снова и снова, пока они не начали перекрывать друг друга, и идея о том, что Давид наследовал Саулу, который был в конечном итоге отвергнут Богом, могла возникнуть, чтобы объяснить, почему трон наследовал Давид, а не сын Саула.

Давид как царь

Хотя Давид был помазан Самуилом уже в Первой книге Царств (16), он не признавался как царь до более позднего момента, после смерти Саула. Во Второй книге Царств (2: И) он становится признанными царем Иудеи, южной части царства, пока сын Саула, Иевосфей, правит севером. Но спустя семь с половиной лет Иевос-фей был убит, и Давид становится царем всего Израиля, одновременно севера и юга (Там же, 5: 3–4). Он будет править народом Израиля следующие тридцать три года, так что в общей сложности он правил 40 лет. Вторая книга Царств наполнена сообщениями из этого времени. Как самые важные следует назвать следующие.

Давид и Вирсавия

Одна из самых трогательных и тревожащих душу историй в этих двух книгах — о Давиде и его ближайшей соседке, Вирсавии, жене Урии, солдата в армии Давида (Там же, 11–12). Давид видел, как она купалась (очевидно, голой). Ее красота внушила ему безрассудную страсть. Он ведет ее в свой дворец, занимается с ней сексом, и она понесла ребенка. Но чтобы скрыть этот проступок, Давид призывает Урию назад с линии фронта, ожидая, что он возляжет со своей женой (и будет казаться, что именно от него она забеременела). Но Урия отказывается от удовольствий супружеской любви, когда его братья по оружию все еще испытывают невзгоды, сражаясь в битве царя. Чувствуя, что у него нет другого выхода, Давид делает так, чтобы Урия был убит в битве. Затем он берет Вирсавию в жены. Господь наказывает Давида, погубив дитя после его рождения (хотя все же, если смотреть под другим углом, это не была ошибка ребенка). Но в самом конце все оказывается хорошо. У Вирсавии был еще один ребенок, Соломон. В конечном итоге он станет следующим царем.

Давид и Авессалом

У Давида было несколько сыновей. Один из них в особенности оказался главным кошмаром в личном и политическом плане. После серии козней в царском дворце, включая насилие и убийство из-за мести, сын Давида Авессалом обратился против отца и совершает переворот. Давид вынужден бежать из Иерусалима, чтобы спасти свою жизнь. В конце концов армии каждого встречаются и Авессалом встречает свою смерть жестоким образом. Кто-то может ожидать от Давида чрезвычайно смешанных эмоций, но его мысли так же чисты, как наметенный снег, когда он оплакивает своего любимого сына, но предателя: «Сын мой Авессалом! сын мой, сын мой Авессалом! о, кто дал бы мне умереть вместо тебя, Авессалом, сын мой, сын мой!» (Там же, 18: 33).

Давид и Господь

У Давида, очевидно,