— Расскажите поподробнее, пожалуйста.

Но оказалось, что этой просьбой они снова ей не угодили.

— Нечего тут рассказывать! — огрызнулась тетка. — Мальчишка этот несколько раз появлялся у нас дома, но потом я поговорила с мужем, и племянник перестал у нас бывать. Препятствовать тому, чтобы муж прописал его у нас, я не могла, квартира была записана полностью на моего мужа. Племянника прописал, моего согласия на то не спросил.

Можно было предполагать, что эта отъявленная зараза успела попортить своему мужу за это самовольство немало крови. А может быть, даже благодаря ее неустанным попрекам он и сошел в могилу, просто сбежал на тот свет от вечно сварливой супруги.

— Где мальчишка жил потом, я не знаю. Когда был жив муж, он платил за его жилье. Конечно, после смерти мужа я прямо на поминках напрямик заявила мальчишке, что ему тут на доброе отношение рассчитывать не придется. И чтобы губу он на квартиру тоже не раскатывал. И знаете, что он мне ответил?

— Нахамил?

— Ну, насчет этого не скажу, манеры у мальчишки отменные, — с явной неохотой признала женщина. — Но сказал он мне странную фразу. «Не беспокойтесь, тетенька, у меня скоро будет столько денег, что я смогу купить себе весь ваш дом, заселить его выходцами из Средней Азии, а вас заставлю жить бок о бок с ними».

— Он вас явно не любит.

— А мне на его любовь плевать. Он мне никто! У меня есть дочь от первого брака. Ей и отойдет все мое имущество, в том числе и квартира мужа.

— Квартира после смерти мужа все-таки досталась вам?

— А кому еще? — враждебно уставилась на подруг тетка. — Кто за ним горшки целых полгода выносил и всю его вонючую родню столько лет терпел? Конечно, все получила я! Мне люди советовали привести квартиру в порядок, а потом уже продавать. Но я решила иначе. Продам в том виде, в каком есть. Но цену назначу такую же, как за квартиру с ремонтом. Главное в таком деле не торопиться. Рано или поздно подходящий клиент все равно найдется. Ведь я верно рассуждаю? Мне торопиться некуда. Если уж я столько лет ждала, могу и еще немножко потерпеть.

Подругам стало смертельно скучно и противно. Общаться с этой особой было все равно что купаться в грязи. И это не родня у мужа была вонючая, а от нее самой смердело. Надо полагать, эта гнусная баба в погоне за наследством постаралась отвадить от дома всех родственников своего мужа. Опасаясь за то, как бы он по доброте душевной кому-то не отломил лишний кусок, она лишила своего мужа самой большой радости в жизни — иметь рядом с собой дружную и любящую семью.

— И зачем некоторые мужчины живут с такими мегерами? — прошептала Леся, пользуясь тем, что тетка отвернулась, чтобы с помощью пульта выключить телевизор.

Внутрь квартиры она их не пустила. Разговаривали они в дверях. То ли тетка опасалась, как бы подруги чего-нибудь у нее не свистнули, то ли просто не хотела пускать в дом чужих, а возможно, что элементарно боялась, что они нанесут ей грязи, придется угощать их чаем. Но хоть поговорить с ними она все же согласилась, спасибо и на этом.

— Так вот, — вновь повернулась к ним женщина, которая, как понимали теперь подруги, официально считалась тетей Израка, но упаси бог от таких теть! — Мальчишка пока что прописан у меня в квартире, но это ненадолго. Я уже обращалась к юристу, мое заявление передано в суд. Скоро я выпишу его из своей квартиры на законных основаниях!

— Нельзя выписать человека в воздух.

— Это раньше было нельзя, а сейчас очень даже запросто!

— Никогда не поверю, что судья выпишет человека, даже не удостоверившись, что у него есть другое жилье, где он сможет получить постоянную регистрацию.

— Так у мальчишки есть квартира матери! Конечно, если он ее еще не продал. Но это уже не мои трудности. Я свои права знаю. Мальчишка мне больше не родственник, пусть убирается с моих метров куда подальше! Мне и его драгоценная мамочка довольно крови попортила. Я прямо плясать была готова, когда ее под суд отдали, а потом и осудили. Ну, думаю, теперь муж заткнет свой рот. А получилось-то все наоборот. Если раньше он сестре помогал, то теперь племянника принялся тащить. К нам в квартиру его привез, прописал, учиться устроил. И потом постоянно покупал ему и вещи, и обувь, и все необходимое для учебы. И все самое дорогое норовил купить.

— И давно ваш муж умер?

— Почти год прошел.

Что же, теперь ясно, почему у Израка в рюкзаке совсем не нашлось новых вещей. Те, что покупал ему добрый дядя, за год пришли в негодность либо здорово поизносились.

— Скажите, а как получилось, что у Ноя не оказалось отца?

— Отец-то у него был, говорят, что даже иностранец, но лично я этого господина никогда не видела. Думаю, что мать мальчишки все врала, чтобы вызвать у брата жалость.

— Но она ведь должна была объяснить, куда делся отец Ноя?

— Может быть, брату она и рассказала, а мне нет.

Ну еще бы. Если так относиться к родне мужа, то на ответную любовь с их стороны тоже рассчитывать не придется.

Но, по крайней мере, теперь подругам было ясно, почему Ной не хотел, чтобы к нему в дом приходили другие ребята. Демонстрировать обозленную и грубую тетю ему было стыдно. Впрочем, Ной был незаурядным молодым человеком. Он умел привлекать к себе и сердца, и умы, и внимание. И его тетя вполне справедливо опасалась, как бы Ной не нашел путь к сердцу, а заодно и кошельку своего дяди, потому и ненавидела племянника лютой ненавистью, и от дома пыталась отлучить, и гнала, и унижала и его самого, и его мать.

Но… Но рядом с этой противной бабой в соседних квартирах должны были жить вполне нормальные люди, которым нечего было делить с Ноем, а поэтому они могли относиться к парню куда лучше.

И Кира спросила:

— Может быть, вы все же сможете назвать если не друзей, то хотя бы близких вашему племяннику людей?

— Пару раз сюда приходили какие-то ребята из академии. Я так поняла, что Ной перестал появляться на занятиях, они его искали. Я уж постаралась объяснить им, что с паршивой овцой лучше не связываться. Но сдается, они мне не поверили. Впрочем, беды нет. Они убежали и больше тут не показывались.

— А кто-нибудь еще?

— Здесь не Курский вокзал! — взвизгнула тетка. — И не проходная! Тут приличный дом, и живут тут исключительно приличные люди!

Ага, особенно ты сама. И еще не известно, как поступит с тобой твоя собственная дочь, ради которой ты так стараешься.

Но конечно, ничего такого вслух подруги этой женщине не сказали. Но, откровенно признаться, сдерживались они из последних сил. И поэтому прощание вышло скомканным. Но тетя Израка тонкостью душевной организации явно не отличалась, поэтому в словах подруг ничего для себя обидного не усмотрела. И вполне даже приветливо покивала им на прощание.

— Идите, ищите. Где бы Ной ни прятался, тут его никто не ждет!