— Удалось. Колобок считает, что у него была навязчиваяидея, он решил, что его любовницу убили…

— Какую любовницу? — насторожилась я.

— Наверное, Стеллу. В общем, он пришел к Колобку ирассказал следующее: у него была любимая женщина, которая не так давноотправилась отдыхать с мужем в Сочи и там утонула. Как будто ничто не указывалона убийство но Аверин считал, что ее смерть неслучайна. Колобок по-умному с нимбазарил, мол, это от избытка переживаний надо дышать глубже, и все такое… Ивдруг Аверин ему заявляет, что утонула вовсе не его любимая женщина, а кто-тодругой. Колобок решил, что клиент с катушек тронулся, но, так как в остальномтот психом не выглядел, сеансы продолжил и выяснил вот что: Аверин хотел ехатьв Сочи вместе с любовницей. Не знаю, на что он надеялся, возможно, считал, чтоее супруг будет сильно занят, а может, просто не мыслил без нее существования,короче, хотел ехать и остановиться в том же отеле. Но вечером накануне отъездаона вдруг позвонила и сказала, что никуда не поедет, сославшись на какие-тосемейные проблемы. Аверин остался в городе: юг без любимой все равно что север…Но любимая на свидание не явилась и вроде как вообще исчезла. Аверин забеспокоился,попытался ее разыскать и узнал, что она все-таки уехала в Сочи. Тогда онпозвонил в гостиницу, и тут начинается самое интересное: дама, представившаясяего любовницей, таковой вовсе не была, он разговаривал с совершенно незнакомойженщиной, которая почему-то выдавала себя за его любимую. Соображаешь?

— Конечно, — тяжело вздохнула я: все рассказанноеЖенькой здорово напоминало написанный мною детектив.

— Потом липовая любовница трагически погибает, а уАверина съезжает крыша. Он идет к психоаналитику с навязчивой идеей, чтоженщину убил ее собственный муж, труп спрятал, а потом уехал в Сочи снеизвестной гражданкой, выдавая ее за жену и таким хитрым способом избавляясьот подозрений в убийстве.

— А потом появились мы, — подсказала я, — сосвоим дурацким детективом, в котором вся эта история, подробно расписана и дажеуказано, где спрятан труп…

— Вот-вот. Аверин послал рукопись людям, которых таистория могла заинтересовать, послал инкогнито, но где-то прокололся и погиб.Убийцы решили разделаться и с нами…

— Но после неудачной попытки эту затею оставили, —влезла я. Женька посмотрела злобно, а я торопливо плюнула через левое плечо.

— Вот язык-то, — укорила подружка, вздохнула идобавила: — Все верно. Кто-то из двоих адресатов убийца. Козырев большеподходит: жену он мог запросто укокошить, но мы уже отметили, что способразделаться с жертвами он выбрал совершенно не бандитский, хотя сам настоящийбандит…

— Может, маскируется, — выдвинула я свежую идею.

— Может. Но есть и второй адресат, о котором мыпо-прежнему ничего не знаем.

— Слушай, а вдруг Аверин действительно спятил и мывслед за ним? Вдруг не было никакого убийства и жена Козырева в самом делеутонула?

— Это надо бы проверить, — задумалась Женька, яподождала пояснений, не дождалась и спросила:

— Как?

— У нас есть фотография Стеллы, а утонула она совсемнедавно, и в гостинице ее должны помнить.

— В Сочи? — вытаращила я глаза.

— Конечно, — удивилась Женька. — Но преждечем лететь туда, давай здесь разберемся, поищем среди пропавших без вести,авось узнаем что путное.

Я понятия не имела, что путного можно узнать и какая нам отэтого польза, но дипломатично промолчала.

— Что еще рассказал Колобок? — спросила яосторожно.

— Тебе что, мало? Разговорить его было непросто.

— А вдруг мы ошибаемся и любовница Аверина не СтеллаКозырева?

— Стелла. Все сходится. Конечно, если ты не напутала сименем.

— Не напутала, — обиделась я. — Ты Колобка оней расспрашивала?

— Нет. Он бы заподозрил неладное, все надо делатьпостепенно. Ее привел к Колобку какой-то художник, и Анька утверждает, что наэто были причины. Скорее всего с Авериным она познакомилась не упсихоаналитика, а гораздо раньше, и Колобка Аверин выбрал именно потому, чтоего посещала любимая женщина.

Я кивнула и посмотрела на часы, перерыв заканчивался, а мы такничего и не решили, и квартира моя по-прежнему сирота сиротой…

— Мне на работу надо, — заметила я.

— Мне тоже надо. Сегодня я к Колобку не поеду, надо егомалость выдержать, чтоб покладистее был, так что с работы сразу к тебе. Незадерживайся, сегодня вечером надо проверить пару адресов, я имею в видуженщин, пропавших без вести.

— Может, лучше… — начала я.

— Проверить, — сурово заключила Женька и,поднявшись из-за стола, направилась к выходу, забыв сказать мне спасибо. Явозмущенно покачала головой, поражаясь чужой невоспитанности, и расплатилась заобед, тоскуя о потерянном вечере: болтаться по адресам в поисках неизвестночего — занятие довольно глупое и энтузиазма у меня не вызвало.

Однако насчет вечера судьба распорядилась иначе. Я шла оттроллейбусной остановки к дому, когда заметила Женьку, она перебегала дорогу накрасный свет, водители сигналили, а подружка показывала им язык.

— Ты сумасшедшая, — сказала я, когда Женькаочутилась рядом.

— Боялась тебя упустить, — запыхавшись,пробормотала она.

— Я иду домой, и ты тоже.

Для Женьки это, конечно, не аргумент, а спорить я не стала,потому что, чем ближе подходила к родному дому, тем тоскливее становилось надуше. В том, что меня ограбили и из квартиры вынесли все до нитки, я несомневалась. Мы непроизвольно ускорили шаг и через несколько минут вошли водвор. Я подняла взгляд на родные окна и довольно отчетливо икнула. Женькасбилась с шага, посмотрела на меня с недоумением и спросила:

— Ты чего?

Я и сама не знала. Независимо от того, ограбили меня сегодняили нет, я, безусловно, приобрела что-то новое. Точнее, не я сама, а мойбалкон. На четырех веревках, натянутых вдоль него, висело белье. Но не этотревожило и томило. Дело в том, что на ветру покачивалось мужское белье, яузнала вчерашнюю майку и пятнистые штаны, да и кроме них одежды хватало: всеверевки были завешаны.

— Кошмар! — громко сказала я, Женька испуганновытаращила глаза, а я у нее спросила: — Это ведь мой балкон?