на подходе, после подрывов фугасов немного замедлились, но потом опять выровнялись и все же продолжили свое движение вперед. Туркам во что бы то ни стало нужно было взять этот мост! Командиры гнали их вперед под пули и разрывы.

Большая часть стрелковых рот уже отошла на другой берег, теперь и последние две с главных редутов, отстрелявшись в упор и метнув свои гренады, начали быстро откатываться к мосту.

Канониры навели ствол австрийской пушки в центральную колонну неприятеля, и Авдей поднес запал к боковому отверстию. «Ближняя», мелкая картечь ударила в самую гущу наступающих порядков.

– Быстрее, быстрее ствол бань, Ванька! – крикнул главный канонир, прилаживая фитиль к запальному отверстию орудия. – Закладывай тройной заряд, братцы! – рявкнул он, и пионеры быстро засунули в орудийный ствол мешки с порохом. – С боков еще тут заложите и внизу под лафетом! А теперь бяги все быстрей! – крикнул он и поджег фитиль.

Волна турок уже перехлестывала через окопы и валы мостовых редутов.

«Ба-ам!» – сработал на них первый большой фугас.

«Ба-ам!» – ударил следом другой.

Возле головы Авдея свистнула одна, вторая пуля. Бок обожгло резкой болью, но он продолжал отбегать вслед за подпалившими фитили своих минных зарядов пионерами.

«Баба-ах!» – оглушительно грохнуло за его спиной, и в том месте, где только что стояла большая австрийская пушка, поднялся столб пламени и дыма.

Замыкающие стрелковые роты перебежали мост, и теперь офицеры выстраивали своих солдат в шеренги на левом берегу.

Вечерние сумерки начали резко сгущаться, но противоположный русскому берег, озаренный пожарищами, был егерям хорошо виден.

– Первая шеренга, с колена, вторая и третья, поверх, стоя, товсь! – скомандовал Егоров. – Це-елься! Первая шеренга, залпо-ом! Пли-и! Вторая шеренга, залпом! Пли-и! Третья, залпо-ом! Пли-и!

Кинувшиеся было разрозненной толпой к мосту турки заметались под плотным огнем и откатились назад, к только что захваченным полуразрушенным редутам.

На мост забежали Курт с Афанасьевым Василием и проверили заложенные там фугасы.

– В порядке, господин полковник! – крикнул прапорщик. – Терочный запал весь на месте, никакой шнур не перебит!

– Добро! – кивнул ему Алексей. – Теперь осталось только дождаться атаки турок на сам мост. Думаю, эта будет уже последняя на сегодня.

Неприятель долго тянуть с ней не стал. Сераскиру позарез была нужна переправа, и он двинул вперед свою основную ударную силу – два алая янычар. Гвардейцы султана бежали к мосту под тревожный бой барабанов плотной единой колонной. Подсвеченные от пожаров красным, над ней развевались два больших стяга. Ударили русские фальконеты и штуцера, за ними вслед фузеи, но янычары, пробежав по телам своих павших товарищей, ворвались на мост.

– Рано! Рано! – прокричал Курт, стоя возле Афанасьева и Ильина. В руках у всех были зажаты длинные витые бечевки. – Подрыв! – наконец скомандовал он. Унтеры и прапорщик резко дернули свои шнуры. Почти одновременно, заглушая все звуки, грохнуло три мощных взрыва. Колонну атакующих накрыло осколками, бревнами и обломками от мостовых конструкций. Подорванный с двух сторон у берегов и посредине, мост развалило этими сильными взрывами и сбросило вместе с людьми прямо в реку. Стрельба разом прекратилась, и только слышались вопли покалеченных и тонущих людей.

– К бою! – покричал командир полка. – Дальним прицелом по противоположному берегу – огонь!

Оставляя тела убитых и раненых, турки отступили подальше от реки. Мост был разрушен, и смысла вести перестрелку с русскими теперь уже никакого не было.

– Алексей Петрович, уходите в сторону Бухареста первыми, вы свое сражение здесь уже выиграли, – сказал командиру егерей полковник Леонов. – С вами драгуны Александра Карловича пойдут, а мы здесь с моими казаками видимость присутствия всего нашего арьергарда создадим.

Забрав с собой три десятка раненых и похоронив погибших, полк волкодавов, оседлав оставленных им коней, устремился на север. За его спиной остался последний рубеж русской армии перед Журжи. Около ста верст не дошла она в эту войну до этой крепости.

Глава 1. На прежнем месте

Через безлюдные улицы Бухареста роты проезжали перед самым рассветом. Лишь кое-где светились в домах обывателей огоньки. Город притих. Власть здесь снова менялась. Пройдет совсем немного времени – и тут опять будут хозяйничать турки.

– Быстрее, быстрее! – поторапливали егерей скачущие рядом кавалеристы. – Зеленые, ну что вы такие неумелые?

– Вы нас тут посрамите, посрамите еще! – лениво отбрехивались трясущиеся в седлах егеря-волкодавы. – Мы на свои ноги привыкли уповать, не то что вы, лентяи! Вам-то что, в седло забрались – и вези вас лошадка куды хошь! А нам-то завсегда на своих двоих надобно ковылять!

Через два дневных перехода от Бухареста на старинный Кишиневский тракт с восточной его стороны выскочила сотня карабинеров.

– Господин полковник, армия визиря заканчивает переправу через Дунай у Браилова, – доложился капитан кавалеристов. – Два наших полка пока там придержали дозоры турок. Но при подходе их основных сил долго они противостоять неприятелю не смогут. У меня приказ от командира – передать вам просьбу как можно скорее проследовать за Серет. Отойдете за реку – тогда и нам будет гораздо проще от турок оторваться.

Следующие двое суток прошли в непрерывной гонке. В начале сентября авангард Третьей дивизии Суворова вслед за своими основными силами наконец пересек реку Серет и пошел дальше на север. Навстречу ему попалась пылящая по дороге колонна австрийцев. Бывшие союзники проходили мимо, таращась друг на друга.

– У-у-у, предатели! – ворчали русские солдаты. – Если бы не вы, дали бы мы туркам прикурить у Журжи! А так вон, обратно к зимним квартирам откатывай!

– Что поделаешь, господа, политика, чтоб ее!.. – чертыхнулся полковник Остен-Дризен. – Я с несколькими офицерами-цесарцами недавно тут переговорил, им и так за все происходящее весьма стыдно. Никак не ожидали они и сами вот такого!

– Ну да-а, два года впустую провоевать, сколько людей при этом потерять, а все зазря! – сплюнул командир Второго донского полка. – Лишь бы и у нас там, – кивнул он наверх, – хватило воли довести сию кампанию до победного конца. А то чего мои казаки в своих станицах будут рассказывать? Как им прикажете вдовам в глаза там глядеть? Для чего они тут с басурманами на саблях вдали от своего дома рубились?

– Наверху воли хватит, – уверенно произнес Егоров. – Не первая эта война с турками и не последняя. Все не зря, господа. С победой казаки вернутся домой. Будь уверен, Богдан Семенович! Немного еще нам осталось, дожать турок нужно!

– Дай-то Бог, Алексей Петрович, чтобы твои слова правдой оказались, – сказал со вздохом казачий полковник. – А то поглядишь вот на такое, – кивнул он на проходящие мимо шеренги цесарцев. – Ладно, я пару эскадронов