Андрей своими глазами видел в Китае, как мастера проделывают этот фокус. Замедление времени позволяет им уклониться от летящего снаряда в последнюю долю секунды, часто лишь легким поворотом головы или изящным наклоном плеча. При этом абсолютная концентрация позволяет выдержать ударную волну, идущую от летящей пули. Патроны, правда, на тренировках были не боевые, а лишь пейнтбольные шарики с краской.

Но даже в таком виде вся процедура казалась Андрею диким, рискованным сумасбродством. И вот теперь он проделывал ее сам, в бою с настоящими врагами.

Полыхнул залп. Никаких пуль Огневский не увидел, только в глазах потемнело от ужаса, а все инстинкты завопили о том, чтобы уйти с линии огня. Андрей еще надеялся, что вот сейчас включится чудесная техника, но, наверно, она давалась только мастерам. Тем, кто смог дожить до мастерства…

Лодку качнуло сильнее обычного, ноги не устояли, и Огневский полетел вниз. Голову на лету обожгло пылающим ветром, в глазах стало совсем темно. Только боль от удара о борт привела его в чувства.

Огневский понял, что жив, и лежит на краю кормы. Вернулся к исполнению номера – перекатился за борт и упал в воду.

Поверят или не поверят? Кажется, свалился вполне реалистично, как подстреленный.

Огневский качался на воде, сейчас его вроде бы закрывал борт лодки. Надеясь, что его не видно, аккуратно нырнул – мертвое тело, упав в воду, должно довольно быстро затонуть.

Андрей проплыл под лодкой и вынырнул со стороны носа, где его точно будет не видно. Если номер таки удался, теперь враги будут думать, что их жертва ушла на дно. Жаль, пистолета больше нет – Огневский выронил его при падении.

Глубоко дыша, он восстанавливал силы, ожидая, когда вражеские лодки подойдут вплотную. Он мог бы просто претвориться убитым на палубе, но тогда был риск, что, едва приблизившись, бандиты пальнут по нему контрольными.

Он вздрогнул, только сейчас подумав, что то же самое они могут сделать с Ум. Оставалось надеяться, что им велели брать хотя бы одного живьем.

Когда лодки приблизились, Огневский снова погрузился под воду.

Проплыл к левой посудине, той, где автоматчик, и пристроился за кормой – там проще будет залезть. Выждал еще пару секунд, чтобы бандиты осмотрелись, поверили, что ни одного способного сопротивляться нет.

Разбрызгивая соленые капли, Огневский выскочил из воды за спиной у автоматчика. Тот стоял, перегнувшись через борт, с интересом рассматривая Ум, беззащитно съежившуюся на полу соседней лодки.

Андрей всадил ему нож в шею, да там и оставил – вынимать некогда. Подхватил «Мини-Берилл» и выпустил очередь по двум его товарищам. Они стояли в своей лодке; один, тот, что с пробитой ногой, облокотился на другого, оба опустили оружие, не ждали-таки «ожившего мертвеца». Кажется, зацепил обоих – повалились на доски.

Огневский перескочил в их лодку, стараясь не думать про Ум. Что там с ней… отвлекаться никак нельзя.

Один бандит лежит, запрокинув голову, не дышит, а вот второй – бах!..

Деревянный борт рядом с Андреем вспенился белыми щепками.

Тот самый худощавый боец, которого Огневский ранил в бедро во время погони, сжимал пистолет, лежа на полу, злобно оскалившись. Его боек без толку щелкал – патроны закончились.

Прикладом автомата Огневский ударил его в висок. Навел на оглушенного ствол, подумал, но стрелять пока не стал.

Перебрался к Ум, она уже лежала на спине, приподняв раненое плечо.

– Кхун Андэй… Андэй… – пробормотала она.

– Тише, – сказал он ей, доставая из рюкзака аптечку. – Сейчас.

О необходимости носить аптечки Огневский знал даже не со службы, а гораздо раньше, когда работал на Севере в экспедициях. Банально напорешься на сучок посреди тайги – и всё, ты труп, если вовремя не остановить кровь, и желательно стерильной повязкой, чтобы не занести заразу.

Дело было дрянь.

«Почему в фильмах и книгах главных героев ранит только по касательной? – горько подумал он. – А в жизни самым лучшим пуля прилетает наверняка».

Было пробито плечо, пуля прошла навылет, раздробив кость. Всё, что мог Андрей при имевшихся материалах и навыках, – наложить компресс и сделать прочную повязку, да вколоть обезболивающее.

Он перенес Ум под навес, спрятать от солнца, уложил на здоровый бок, опустив ее голову на рюкзак. Стараясь не шатать, перебрался в соседнюю лодку. Надавал отключенному бандиту пощечин, плеснул на лицо соленой водой, тот стал приходить в себя.

– Край сонг мунг ма?! [Кто послал? – тайск.] – прорычал Огневский. – Говори, или ножом на ленты порежу.

Бандит оказался не только живучий, но и смышленый.

– Не порежешь, – зло прошипел он. – Ты же из полиции, вам пытки запрещены.

Огневский одновременно взбесился и восхитился этому «крепкому орешку».

Схватил его за волосы и долбанул головой об пол.

– Из полиции, – сказал он ледяным голосом, – та девочка, которую твой друг, покойник, подстрелил. А я страшный русский бандит. Мне и ножа не надо, зубами порву…

То ли слава российской преступности дошла и до тайского захолустья, то ли сказано было очень выразительно, но спеси в раненом поубавилось.

– Если с-скажу, н-не убьешь на? – спросил тот.

– Убью, если не скажешь. И не сразу, – пообещал Андрей, думая о раненой Ум.

– К-кхун Савил… – тихо проговорил боец.

Огневский выругался по-русски.

«Ну, за Умку ты мне ответишь, господин Свино-Тигр», – мысленно пообещал он. Никогда раньше он не называл свою спутницу Умкой, даже про себя, а вот сейчас вырвалось.

– Сколько вас тут еще? – спросил Андрей.

Тот помолчал, тогда Андрей снова схватил его за волосы.

– Т-ты всех убил, дзин-дзин… [Честно-честно. – тайск.]

– Кто-то из ваших ждет на берегу? Говори, или буду резать!

– В деревне… И в двух соседних бухтах… У пирсов дежурят парни.

– Твою мать! – рыкнул Андрей.

Больше допрашивать смысла не было – вряд ли молодому бойцу сообщили бы что-то ценное. Огневский поднялся, обыскал раненого, забрал мобильный телефон и бросил за борт. Потом схватил с пола пистолеты обоих бандитов и тоже отправил в пучину. Выпустил несколько пуль в его мотор, перелез в свою лодку и оттуда расстрелял двигатель третьей.

– Куда-нибудь тебя вынесет, – сказал он раненому. – А еще раз попадешься мне на глаза – помоги тебе Просветленный.

Проклятый Савил снова их переиграл. Куда было деваться из лодки посреди моря, когда во всех ближайших гаванях засады? А дальше просто не доплывешь, не хватит горючего.

Нужно было звонить Мэу и просить о помощи. Огневский достал телефон – тот отказался включаться. Проклятье, он ведь с ним прыгал в соленую воду… 2014 год на дворе, а до сих пор не придумали водонепроницаемые смартфоны!