Теперь мы поменялись местами. И это здорово! Даже страх перед снова неизвестным будущим и беспокойство о нем же не мешали мне получать удовольствие.

А Эдвин… Ничего, главное — спасти Гранта. Это будет означать, что я выиграю пари. И загадаю ему такое желание… а магия не даст драгоценному бывшему мужу вывернуться.

Так что организацией приема я занялась в приподнятом настроении. Благодаря тому, что я не просто планировала, а повторяла прием из своего не-будущего и могла учесть все недочеты того раза, дополнить, улучшить… Я по-настоящему увлеклась и сама не заметила, как прошла почти неделя. Утром я поднималась, посещала храм — игнорировать утреннюю молитву, живя в паломническом домике, недопустимо, — затем завтракала с родителями и отправлялась в академию на учебу. С домашними заданиями я, благо материал знакомый, справлялась на раз-два, а вторую половину дня посвящала подготовке. А вечер был зеркальным отражением утра — простой ужин с родителями и, конечно, дядей Эндрю и снова вечерняя молитва.

Пару раз Гранту удавалось появиться на пороге моего домика и похвастаться успехами в шитье игрушки, но то папа, то дядя Эндрю его неизменно ловили и выпроваживали, а мама и вовсе не постеснялась вывести, цепко держа… за ухо. И Грант не протестовал. Наоборот, я слышала, как они с мамой смеялись где-то там, уже на дорожке к его уединенной келье.

Приятные воспоминания…

Листая список приглашенных, я как-то внезапно осознала, что подготовка, в общем-то, завершена, а прием состоится вот-вот. И пора устраивать последний военный совет. Потому что одних ширм для нашей задумки маловато.

— Во-первых, я думаю, что нам нужно правильно разместить гостей, — высказалась мама. И пояснила в ответ на папин вопросительный взгляд: — Чем родовитее и авторитетнее будут свидетели, тем проще станет отмести лживые обвинения.

— Да знать бы, куда и в какой момент их размещать, — вздохнул дядя Эндрю. — Это все же не битва, где все равно враг может по-своему двинуть войска.

— А с этим разберется Мелани, — кивнула мама. — Дочь, ты рассказывала мне об игрушках, которые когда-то придумала, когда была попечительницей детского праздника при палате лордов.

— Помню. — Я медленно кивнула. — Ты говоришь о…

— О разговорных ракушках, — догадался папа, который тоже слышал этот рассказ. Еще в самом начале, когда я призналась им в своем возвращении, я много о чем успела в запале поведать. — Но насколько я помню, они работали только на коротком расстоянии, и…

— А нам и не надо больше. — Мамина мысль показалась мне гениальной. — Ведь прием будет в насквозь знакомом здании, где легко расставить своих людей с ракушками в ключевых местах! И они смогут координировать наши действия, отслеживая перемещения врагов!

— И особое внимание мы уделим леди с оранжевой вуалью, — заметил папа.

Мандаринский прием я выбрала ради возможности установить ширмы, но только ширмами дело не ограничилось. Если лорды прибудут в костюмах, то дамы подготовят наряды в восточном стиле, совмещая модные фасоны и тематические драпировки — шелк, муслин, парчу, цветочные мотивы, длинные шпильки. И одним из главных условий было сообщить заранее, какую деталь костюма кто выделит в своем наряде. Небезызвестная нам Вероника решила добавить к своему платью яркую оранжевую вуаль, призванную скрыть личность леди и одновременно сделать ее броской, приметной.

— И с кем она идет?

— С внуком лорда Бранза.

Я понимающе скривилась. Лорду очень не повезло с внуком, причем на воспитание не спишешь, ведь остальные наследники — более чем достойные молодые люди.

— Что же… пусть приходит. А остальной список гостей уже готов? Есть подозрительные личности, кроме Эдвина и семейства Гарльтонов?

На упоминании сестры и ее близких мама едва заметно поморщилась и вздохнула. Ей по-прежнему было очень неприятно сознавать, что сестра оказалась способна на предательство. Они никогда не были особенно близки, но…

— Не забывай, козочка, что помимо гостей в дом приемов проникнут и их слуги. Так что протащить можно кого угодно, — заметил Эндрю. — Но тот прохвост, который, по твоим словам, является помощником ди Монтеро, придет официально. С одной из дочек Барнготов.

— Понятно. — Я вздохнула.

— Всех лакеев на солдат мы заменить не сможем. — Папа деловито начал раскладывать по столу поэтажную схему дома приемов при палате лордов. — Но я уже поднял на ноги всех наших разведчиков. Они сумеют затеряться среди слуг и занять ключевые места. А если эти твои ракушки позволят держать связь… С ума сойти, детские игрушки! И никто у тебя даже не спросил, как они устроены и насколько их можно улучшить?!

— Нет, пап. — Я пожала плечами. — Никого не заинтересовали выдумки салонной барышни.

— Идиоты! Дочка, это слишком ценное изобретение. В нынешнем виде его применение ограничено, но если решить проблему с расстоянием, то… от открывающихся перспектив дух захватывает.

— И не только военных, — поддакнул дядя. — Те же торговцы дорого заплатят за возможность поговорить с партнером на расстоянии. Мелани, после приема возьмешься за расчеты? А лучше… прямо сейчас подготовь описание, и мы поедем в патентное бюро. Надо зарегистрировать ракушки до того, как мы их покажем тем же разведчикам. Поняла? А раз поняла, иди и пиши.

Я сморщила нос.

Дядя прав, зарегистрировать патент будет правильным решением, и я прекрасно справлюсь с оформлением заявки, но… Но разве можно упускать такую возможность!

— Чтобы успеть оформить документы до приема, подать заявку нужно завтра утром.

А утром у меня учеба.

— Я подам от твоего имени, Мели, — заверил папа.

— Чтобы я не сидела всю ночь, можно Грант мне поможет, а? — И я состроила умильную рожицу.

Помощь Гранта мне действительно пригодится — во-первых, он проверит расчеты, во-вторых, подсобит с оформлением бумаг, что еще важнее.

— Мели, — хмыкнула мама, — ты не козочка, ты лисонька.

— Вся в родителей!

И мы дружно засмеялись.

— Я справлюсь, не волнуйся. — Грант мягко забрал у меня тетрадь с расчетами и ласково вытер собственным шелковым платком чернильное пятно с моих пальцев. — Если ты уверена, что ловушку с убийством собираются подстроить именно на званом вечере, это значит, что мы предупреждены.

Он говорил совсем как отец. И с одной стороны, это действительно успокаивало. А его прикосновения, даже такие невинные (на большее мы не замахивались, оба понимали, как трудно будет остановиться), вызывали сладкую дрожь по всему телу.

Но мне все равно было страшно. Вдруг… вдруг все мои расчеты неверны? Вдруг Эдвин придумает что-то новое? Другую ловушку? Он далеко не дурак и уже понял, что легко нас не победить. А тут еще пари. Что, если я этим своим необдуманным поступком предупредила его и теперь заговорщики будут настороже?