Основное ядро Добровольческой армии опять отошло на территорию Дона, а по численности сократилось до уровня весны 1918 года. В декабре под Ростовом было всего две-три тысячи «добровольцев», и армию свели в Добровольческий корпус. Проведя тотальную мобилизацию и поставив всех в строй, с трудом набрали 8400 бойцов и 158 орудий.

Вносили свою «лепту» и различные политики. Против Деникина на Дону была составлена сильная оппозиция. Начальник штаба Донской армии генерал Кельчевский требовал смещения главнокомандующего Вооруженными Силами Юга России. Были у Антона Ивановича и другие недоброжелатели. Они в середине января 1920 года собрали Верховный Круг Дона, Кубани и Терека и стали оспаривать у Деникина власть. Главнокомандующему с большим трудом удалось на время урезонить политических крикунов, но их действиями ущерб белогвардейским войскам был нанесен немалый.

Наступление советских войск против Деникина началось 17 января 1920 года по плану командующего Кавказским фронтом В.И. Шорина. Но командующий имел слишком много врагов в Москве, чтобы долго оставаться на своем посту, да и наступление развивалось очень вяло. В феврале В.И. Шорин был отозван в Москву и назначен на почетную должность помощника главнокомандующего Вооруженными силами Республики С.С. Каменева.

Новым командующим войсками Кавказского фронта был назначен М.Н. Тухачевский. Прибыв на фронт, он собрал всех числившихся при штабе военспецов из бывших генералов и офицеров, перед которыми поставил задачу разработки плана новой наступательной операции. Вскоре этот плане был готов. Он был гениален по замыслу и прост по исполнению: прорыв жидкого деникинского фронта пехотой и развитие успеха силами Первой конной армии.

А.И. Деникин, предвидя характер действий противника, также постарался создать сильный конный резерв. Все имевшиеся кавалерийские части (остатки двух Донских корпусов) были сведены в конную группу генерала Павлова.

Новое наступление советских войск было начато 14 февраля. Преодолев оборону противника, М.Н. Тухачевский ввел в прорыв Первую конную армию. Создались условия для развития тактического успеха в оперативный. Но отрыва конницы от пехоты не последовало. Наткнувшись на ближайшие войсковые тылы, доблестные буденовцы занялись их разграблением. Тут уж было не до развития наступления.

Командование противника умело использовало оперативную паузу. 17 февраля белая конница контратаковала кавалерийскую дивизию Гая и 28-ю стрелковую дивизию 10-й армии и нанесла им поражение. Но силы были слишком неравными, к тому же белая конница, проделавшая в сильный мороз изнурительный четырехдневный переход вдоль левого берега Маныча, сильно ослабла, потеряв много людей и лошадей. Несмотря на это, деникинские войска заняли Ростов-на-Дону и Новочеркасск, которые удерживали два дня.

Но уже 22 февраля, не выдержав удара превосходящих сил противника, белые были вынуждены оставить занятые города и отступить в степь, где их ждали мороз, леденящий ветер и гибель в глубоком снегу. Начались бои в ставропольских и кубанских степях, случайные схватки в полуразрушенных станицах. Сопротивление белых падало с каждым днем. После их отступления специальная комиссия насчитала в степи до 5 тысяч убитых и замерзших казаков, а также более 2 тысяч павших лошадей.

Несмотря на трудные условия обстановки и нехватку сил, белые продолжали активное сопротивление. 25 февраля в районе Среднего Егорлыка произошло встречное сражение крупных масс белой конницы с соединениями Первой конной армии. Пожалуй, это было одно из самых крупных конных сражений периода Гражданской войны. По официальным советским данным, в этом сражении участвовало до 15 тысяч красных конников и около 10 тысяч конников противника. Но исход этого сражения решила не столько конница, сколько подоспевшая на помощь красным оперативная группа 10-й армии под командой М.Д. Великанова, состоящая из трех стрелковых дивизий. Огонь ее пулеметов и плотных масс пехоты буквально сметал ряды вражеской конницы, оставшихся добивали буденовцы.

29 февраля соединения 11 — й армии ворвались в Ставрополь. Неудачи на центральном участке фронта обусловили отступление белых и на черноморском на Азвском побережье. 2 марта был оставлен Батайск, 11 марта пала станция Тихорецкая.

Разочаровавшись в возможностях Деникина защитить казачьи области от большевиков, Верховный Круг 9 марта поставил вопрос о разрыве с ним. Тучи сгущались. 16 марта принимается решение вывести казачьи войска из оперативного подчинения главнокомандующего, а на следующий день красная конница заняла Екатеринодар. Вскоре после этого решением Верховного Круга атаманы и правительства всех казачьих областей освобождались от обязательств относительно Вооруженных Сил Юга России. Но казачьи генералы продолжали хранить верность Деникину и не спешили выполнять указания своих политиков. Красные части теснили с севера, расположенные южнее грузинские власти отказались пропустить в Грузию прижатые к горам белогвардейские части. Оставалась эвакуация их в бедный ресурсами Крым. В порты Черноморского побережья Кавказа вышло 9 тысяч «добровольцев», 20 тысяч кубанцев и 50 тысяч донцов.

Главный удар советских войск был нацелен на Новороссийск. Туда же устремлялись и остатки белогвардейских войск, а также десятки тысяч беженцев. Вошедшие первыми в Новороссийск «добровольцы» в отношении остальных повели себя по-хамски, захватив все имевшиеся суда. На борт грузили не только своих солдат и лошадей, но даже сломанные столы и стулья. Туда же под разными предлогами проникали многие гражданские лица с членами семей и имуществом. Кубанцам досталось всего 500 мест, донцам — 4 тысячи.

Новороссийская трагедия конца марта 1920 года стала прологом севастопольской трагедии ноября того же года, когда белогвардейское командование пыталось морем эвакуировать свои силы. В Новороссийск были стянуты войска, остатки конных частей, свезены артиллерия, боеприпасы, другие грузы, туда прибыли десятки тысяч беженцев: стариков, женщин и детей. Судов не хватало. Не было времени, на подступах к городу шли бои с красными. На суда грузили только самое ценное. Бросали орудия, боеприпасы. По улицам города метались в страхе табуны брошенных лошадей. Только в бою под Новороссийском противник потерял несколько тысяч убитыми, 20 тысяч пленными, было захвачено 20 орудий, 40 пулеметов, 4 бронепоезда, 30 аэропланов, более 100 пулеметов. Его потери в самом городе были значительно большими. Только число пленных исчислялось 22 тысячами человек.

Позже исследователи пришли к выводу, что переполненный белыми войсками Новороссийск мог долгое время защищаться, а корабли без труда сделать по несколько рейсов до побережья Крыма. Но этого не произошло. Кто-то посоветовал А.И. Деникину сознательно оставить на берегу значительную часть казаков, полагая, что те перейдут к партизанским действиям в тылу советских войск. Но казаки были обижены таким невниманием и начали массово переходить на сторону большевиков. Так, 1-я Кубанская дивизия, перейдя на сторону красных, первой ворвалась в Новороссийск, где взяла в плен более 20 тысяч донцов. «.. Сердцу бесконечно больно, — писал из Крыма А.И. Деникин жене. — Брошены огромные запасы, вся артиллерия, весь конский состав. Армия обескровлена…»