Эндрю встал. На его губах играла ошеломленная улыбка.

Лили не требовалось окидывать взглядом зрительный зал, чтобы увидеть вытянутые шеи и испытующие глаза, но на сей раз она могла скрыться за оживлением Беатрис.

Поприветствовав их, Эндрю тихо сказал брату:

– Если бы я знал, что вы собираетесь быть здесь, ваша светлость, я наверняка выбрал бы другой вечер.

– Эндрю, – Беатрис хлопнула мужа по руке, – я ведь говорила тебе, что это он пригласил нас!

– Говорила. – В голосе Эндрю послышались нотки смеха. – Но я думал, это его хитрая уловка, чтобы убедиться, что наши дорожки не пересекутся.

– Так и было, – ответил герцог, кивая брату. И продолжил таким же приглушенным тоном: – Я думал, ты точно откажешься от сегодняшнего выхода, если я сообщу тебе, что сам собирался здесь присутствовать.

Эндрю рассмеялся и коротко кивнул, сдаваясь, а Беатрис закатила глаза. Она повернулась к Лили. Внимание окружающих по-прежнему было приковано к Беатрис, и было заметно, как притихла публика даже в другом конце зала.

Но слова Беатрис могли слышать лишь пять человек в ложе.

– Если братья общаются друг с другом любезно, значит, злятся. Держитесь от них подальше.

Оживившись, Лили залилась смехом.

Потом Беатрис эффектно повернулась и поерзала на своем месте в передней части ложи, наклоняясь вперед, чтобы помахать какой-то леди с огромным пером на шляпе.

– Интересно, где она это нашла, – буркнула себе под нос Беатрис. – Я просто обязана выяснить это позже. Восхитительно!

– Ты не взял с собой маму? – спросил Эдж у брата.

– Нет, – ответила Беатрис за мужа, оглядываясь на Эджа через плечо. – Она изрядно устала от меня за день, но была слишком добра, чтобы признаться в этом. Работа над портретом идет замечательно. И теперь я даю ей уроки художественного мастерства.

– Маме? – спросил герцог, вскинув брови.

– Конечно. – Беатрис снова покрутилась на месте, чтобы помахать кому-то еще. Она не отрывала глаз от публики. – У вашей матери врожденный дар к творчеству.

Эндрю посмотрел на брата и с недоумением подернул плечами, давая тому понять, что впервые слышит о талантах их матери.

– Ну разве не прекрасный вечер? – Беатрис купалась во внимании других посетителей театра.

– Бесспорно, – поддакнул Эндрю.

Беатрис повернулась к Лили и доверительно сообщила:

– Он все время так говорит. Это означает: «Как скажешь, Беатрис». Или: «А я тебя совсем не слушал». Или…

Она повернулась к мужу:

– Мы согласились увеличить гостиную.

– Бесспорно, – простонал он.

Беатрис бросила взгляд на другой конец зала и окликнула еще одну зрительницу, сияя улыбкой и махая:

– Агата…

Эндрю наклонил голову, скрывая выражение лица, но Лили успела заметить улыбку.

Герцог вздохнул, но не сказал ни слова. Он сел рядом с Лили.

Чуть слышно, едва шевеля губами, Беатрис произнесла:

– Все вокруг будут судачить об этом. «Вот это да! Подумать только! Эджворт был в театре с женщиной, которая могла быть его женой!..»

– Я понимаю, – еле уловила голос герцога Лили.

– О, даже не сомневаюсь, – отозвалась Беатрис и посмотрела на Лили. – Эндрю и его светлость, – Беатрис многозначительно дернула бровями, – очень любят поважничать. – Потом она прошептала: – Не верьте в те слухи о портрете моего мужа в обнаженном виде. На самом деле Эндрю для него не позировал. Надеюсь, в новых сплетнях упомянут мою прическу, – не унималась она, обращаясь уже, похоже, к мужу. – Мне пришлось просидеть целый час, чтобы вот так завить волосы. – Беатрис пригладила локоны, обрамлявшие ее лицо, добавив: – Выглядят естественно, но для этого пришлось приложить усилия.

Не поворачивая головы, Лили искоса смотрела в сторону герцога, пока Би продолжала щебетать о своей прическе.

Герцог скользил взором по публике. Лили знала: он ожидал, что с Эндрю и Беатрис придет его мать. Этакий семейный выход в свет. С его и ее родными.

Своего рода официальное объявление о помолвке в компании Беатрис, благодаря которой их заметили бы все.

Лили загнала мысли на задворки сознания, стараясь не обращать внимания на головокружение. Эдж расставил актеров на своей сцене именно так, как хотел. Лили пыталась слушать актрису, произносящую что-то на театральной сцене, но никак не могла сосредоточиться. Сейчас ее разум занимала лишь мысль о том, что она проводит вечер с Эджвортом.

Беатрис вскинула левую руку, блеснув большим обручальным кольцом, которое она надела на перчатку. Лили посмотрела на свои перчатки. Даже под ними у нее не было никаких колец. Потом она скользнула взглядом по кисти Эджворта. Он снова надел на мизинец то самое кольцо с лилией.

Эдж перехватил ее взгляд, и она увидела то, что таилось в глубине его глаз. Улыбку.

Лили не смогла удержаться и еле заметно кивнула.

Он немного вскинул бровь, будто задавая вопрос. Лили отвернулась, глядя прямо перед собой. Эдж еле заметно подвинул свой стул и постучал ногой.

Лили снова оглянулась на него.

Он опять вопросительно вскинул брови и коснулся кольца.

Она на мгновение крепко зажмурилась, потом оглядела публику и пожала плечами.

Эдж выдохнул, настолько громко, что Лили услышала. Она повернулась в его сторону, и он снова постучал по кольцу.

На сей раз Лили кивнула.

И тут Эдж, уже не таясь, расплылся в улыбке.

Беатрис подалась вперед на своем стуле, смеясь над происходящим на сцене. Ее хохот прозвучал гораздо громче голосов актеров.

Все глаза обратились на них.

Эдж прекрасно понимал это. Он повернулся к Лили, наклонился к ней совсем близко, привлекая внимание, которое только что было приковано к Беатрис, и спросил:

– Вам нравится пьеса?

– Наслаждаюсь представлением, – ответила Лили.

Актриса на сцене помедлила. Даже она повернула голову в их сторону и только после паузы вернулась к роли. Эджворт тихо засмеялся.

Лили вглядывалась в лица, смотрящие на нее, и это ее нисколько не волновало. Сейчас, когда рядом с ней был Эджворт, всеобщее внимание совсем не пугало.

И тут один человек из партера кивнул ей. Лили втянула воздух ртом. Потом не без труда придала лицу бесстрастное выражение, но кивком дала понять мужчине, что узнала его.

Это не укрылось от Эджа, который оценивающе скользнул глазами по ней, а потом и по тому человеку. И пронзил его испепеляющим взглядом:

– Этот сплетник написал ту статью о моем отце.

Эбигейл лежала на накрытой покрывалом кровати Лили и крепко спала. Крышка шкатулки для драгоценностей была открыта, содержимое рассыпалось вокруг. Комнату освещала лампа.