Валлийский лорд встретил его весьма приветливо – похоже, он был доволен тем, что Мюррей по-соседски нанес ему визит. Мэрилл ап Оуэн весь светился радостью. Оказалось, что молодая жена недавно родила ему сына. Он с гордостью представил гостю свою леди, и Ранальд нашел ее весьма милой и приветливой особой. Глядя на эту молодую женщину, можно было сказать, что она всем довольна в жизни. А лорд смотрел на нее такими глазами, что его семейное счастье, отражавшееся в этом взгляде, просто нельзя было не заметить. Оставалось только порадоваться за соседа. К тому же Лорен просила его обратить внимание именно на этот аспект супружеской жизни, возродившейся в замке по другую сторону границы. Ей было интересно, какое продолжение получили события, началу которых она стала свидетельницей прошлой осенью. Теперь он сумеет выполнить ее наказ.

Потом мужчины долго разговаривали о событиях на континенте, о военных действиях и подготовке к следующему этапу этой затянувшейся войны. Лорд Мэрилл попросил Ранальда рассказать подробнее о тех сражениях, что остались позади. Его, конечно, больше всего интересовало участие своих соотечественников в боевых действиях. Валлийцу было все еще трудно признать свою землю единой с Англией, но развитие событий шло именно в этом направлении, а не в другом, и к такому исходу, наверное, нужно как-то привыкать.

Мюррей сполна удовлетворил интерес хозяина. О битвах при Слёйсе и Креси он мог говорить только с чужих слов, но слышал об этом так часто и так много, что рассказывал как очевидец. А в морском сражении с испанцами он участвовал лично, и тут уж мог говорить часами. Он поведал лорду Мэриллу, как высоко ценит принц Уэльский валлийских лучников за их бесподобное владение своим оружием.

– Представьте себе, милорд, даже знаменитые во Франции генуэзские арбалетчики пасуют перед нашими английскими лучниками, – рассказывал он. – Конечно, арбалетный болт летит дальше и бьет сильнее. Но когда мы сражались с испанцами на море, помню, их арбалетчики не успели еще и настроить свои тяжелые приспособления для стрельбы, как наши быстрые и подвижные лучники перестреляли их, как воробьев. Это было большой подмогой, и мы смогли кинуться на абордаж их галеонов. Как вспомню об этом, душа радуется. Нам удалось захватить семнадцать больших кораблей, представляете? Мы, конечно, понесли потери, и часть наших судов была затоплена. Но добычу мы тогда взяли знатную. Сам король Эдуард руководил всей операцией, и с ним были сыновья – принц Уэльский и маленький Джон Гонт. Думаю, младший принц далеко пойдет, когда вырастет. Он воинственный мальчик и храбрый.

Валлийский лорд слушал гостя, сверкая глазами от удовольствия. Какой мужчина не воспламенится, слушая о сражениях и красивых победах? А Мюррей продолжал свои воспоминания. Он рассказал о том, как разумно король Эдуард, а теперь и принц Уэльский используют в английской армии взаимодействие конных рыцарей и тяжеловооруженных воинов с пехотой и лучниками. Это в значительной мере предопределило победу английской армии над французами в битве при Креси. Французские же рыцари были слишком горды для того, чтобы установить тесное взаимодействие со своими ратниками, снизойти до простолюдинов. И в результате потеряли очень много. Полторы тысячи рыцарей полегло на поле боя. Подумать только! Это же как обескровилась французская аристократия! Разговоров хватило надолго, и мужчины расстались чрезвычайно довольные друг другом и своим общением.

А дома Ранальда ожидала тоскующая по нему Лорен. Она понимала, что муж обязан нанести дружеский визит соседу, выразить благодарность за поддержку и помощь. Но было очень жаль времени, проведенного врозь. Ведь супруг и на этот раз получил совсем недолгий отпуск.

Зато, оставшись с женой наедине в их уютной опочивальне, Мюррей отдался ласкам без промедления. Он с такой страстью любил свою жену, изливал на нее столько накопившейся нежности, что для сна у них просто не осталось времени. Раз за разом он возносил ее на вершину блаженства и замирал от сладостных ощущений сам. Потом они разговаривали, прижавшись друг к другу и не разнимая рук. Поговорить было о чем – ведь слишком много времени им приходилось проводить порознь. Но разговоры отвлекали Ранальда ненадолго. Он вновь воспламенялся от близости любимого тела, от неповторимого аромата волос и кожи Лорен, и все повторялось заново. Уснуть им удалось только перед рассветом. Зато Лорен наполнилась его любовью до самого верха. Она была счастлива, и в эти минуты не хотела думать о приближающейся разлуке.

Однако пришло время, и лорд Мюррей снова покинул свой замок, чтобы вернуться к обязанностям, которые он принял на себя пять лет назад и которым отдавал все свои силы и воинское мастерство.

В замке Эндлгоу время потекло заведенным порядком. Все были заняты своими делами. Дети подрастали. А Лорен опять понесла. В каждый свой приезд Ранальд оставлял ей такой подарок, и она была этим счастлива. Леди видела, как радуют ее мужа дети, как он любит их. Не имевший настоящей семьи в детстве, он чувствовал себя счастливым, окруженный детьми и согретый ее любовью. А она готова была на все, чтобы доставить ему радость и лишний раз увидеть счастливый блеск в бездонных синих глазах.

Такие же глаза смотрели на нее сейчас с лица малютки-дочери. С течением времени все больше становилось понятно, что Филиппа уродилась копией своего отца. У нее были темные волосы, синие, как глубокое чистое озеро, глаза, отцовский овал лица и даже посадка головы и походка. Удивительно, что Рори цветом волос и глаз пошел в мать – его глаза сияли как топазы, а волосы отливали медом. Но внешний облик и особенно характер мальчик получил явно в наследство от отца, и это радовало Лорен. В этом мире мужчина должен вырасти сильным, чтобы выжить самому и помочь всем тем, кто будет от него зависеть в будущем. Ему со временем наследовать этот замок. А Лорен всегда любила свой дом, любила людей, которые здесь живут, и очень хотела, чтобы Эндлгоу процветал еще много-много лет.

Новая беременность протекала, однако, нелегко. Очень скоро Лорен поняла, что ей снова трудно ходить. Она слишком рано отяжелела и теперь уже не всегда находила силы, чтобы совершать прогулки. Когда, по ее расчетам, прошло уже порядка четырех месяцев от момента зачатия, она едва не скинула плод, и это ее страшно напугало. Женщины подняли суматоху вокруг этого, повитуха строго-настрого велела ей не подниматься с постели как минимум с десяток дней. Это было непривычно, обязанности хозяйки замка требовали ее внимания, но сил не хватало. И было очень страшно потерять ребенка. Лорен подчинилась, и в результате провела в постели почти месяц. Даже когда ее самочувствие улучшилось, верная Милли не отходила от нее ни на шаг и требовала, чтобы хозяйка как можно больше отдыхала. Сэр Эндрю самым строгим голосом говорил ей о том же. Не хочет же она, в самом деле, чтобы ее муж снес им всем головы за то, что они не досмотрели и позволили ей самовольничать. Она не хотела. И пришлось подчиниться требованию людей, искренне переживающих за ее благополучие.

К Рождеству состояние Лорен улучшилось, и праздник провели весело. Мужчины принесли большое полено из лесу, и его с трудом удалось поместить в очаг, хотя он был и немаленький. Замок украсили зелеными ветками остролиста и венками из омелы. Леди одарила своих людей подарками, детей – сладостями. Сэр Эндрю до крайности удивил и обрадовал ее своим праздничным даром. Друг детства втайне от всех вырастил и вышколил для нее новую кобылку. Ее старенькая Фиалка уже с трудом ходила под седлом и не могла одолеть большие расстояния. Молодая лошадка была веселого нрава, игривая, но послушная. Она была необычного окраса: светлая, как густые сливки, шкура, рыжевато-золотистые грива и хвост. Лорен пришла в восторг от такого подарка и назвала лошадку Золотинкой.