Мейсон улыбнулся, обошел увеличительную камеру, снял негативс держателя и опустил в карман. Он выключил свет и опять повернулся к ДеллеСтрит:

– Пойдем. Нам больше здесь незачем оставаться.

Они на цыпочках пробежали по коридору к лестнице в заднейчасти дома, спустились по ступенькам, оказались на первом этаже и быстропересекли кухню.

Макгрегор дожидался их внизу лестницы.

– Эверсел только что заехал в гараж, – сообщил он.

– Вы можете помочь мисс Стрит выйти с территории? – спросилМейсон.

– Не знаю. Постараюсь, если кто-то отвлечет его внимание, ноесли он выглянет в окно – мы пропали. Ночь лунная.

Мейсон достал негатив из кармана.

– Дай мне твою сумочку, Делла, – попросил он.

Она передала ее.

– Надеюсь, ты знаешь, что с ним делать? – спросил адвокат.

– То, что ты хотел сделать там, наверху?

– Да. Сматывайтесь отсюда вместе с Полом. Попробуйте сделатьнаибольшее возможное увеличение. Встретимся в городе.

– А ты сам что собираешься делать? – спросила Делла.

– Нанести визит вежливости. Как-нибудь доберусь назад.

Вслед за оперативником Дрейка адвокат и его секретарша вышлииз дома. Мейсон тихо обогнул здание. Макгрегор остался ждать возможностипересечь двор.

В передней части дома зажглись огни. Мейсон завернул заугол, дал сигнал Макгрегору, поднялся по ступеням, ведущим к главному входу, ипозвонил.

С минуту никто не отвечал, затем Мейсон уловил звук быстрыхшагов по коридору. Он отступил назад, чтобы взглянуть на освещенный луннымсветом двор. Адвокат заметил две быстро мелькнувшие тени, когда Макгрегор иДелла Стрит бросились к лазу в живой изгороди. Мейсон посмотрел напростиравшийся в бесконечность океан. Он увидел, как в низком белом здании загаражом зажглись, а потом снова погасли огни. Через мгновение он услышал звукоткрывающегося маленького окошка в двери.

Внезапно Мейсон оказался в луче яркого света, озаряющего всекрыльцо. На адвоката смотрела пара внимательных глаз, прямо и неотрывноизучающих его.

– Кто вы и что вам нужно?

– Моя фамилия – Мейсон. Я хотел бы переговорить с вами.

– Вы – Перри Мейсон, адвокат?

– Да.

– О чем вы хотите со мной переговорить?

– О Пенне Вентворте.

– У меня нет желания обсуждать его с вами.

– Я думаю, как раз наоборот.

– Нет. К тому же вы находитесь на частной территории. Я непозволяю никому пересекать ее границы. Даю вам тридцать секунд, чтобы начатьдвижение назад к воротам. Когда они истекут, я позвоню в полицию.

Свет на крыльце выключили. Через минуту то же самое сделалив передней части дома. Мейсон стоял на крыльце.

– Хорошо, – наконец сказал адвокат.

Он повернулся, спустился по ступенькам, но, вместо тогочтобы пойти направо к воротам, отправился быстрым шагом налево по направлению кангару.

Он уже практически достиг двери в ангар, когда услышал, какза его спиной в доме хлопнула дверь и по покрытой гравием дорожке кто-топобежал.

Мейсон вошел в ангар. Он включил фонарик и осветилпомещение. Адвокат увидел аккуратный белый самолет-амфибию. В кабине сиделакрасивая женщина с оливковым цветом кожи и темными глазами.

Мейсон поднялся по ступенькам и открыл дверцу кабины.

– Ты ослепил меня своим фонариком, дорогой, – с упрекомсказала женщина.

– Простите, миссис Вентворт, – извинился Мейсон, забираясь вкабину.

При звуке его голоса женщина вся напряглась. Мейсон увидел,как у нее от удивления открывается рот. Дверца кабины распахнулась, и за спинойМейсона прозвучал голос Эверсела:

– Убирайтесь отсюда ко всем чертям!

Мейсон спокойно уселся в одном из кресел.

– Убирайтесь ко всем чертям! – повторил Эверсел.

Хуанита Вентворт включила свет в самолете. Лампы осветилиЭверсела – загорелого молодого рыжеволосого гиганта с револьвером в правойруке.

– Вам лучше убрать револьвер, мистер Эверсел, – сказалМейсон. – Вам не кажется, что вы уже достаточно поиграли с оружием?

– Вы находитесь на моей территории, – заявил в ответЭверсел. – Я приказываю вам убираться отсюда. Если вы этого не сделаете, ястану обращаться с вами как с преступником, вторгшимся в мои владения.

– Не советую вам этого делать. Вы уже и так достаточноглубоко завязли. Свидетель опознал вас как того, кто поднимался на борт яхтыВентворта как раз перед тем, как прозвучал выстрел.

Мейсон откинулся в кресле.

– Это ложь, – ответил Эверсел.

Мейсон пожал плечами.

– Пожалуйста, Сидней, не надо создавать лишних проблем, –попросила Хуанита Вентворт.

Эверсел помолчал с минуту, а потом спросил у Мейсона:

– Что вы хотите?

– Полное заявление, в котором вы признаетесь, что именно выподнимались на борт «Пеннвента», когда Мэй Фарр боролась с Вентвортом в каюте.

– Меня там не было, – сообщил Эверсел.

– Потом вы сели в этот самолет и полетели в Сан-Диего.

– Ну и что? Это частный самолет. Я летаю, куда мнезаблагорассудится.

– Самолет-амфибия, как я посмотрю, – заметил Мейсон. – А попути в Сан-Диего вы случайно не пролетали над «Пеннвентом» и не заглядывали восвещенную каюту?

– Что, черт побери, вы такое несете?

– Просто задаю вопрос.

– Прекратите. Поберегите здоровье.

– А вы знаете, мистер Эверсел, – спокойным тоном продолжалМейсон, – что у меня появилась любопытная идея о том, что на самом делепроизошло на борту яхты. Вы – фотограф-любитель. Очень странно, что никто неслышал выстрела.

– Что здесь странного? – воинственно спросил Эверсел. – Надругих яхтах полным ходом шло веселье. Если они и слышали его, то приняли зарезкий выхлоп глушителя автомобиля или лодочного мотора.

– Я считаю, мистер Эверсел, что Мэй Фарр могла принятьщелчок затвора фотоаппарата и вспышку за выстрел. Вентворт понял, что попал вловушку, как только была сделана фотография. Он бросился в каюту на корме идержал дверь закрытой, пока переодевался. Он, возможно, решил, что это облава.