Капитан двинулся следом. Они подошли к группе товарищей, сидевших на сдвинутых койках. И седовласый сказал:

– Это наш…

К капитану потянулись руки и имена: стальная клешня Федора, жесткая ладонь Сени, запястье кушающего и не успевшего вытереть руку Николая, вялая кисть Игоря, ничем не примечательная рука Алексея, был еще какой-то Князь, но он сидел дальше других и ограничился кивком.

– А я Дед,– представился седовласый,– ну и будем знакомы. Да вон еще Тюлень спит и это будет вся наша компания. Ну еще Иван, но с ним ты как я понял уже знаком. Через Ивана шел?

– Да, поболтали немного…

– Ну и славно. Леха, давай человеку с дороги!

Быстро нашлась кружка, и Леха ловко наполнил ее до краев. Кружка была армейская и у капитана, что-то защемило внутри.

«Ехали мы ехали, с горки на горку…» давно забытое пронеслось в голове.

– Давай, капитан Коновалов, махни!– подбодрил Николай, и капитан Коновалов махнул, до дна за два глотка. И тут же потянулись к нему уже совсем дружелюбные солдатские руки, Николая с мясом, Сенькина с сухарем, и Федорова клешня с сигаретой. Хотел капитан чего-нибудь сказать да не смог, просто закусил, затянулся дымком, никого не обидел. Хотелось воды, но запивать не стал, похоже это здесь не привечали.

Потихоньку завязался разговор, выяснилось, что народ тут по землячествам кучкуется. И индусы тут были и китайцы, и немцы, и славяне восточные. Даже итальянец какой-то был, бывший мафиозный боевик, но он больше с немцами кучковался, Мусоллини, хренов. А проверке Коновалова из-за каких-то нелюбимых здесь фантомов подвергли, это Николай рассказал:

– Понимаешь, капитан, тут такая вот херня происходит. Приходит типуха, в смысле новенький сидит, ходит, слушает, смотрит, вроде как все, а потом чего-то раз с ним и исчез только марево заместо засранца… Чего они тут нюхают не знаю… Да ты, давай, пей, не стесняйся, Леха!

–Леха на разливе, все в порядке! – отозвался тот.– Слышь Дед, а как мы Коновала звать будем? Капитан уже есть, у немцев. А нашего как? Коновал длинно, по имени не интересно…

–Видно будет,– степенно отозвался Дед, но к концу застолья Коновалов уже получил вполне приличное прозвище Тобол. Из Тобольска тут точно никого не было…

х х х

Глава ХI. В которой снова появляется граф де Флери.

Пробуждение мое было не из приятных. Сначала я долго не мог понять, как меня угораздило очутиться в этой выгребной яме, очевидно, мне хотелось, чтобы все это оставалось продолжением сна, хотя, смею вас уверить, спал я без сновидений. Когда же реальность во всю навалилась на меня в виде унылых стен моего узилища, а вдобавок еще и чьей-то беспардонной ноги в ботфорте, непонятным образом давившей на мой живот, мне стало совсем нехорошо. Ноге видимо было лучше, потому что ее обладатель и не думал просыпаться.

Наверху слышался шум, неясный и тревожный. Бесцеремонно я разбудил Джереми, попросту скинув его обнаглевшую ногу, и прислушался.

– Просыпайся, соня! У нас, похоже, гости…

Хотя какие гости в тюрьме!

Мой драгоценный Леко продрал глаза, чего-то пробурчал и прислушался…

Наверху блеснул свет и нам что-то бросили. Что-то оказалось веревочной лестницей. Это было приглашение, и мы не преминули им воспользоваться, какое ни есть, а развлечение для бедных узников.

Наверху светило солнышко, и я зажмурился. А когда глаза смогли глядеть на мир со свойственной им зоркостью, то я весьма и весьма удивился открывшейся панораме. Вокруг было около десятка давешних разбойников. Нас никто не бил, не вязал. И к тому же на залитой солнечным светом полянке, появился, очевидно, главный действующий персонаж нашего похищения. Вот он, то и стал основной причиной моего удивления, потому что звали его граф де Флери… И он улыбался своей мудрой улыбкой много повидавшего человека.

Я поглядел на Джереми, в поисках сочувствия и понимания, но это была напрасная затея, потому что последний сам стоял, раззявив рот, и очумело пялился на графа. Пришлось говорить самому:

– Граф…

– Виконт… – учтиво поклонился, видимо истинный предводитель шайки. – Рад видеть вас в добром здравии…

– Я тоже… Что все это означает?

Граф снова улыбнулся.

– Знаете ли, молодые люди, жизнь довольно странная штука, и иногда приходится прибегать к весьма непопулярным действиям, дабы предотвратить еще более неприятные… Один мудрый человек назвал это принципом наименьшего зла.

– То есть?

– То и есть,– перебил меня граф,– вы взяты в плен вам же во благо.

Мы с Джереми переглянулись:

– Ты что-нибудь понимаешь?

– Пока нет, но, по крайней мере, наша казнь, похоже, откладывается…

Леко понимающе кивнул:

– Нас сначала помучают хорошенько… Философией…

Де Флери расхохотался:

– Господа попрошу к столу. Думаю, пребывание на свежем воздухе было весьма полезно для пробуждения аппетита,– он указал в сторону деревьев, где угадывался походный столик, уставленный яствами.– Эти мерзавцы, – граф указал, на довольно ухмыляющихся разбойников,– особенно вас не баловали, я так подозреваю. Несмотря на все мои увещевания, не любит, видите ли, народ, особ высокого происхождения, и всегда норовит подгадить, хоть чуть-чуть, но подгадить, когда есть тому хоть малейшая возможность…

Кстати, надеюсь, с вами хорошо обращались?

Я пожал плечами, ибо ничего лучшего придумать не мог.

Граф между тем продолжил:

– Господа, я приношу вам свои глубочайшие извинения, но объяснения после, простите, но я надеюсь, что вам они покажутся приемлемыми…

На момент завершения этой фразы мы уже подошли к столику. Еще раз переглянулись и, плюнув на приличия, приступили к завтраку.

Нет, правы мои недоброжелатели, я ненормальный, иной бы поломался для приличия, мол сначала объяснения, и если они меня не удовлетворят, то удовлетворять меня будете вы нелюбезный граф… А я…

Нет, особы королевской крови так не поступают, даже не совсем королевской, но тем не менее…

Короче мы приступили к завтраку, и смею вас уверить, отдали ему должное. Свежая лесная дичь на свежем воздухе, это знаете…

Первым не выдержал Дже:

– Граф, и, тем не менее, нам интересно…

– Я понимаю, – кивнул де Флери,– тем не менее, отведайте куропатку…

Я отведал…

– Отведайте еще, поверьте, виконт, объяснения будут, но, знаете ли, как человек, поживший на этом свете чуть более вас, смею заметить, что неприятные новости лучше выслушивать на сытый желудок… Уж простите старика, но знаете ли люблю комфорт. Хотя бы это я могу еще себе позволить.

Мы не могли не согласиться с графом, это действительно было мудро. И объяснения действительно последовали.

– Несколько лет назад,– начал граф,– я имел честь пообщаться в приватной, скажем так, манере с прекрасно известной вам герцогиней де