Военные моряки вскинули оружие, образовав стальную арку.После этого Напол вышел из строя и присоединился к Джубалу, отсалютовав телуРахма.

Затем вышла Тинза и, подойдя к алтарю, преклонила колени,поставив на алтарь маленькую статуэтку. Джубал догадался, что она сама еёвырезала. Многие моряки любили резьбу, но Тинза была весьма искусна в этомделе. Фигура имела явное сходство с Рахмом, только он был изображён сидящим натроне.

Джубал одобрительно вздохнул, а к алтарю у тела приблизилсяНолхан. Серебристо-коричневый минотавр также упал на колени, положив рядом состатуэткой медальон с выгравированным золотым кругом.

«Мне его подарил Тирибус в день назначения первымадъютантом», — вспомнил слова Нолхана старейшина. Даря Рахму этой медальон,бывший адъютант Тирибуса отдавал самую высокую дань, давая клятву служить досамой смерти.

Теперь остался только он, старый минотавр с хриплым голосом.

Джубал шагнул на освободившееся место и вытянул руку,преподнося не один дар, а два. Первый был маленьким фамильным кинжалом,украшенным синими и зелёными камнями, на котором была выбито его имя, имя отцаи деда. Блеск камней внезапно заставил старейшину вспомнить о другойдрагоценности, и он глянул на Рахма — чёрное кольцо по-прежнему было на пальцекомандующего. «Тебя похоронят с кольцом, и никто так и не узнает секрета егосилы», — мельком подумал Джубал. Положив кинжал, он достал второй дар — старую,потёртую железную монету времён Амбеутина, на одной стороне которой ещё можнобыло разглядеть крылатого минотавра.

— Ботанос сказал, что Азак выбрал бы это для тебя,командующий…

Азак был старым другом Рахма и первым капитаном «ДраконьегоГребня», помогшим ему бежать с Митаса после Ночи Крови. Эту монету он долгоносил как талисман удачи. Она попала к Азаку во времена его первого плавания ис тех пор всегда была с ним. Он не взял её только один раз, подарив Ботаносу,после чего погиб в неудачном походе Рахма против Хотака.

Низко поклонившись напоследок, Джубал встал в один ряд сНаполом.

Тот махнул рукой, и легионеры подхватили знамя, полностьюнакрыв им Рахма. Дружный вопль вырвался из всех глоток — вопль, который издаютминотавры перед боем, горяча себе кровь. Казалось, от крика содрогнётся небо иземля, его подхватили на других судах, соединив вместе голоса в горе иотчаянии.

Вскинутое оружие упало — жизнь великого воина завершилась.

Напол, Джубал, Тинза и Нолхан выхватили мечи и повторилижест. Вновь загудели трубы и резко умолкли.

«Трезубец Хаббакука» качнуло, корабль все глубже зарывалсяносом в волны. Матросы по знаку Напола вытащили бочки с маслом и началиполивать им палубу, с трудом удерживая равновесие. Горючие брызги летели во всестороны.

— Хорошо, что мы не зажгли факелы раньше, — заметила Тинза.

Похоронная делегация подошла к борту и спустилась в шлюпки.Напол и Джубал тоже схватили по бочонку. Матросы уже без стеснения плескалимасло на все подряд, оставляя лишь узкую дорожку, чтобы добраться до шлюпок.Наконец всё было вылито, Джубал аккуратно достал факелы и раздал Тинзе иНаполу.

— По моему сигналу, — поднял руку старейшина. Ониразвернулись в разные стороны от него, одновременно запалив огонь. Рука Джубалаопустилась, и три факела полетели в разные места корабля, мгновенно взметнувогненные кусты пожара. Щедро политое горючим маслом судно быстро охватил огоньи дым.

Внезапно стена дыма раздёрнулась, и одновременно с этимлодку подкинуло высокой волной. Глаза Джубала расширились, пальцы вцепились вборт — он заметил, как рука Рахма шевельнулась и выпала из-под флага, но на нейбольше не было чёрного кольца!

Огонь с треском взбирался по мачтам «Трезубца», грозяобрушить их на шлюпки.

— Скорей! Гребите в сторону или мы тоже вспыхнем! —распорядилась Тинза.

Моряки дружно налегли на вёсла, и вскоре они были вбезопасности, на борту «Драконьего Гребня».

«Трезубец Хаббакука» был уже полностью во власти огня, но нетонул, медленно дрейфуя по крутым волнам.

— Наверно, он будет так гореть ещё час или два, а затемпросто развалится на мелкие кусочки, — предположила Тинза.

— Возможно, — пожал плечами Джубал, облокотившись нафальшборт. — Что собираешься делать, Тинза? Вернёшься на «Корсар» и отправишьсяна юг?

— Да, а Нолхан с остальными судами — на восток…

— Может, скоро у нас будут добрые вести, а пока необходимоперегруппироваться и найти новую базу. Если всё пройдёт удачно, встретимсячерез месяц в дне пути от Петарки на север.

Напол пожал руку Джубала:

— Теперь ты, старейшина, новый командир.

— Нолхан и остальные могут с этим не согласиться…

— Мы заставим их открыть глаза и увидеть правду, — прорычалаТинза. — Они увидят в тебе командира, клянусь Морской Королевой!

Джубал покачал головой:

— Нам необходимо единство, а не восстание внутри восстания.

На этом короткий спор завершился, но в воздухе повисла иосталась неприятная недосказанность. Джубал молча смотрел, как остальныекапитаны возвращаются на свои суда и ставят паруса, направляясь в разныхнаправлениях. Сзади подошёл молчаливый Ботанос, озарённый светом погребальногокостра.

— Давай помолимся, капитан, — вздохнул старейшина Джубал. —Ничего другого нам не остаётся…

Прошло длительное время с тех пор, как Арднор ушёл издворца, прежде чем ему вновь прислали официальное приглашение. Несмотря на всепопытки забыть обиду, он только сильнее распалялся.

Бастиан получил всю славу и почести. Бастиан пользовался тойвластью и привилегиями, которые принадлежали старшему сыну по праву рождения.Они так долго не разговаривали с отцом, что, когда пришла весть из дворца,Арднор даже задался вопросом, не обман ли это.

Сероглазый Приас прибыл с официальным письмом, когда ПервыйКомандир был занят, награждая отличившихся Защитников. С увеличением ихколичества по всей империи необходимо было поощрять лучших, и Арднор ввёлсоответствующий ритуал.