– Добро пожаловать, – сказал он так, словно мы явились в музей.

Представляю, сколько геморроя пришлось бы испытать тому, кто решил бы пробраться в наше Минобороны. Проще изловить лох-несское чудовище и сделать из него бифштекс.

Внутри все выглядело так же, как в любом крупном учреждении – деловитые люди с папками и бумажками, двери с табличками «Управление кадров», «Бухгалтерия», «Отдел 1», «Отдел закупок»…

Именно в последнем работал друг Лопеса, огромный, усатый и невероятно толстый.

– О, ха-ха! – басовито заорал он, едва увидев моего коллегу. – Работа закончена, начинаем сиесту!

Кипа бумаг была отодвинута в сторону, и на ее месте появился здоровенный кувшин с сангрией – прохладительным напитком на основе красного вина. Что-то подсказало мне в этот момент, что проблем с получением нужной информации у нас не будет.

В кабинете, где обитал наш новый друг, майор Суарес, имелся кондиционер, но майор все равно потел. Он поминутно вытаскивал из кармана огромный носовой платок цветов бразильского флага и промокал им лоб.

Мы выпили по стаканчику сангрии, обсудили последние новости – урожай бананов, облаву на браконьеров в заповеднике Куябено и драку в баре «Красный нос» – после чего перешли к делам. Суарес изучил предоставленные мной документы, покачал головой и сделал большие глаза:

– Пабло Эмилио Диас? Все, связанное с ним, имеет второй гриф секретности.

– Но это же мои друзья! – с негодованием воскликнул Лопес.

– И мои! – Майор гордо ткнул пальцем в потолок. – Не будь эти почтенные сеньоры моими друзьями, я бы вышвырнул вас всех за порог! Но ты сам пойми, чем я рискую, выдавая подобные сведения!

Разговор неспешно сводился к тому, что в моих родных краях называют «дать на лапу». Суарес намекал, что он не прочь оказать нам помощь, но ему нужна некоторая плата за риск.

Начали торг с трех тысяч долларов, но в результате переговоров сошлись на одной.

Я отсчитал деньги, и майор преспокойненько скопировал мне на флешку сверхсекретные файлы. Мы допили сангрию, и только после третьего стакана я понял, что в ней помимо красного вина был еще какой-то крепкий напиток.

В моих членах появилась гибкость, а глаза на покрасневшей физиономии Бартоломью слегка заблестели.

– Теперь обедать! – провозгласил Лопес, когда мы оказались на улице. – Вы должны узнать, что такое настоящая эквадорская кухня!

Для демонстрации сего феномена он выбрал небольшой шумный ресторанчик, забитый народом и запахом подгоревшего мяса. Нам, как почетным гостям, дружелюбные аборигены очистили столик у самой стойки. На нем объявился кувшин чичи – кукурузной бражки, закуски и главное местное блюдо – жареная морская свинка.

И даже не одна, а три – по штуке на брата.

– Ешьте, друзья! – пригласил коллега.

– Это что такое? – спросил Бартоломью, ткнув в свинку. – Это надо есть?

– Ага, – жизнерадостно отозвался я. – И если ты откажешься, то эти радушные парни тебя линчуют.

Антон тяжко вздохнул, огляделся и принялся за еду.

Чича после сангрии пошла на ура, свинка оказалась прожарена в меру, и я посреди всеобщего гвалта и чавканья нашел минутку, чтобы вытащить ноут и заглянуть в Сеть. Новых «писем счастья» от Церкви Святой Воды не обнаружил, как и любовных эпистол, зато увидел послание от шефа.

– Так, – сказал я, прочитав его. – Нам сообщают, что вчера у берегов Ливии была обнаружена яхта «Солар», порт приписки – Брест. На борту – никаких признаков людей, имеются следы борьбы. Пиратов в Средиземном море не видели давно, поэтому полиция считает, что трое людей, находившихся на «Соларе» в момент ее выхода из Мессины, стали жертвами ссоры…

– Трое? А потом сами вырезали себе селезенку, сняли скальп и улеглись звездой где-нибудь на бережку, – уныло добавил Бартоломью. – Да, они приносят жертвы по всему миру, и мы должны это остановить.

– Остановим, – уверил его я, добавляя чичи в свой стакан. – Вот только дообедаем сначала.

Вскоре от морских свинок остались кости, от бражки – запах из кувшина.

– Ну что, друзья? – сказал Лопес, губы которого блестели от жира, и так же блестела торчавшая из угла рта сигарета. – Пора отправиться в Сан-Антонио-де-Пичинча, к мемориалу, что посвящен экватору. Там обязан побывать каждый гость нашей благословенной страны.

Пришлось мне напомнить коллеге, что мы не туристы, а явились сюда по делу и терять время на развлечения не можем.

– Ладно-ладно, – примирительно забормотал он, выставив ладони. – Тогда навестим генерала Орельяно. Он сейчас на военной базе неподалеку от Санто-Доминго. В путь, друзья!

Для начала мы завернули в ближайший магазин, торгующий спиртным, где приобрели ящик текилы марки «1921 Репосадо». Оплатил это дело я, а Лопес объяснил, что без такой «смазки» к Орельяно лучше вообще не соваться – расстреляет, не спросив фамилии. Зато после стакана-другого (или бутылочки-другой) замечательного во всех отношениях напитка генерал заметно добреет.

Ящик погрузили в такси и на нем доехали до стоянки, где коллега бросил свой джип. Перебрались в него и покатили сначала к западной окраине, а затем и прочь из Кито.

Нормальные герои всегда идут в обход.

Иван Сусанин

Лопес мчал, как бешеный, нас швыряло на ухабах, а коллега еще ухитрялся что-то рассказывать и одновременно курить. На всякие мелочи вроде того, что из-за рева мотора было хреново слышно, бодрый эквадорец не обращал внимания.

До меня долетали отрывки весьма эмоционального повествования:

– И тут она… представляешь?.. Без юбки… и после этого… прятался под кроватью! Ха-ха!.. О черт!

Последний возглас относился к выскочившему из-за поворота грузовику.

Лопес крутанул руль, помянул «тупых детей недоразвитой ослицы», и мы каким-то чудом избежали столкновения. Выкинув докуренную сигарету в окошко, он достал новую и прибавил скорости.

Когда мы незадолго до Санто-Доминго свернули с основной трассы, я вздохнул с облегчением.

– Скоро приедем, скоро, – заверил меня коллега, и тут впереди показались ворота.

В стороны от них уходил забор, но он терялся на фоне монументальных, титанических створок, на которые пошло столько металла, что из него можно было сделать танк. Над каждым из столбов реяло по цветастому эквадорскому флагу, а сами створки были украшены изображениями кондора – геральдической птицы чуть ли не всех государств Андского региона.

А еще тут имелась такая прозаическая вещь, как вышка с часовым, и на ней – пулемет.

– Как бы нас не пристрелили, – заметил я.

– Не должны, – сказал Лопес и затормозил так резко, что расположившийся на заднем сиденье Бартоломью едва не уткнулся носом мне в затылок. – Сейчас я с ними поговорю, не сомневайся!