Захар промолчал. Увы, но ему нечем было крыть. Действительно, он отправился к Жанне проверенным маршрутом. И попал как индюк — в суп. А ведь крутым себя считал. Когда открывал дверь в ее квартиру дубликатом ключа. И даже сигнализацию смог отключить… Зато сейчас он чувствовал себя мокрой курицей.

— Что, нечего сказать?

— Я уже сказал.

— Что ты сказал?

— Прости.

— Нет!

Захар пожал плечами. Нет так нет. Вымаливать прощение он не будет. Зойку это лишь еще больше разозлит. Сама успокоится.

— Значит, Жанна выходит замуж за Шустова?

— Все к тому идет, — Захар почему-то в том не сомневался.

Жанну как будто подменили после того случая в Горновке, когда Дорофей устроил беспредел со стрельбой. Она увлеклась Шустовым, перестала звонить Захару. Он все понимал и должен был ее отпустить, но в нем взыграла гордость. И он отправился к ней…

А отпустить ее надо. Если у них, конечно, с Шустовым всерьез. А почему нет? Жанна пришла в себя после убийства Патрика, ей снова хочется вдыхать жизнь полной грудью. И ей уже тесно в рамках, в которые она сама себя поставила. Ей мало быть с Захаром раз в неделю, мужчина нужен ей целиком и полностью. Или Захар, или кто-то другой, не менее достойный. А тут Шустов подвернулся. И вдруг повел себя как мужик…

— Ты неудачник, Байкалов! — усмехнулась Зойка. — Бабы тебя бросают, отморозки тебя не боятся.

Это был удар ниже пояса, но Захару ничего не оставалось, как терпеть, сжав зубы. Он виноват перед Зойкой… К тому же он любит ее. И уважает…

— Вот и скажи, зачем ты мне такой нужен?

Захар продолжал молчать.

— Можно я вытру о тебя ноги? — ехидно спросила она.

— Останови машину.

Зойка даже не снизила скорость. Но язык прикусила.

Они приехали домой, и она закрылась в спальне. Захар сам приготовил ужин, позвал ее, но Зойка не отзывалась. Он постучал в дверь сильней.

— Эй!

Никакой реакции. Как будто в комнате никого не было. А если действительно там ни одной живой души?

Захар ударил в дверь, выбив хлипкий замок. Зойка сидела в кресле с бутылкой в руке и смотрела на него пьяным глазами.

— Ты от скромности не умрешь, — ухмыльнулась она. — Думаешь, я за тебя в петлю полезу? Ха-ха-ха!

— Ужинать пошли.

— Ты руки после своей сучки не мыл. Там столько всякой заразы, — скривилась Зойка.

Захар ничего не сказал. Закрыл дверь и пошел на кухню, прихватив по пути пачку сигарет и бутылку виски. Он ждал Зойку, но она так и не появилась.

Из кухни он переместился в зал, там умостился перед телевизором, поставил на журнальный столик недопитую бутылку. И заснул сразу же, как только она опустела.

Проснулся он посреди ночи. На жестянку подоконника в похоронном ритме скапывала дождевая вода, на экране телевизора нудно пищала настроечная таблица. Зойки рядом не было.

Он поднялся, прошел в спальню. Зойка лежала на кровати поверх покрывала, в одежде. На полу перед тумбочкой стояла пустая бутылка. Казалось, она крепко спала. Захар сел на кровать.

— Пошел вон! — прошипела она.

Он кивнул, поднялся, повернулся спиной. Он уже был в дверях, когда почувствовал опасное движение. Чутье заставило его нагнуться, и вовремя. Бутылка пролетела над головой, ударилась в дверной косяк, упала на пол и разлетелась на мелкие осколки.

Захар лишь пожал плечами. Чем бы обиженная жена ни тешилась, лишь бы не уходила.

* * *

Кофе некрепкий, сахара почти нет. Жак с ироничной насмешкой глянул на Машу. Или она вымещала на нем свою обиду на Алису, или намекала на пресную сущность их с ней отношений. Может, снова огонька захотела, а дровишек Жак не подкидывает.

— Я добрый начальник. Поэтому я тебя убивать не стану, — весело сказал он. — Я тебя по голому месту отшлепаю. С особым пристрастием.

— Ага, счас! — как-то не очень убедительно возмутилась она.

— И счас, — кивнул он. — И прямо здесь.

Жак поднялся, подошел к ней, прижал к приставному столу. Маша приставила кулачки к его груди. А он двумя руками задрал ей юбку. А под ней стринги, возбуждающие опции обнажены.

— Здесь и сейчас? — Взгляд ее затуманился.

— Здесь и сейчас.

— И при открытой двери?

— Ну, если тебя устраивает публичная порка…

— Не устраивает.

— Ну хорошо…

Жак подошел к двери, но закрыть ее не успел. Она вдруг распахнулась, и он вздрогнул от неожиданности. Неужели снова Алиса?

Но на него насмешливо смотрела Зойка. Она уже заметила, как Маша оправляет юбку, пытаясь изобразить невинный вид.

— Это у тебя до или после обеда? — спросила Зойка.

— Вместо.

— Худеешь?

— Уже.

— Может, впустишь?.. Или мне позже зайти?

— Заходи, конечно! — Жак махнул рукой, отсылая секретаршу обратно в приемную.

Зойка зашла в кабинет. Маша мышкой прошмыгнула мимо нее, Зойка проводила ее насмешливым взглядом.

— Такие булочки, а ты без обеда… Или уже?

Жак окинул Зойку раздевающим взглядом. Стиль у нее деловой: пиджачок, водолазка, юбка средней длинны, но заужена до возбуждающего неприличия. И стильные полусапожки на высоком каблуке.

— У тебя не хуже.

— Что не хуже?

— Булочки.

— Да у тебя разыгрался аппетит…

Он с ухмылкой кивнул. Да, кайф Зойка ему обломала, а возбуждение осталось. Но сама-то она такая аппетитная.

— Ты не вовремя.

— Позвать эту?

— Я сам.

Он вышел в приемную, отправил Машу на обед и закрыл за ней дверь. Закрыл он и кабинет.

— Ты меня пугаешь, — Зойка смотрела на него настороженно.

Но страха в ее глазах он не видел. И это его ничуть не удивляло. Она давно хотела его… Всегда хотела…

— Ты не должна была приходить.

Он прижал ее к столу, и ей ничего не оставалось, как сесть на него.

— Я должна принимать это как неизбежность?

— И принять, — кивнул он, нащупав молнию на ее юбке. — И понять.

Жак только что прижимал к столу Машу, но разве она его возбудила? Так, обычный перепад напряжения. А с Зойкой он поймал в себя шаровую молнию. Могло хватить одного неосторожного движения, чтобы грянул разряд. А он еще даже юбку не снял.

— А не испугаешься? — Она оттянула назад голову, чтобы смотреть ему в глаза.