— Ты найди. А как я тебе в глаза буду смотреть, это уже мое дело.

— Значит, менты, говоришь, работают?

Жак поднялся и, вытолкнув из-под себя кресло, рванул к выходу. Не в том настроении Рапс, чтобы выяснять у него мелочи. Нужно ехать на место и там уже приниматься за дело. Можно простимулировать ментов, чтобы они не блуждали по кругу как сонные мухи. Это во-вторых. А во-первых, Жак подключит к делу всех своих спецов. И сам возглавит процесс. А что ему еще оставалось делать?

* * *

Захар видел себя сверху. Видел себя в мутной, размывающей дымке. Он лежал на койке, рядом с ним сидел ангел в белом. Он смотрел на себя, но чувствовал свое тело. Которое не хотело ему повиноваться. Но вдруг потянуло к самому себе.

Видение пропало, сознание ухнуло в ночное штормящее море, но вдруг на небе вспыхнуло солнце, наступил штиль. И перед глазами всплыла мачта с двумя парусами. Белая шапочка — верхний парус, халат — нижний… Перед ним сидела Алиса. И покачивалась в мерцающей дымке, как бригантина на волне.

— Я что, воскрес? — спросил он, но не услышал свой голос.

Алиса улыбнулась, вопросительно кивнула снизу-вверх.

— Я живой?

На этот раз он догадался напрячь голосовые связки. Это далось ему с трудом, да и язык во рту казался чересчур тяжелым. И еще трубка во рту мешала говорить.

— Живой.

— Жить буду?

— Там ничего серьезного. Был болевой шок, потом наркоз…

— А этих, которые в будке, взяли?

— Не знаю. Может быть.

— Спать хочу…

Он закрыл глаза, и снова оказался в ночи. Но море уже спокойное, небо звездное.

А потом рассвело, и он увидел русалку на выступающем из воды рифе. Сначала он открыл глаза и только затем узнал в ней Зойку. Она сидела в изголовье и крепко держала его за руку.

— А где Алиса?

— А я тебя не устраиваю? — обиженно спросила она.

Захар попробовал пошевелить правой рукой, но она не хотела его слушаться. Но тогда почему он смог сжать в кулак левую руку?.. Ну да, ему же прострелили правый бицепс.

— Где Жак?

— Не знаю… Я как узнала, сразу к тебе…

— Скажи, что я сейчас не смогу нажать на спусковой… Когда смогу, тогда пусть приходит.

— Не надо никуда нажимать! — мотнула головой Зойка. — Все, хватит! Пошутили, и будет!

— Это не шутки.

— Да! Но дошутились!.. Все, я возвращаюсь к тебе!

— Да?

— Нам нужно найти урода, который тебя заказал.

— Возвращайся к Жаку. А ко мне вернешься потом. Когда я его застрелю…

— Ну я же сказала, хватит! — Зойка тряхнула раскрытыми ладонями, как будто сбрызгивала с них воду.

— Или он, или я. Без вариантов.

— А если это он тебя заказал? — спросила она.

— Ты знаешь?

— Нет. Если бы я знала, я бы сказала… Но я же могла не знать!

— Он заказал?

— Не знаю… Жак говорит, что нет… Но я не могу ему верить!

— А я не могу верить тебе.

— Ты?! Не можешь верить мне?! — ошеломленно протянула Зойка.

— Ты меня предала.

— Сначала ты предал меня!

— Это другое…

Жанна не была их общим другом, и на ней не держалось общее… Захар закрыл глаза. Он устал говорить, ему нужен был покой, и вовсе не хотелось думать, развивать мысль. Потом, все потом…

* * *

Сигарета сгорела чуть ли не до фильтра, но майор Крыжалов продолжал тянуть в себя. И щурился, чтобы дым не лез в глаза.

— А что я могу сказать? — Он вскинул голову, выдул в потолок дым. — Отпечатков пальцев нет, оружия тоже нет. Даже гильзу подобрали. И ушли чисто, никто ничего не видел…

— Я в курсе, — кивнул Жак.

Он еще летом организовал свое частное розыскное агентство, все эти люди уже в действии. Все службы в работе. Да он и сам не раз прошел по маршруту, которым ушли киллеры. Его люди опросили всех, кто мог видеть этих ублюдков, и свидетели нашлись. Их было трое, но все были в перчатках, в масках, и еще у них была сумка, в которой они уносили орудие преступления.

А вот машину никто не видел. Она стояла в безлюдном месте за гаражами, от нее остались только следы на земле. Но по протекторам колес номер автомобиля не вычислишь.

Розыск идет уже вторые сутки, а толку ноль.

— Тогда зачем спрашиваешь?

— У меня есть люди, у вас есть отпечатки пальцев.

— Я же сказал, нет отпечатков…

— А я слышал, что есть.

— Есть. Водителя пальчики и его сменщика. Но у них алиби. Да и машина в угоне была…

— Кто такие?

— Я же сказал, алиби у них. И машина в угоне…

— Я же все равно узнаю, — набычился Жак.

— Это тупиковая ветвь. Но я смотрю, тебе все равно, в каком направлении двигаться, — едко усмехнулся Крыжалов, пристально глядя на него. — Лишь бы двигаться, да?

— Это ты о чем?

— Да говорят, вы с Байкаловым гусарить собирались…

— И?

— Кому было выгодно, чтобы Байкалов до рулетки не дожил?

— Я не стану с тобой об этом говорить, — сквозь зубы процедил Жак.

— Я же знаю, это ты Ахова убил.

— Свои фантазии держи при себе.

— И в Патрикеева ты стрелял… Я, Стройнов, про тебя столько всего знаю…

— Я знаю одно место, — зловещим тоном сказал Жак, надавив на Крыжалова взглядом. — Туда свозят всех, кто слишком много знает…

Крыжалов понял, что речь идет о кладбище, но не смог сохранить хорошую мину и сошел с лица.

— Но тебя там нет. А почему? Потому что на самом деле ты ничего не знаешь, — ухмыльнулся Жак. — Ты живешь догадками. Из вчерашнего дня. А в сегодняшнем дне ты мышей не ловишь. Вот и скажи, кому ты такой нужен?.. На пенсию пойдешь, ко мне в охрану не просись.

Он поднялся, расправил плечи, повернул к выходу.

— Ну хорошо, записывай.

Жак остановился, но не развернулся.

— Одного фамилия Крохин, у другого… сейчас скажу…

— Глотов.

— Нет, не Глотов…

— Глотов к тебе подойдет. Ему все расскажешь.

Жак и хотел получить информацию из первых рук, но так не хотелось возвращаться к разговору. Вдруг не сдержится, вдруг набьет Крыжалову морду. Он готов был порвать на части всех, кто подозревает его в покушении на своего друга.

* * *