У Лены в целом всё не столь печально, но если оценивать только её изолированную спаленьку, то сходство налицо. Там в самом деле был лишь двуспальный толстый матрас, и больше ничего.

Пожалуй, единственным атрибутом квартиры, хоть что-то сообщающем об интересах жильца, был шкаф с открытыми полками недалеко от диванчика. Там покоились десятки книг, среди которых почти не было художественной литературы. Учебные пособия по анатомии, психофизиологии, генетике, научно-публицистические издания о космосе и фундаментальных законах, происхождении видов и эволюции.

Книги явно были здесь не для красоты: из их потрёпанных страниц торчало множество закладок, а текст и поля пестрели карандашными пометками и комментариями. Интересно, это хобби, или Лене такое щепетильное изучение материала по работе нужно? Хотя зачем гадать? Одно другому не мешает.

Я поднялся с диванчика и стянул с полки пособие по генетике. Отвлекусь, да и в целом лишним не будет: в следующем учебном году меня как раз ждёт курс психогенетики.

Не успел усесться, как раздался дверной звонок. Я тихо подошёл к двери, посмотрел в глазок и убедился, что это «свои». Впустив Второго в квартиру, лениво потопал обратно к дивану.

Он, разуваясь, кивнул на книгу в моей руке:

— Смотрю, тоже за учёбу взялся?

— Да не то чтобы. Так, взял полистать, — ответил я и плюхнулся на мягкое сиденье. — Буквально только что закончил с работой.

— Успешно?

— Ага, сегодня даже в плюсе. А как твои успехи?

— Норм.

— Курсач?

— Защитил, — сказал Второй и сел на диван у другого подлокотника. — Даже не верится, что о нём можно забыть.

Я одобрительно кивнул:

— Респект и уважуха.

— Но главная новость не в этом, — ответил он, откинувшись на спинку. — Я рассказал обо всём Юле.

— Да ну? И как она отреагировала? Поверила?

— Поверила вроде. Даже сказала, что это объясняет поток негатива в новостях в последнее время.

— В новостях что-то освещали? Я думал, правительство придерживается политики замалчивания.

— В официальных, конечно, нет и половины. Им разве что пришлось выдумать пару сюжетов для объяснения массовых аварий. Но, как оказалось, сеть полнится историями о пропавших людях, зомби-вирусе и расчленёнке. Я ознакомился с некоторыми из них по дороге сюда… Что тут сказать? Мы до фига пропустили. А народ, между прочим, уже во всю готовится к апокалипсису.

— Разве это не обычные истории и настроения в сети?

— Не-а. Там прям массовая истерия. Слишком много свидетельств, что происходит какая-то хренотень.

— Ясно… Короче, информационный фон добавил веса твоим словам. Я правильно понял, что Юлю долго убеждать не пришлось?

— Да, но… История об Инге произвела на неё сильное впечатление. Юля сказала, что ей нужно пожить с этим какое-то время. Ну и где-то на этом моменте наша беседа и оборвалась.

— Так вот чего ты такой хмурый, — подметил я, мрачно усмехнувшись. — Не вышло обсудить свои впечатления, да?

Он кивнул:

— Угу… Я уж думал, наконец-то поделюсь эмоциями и всё такое. Как-то тяжко это всё самому переваривать. Общение с Леной — не в счёт. Она тот ещё снеговик.

Я не удержался от очевидной шутки:

— Не печалься, дружище. Ты всегда можешь поговорить со мной. Причём на любые темы.

— Ага, смешно… Без обид, но ты меня слегка задолбал. Все твои ответы и реакции такие предсказуемые, аж тошно.

Поджав губы, я медленно закивал:

— Как я тебя понимаю…

— Может, закажем пиццу и насладимся молчанием друг друга за просмотром кино?

— Почему бы и нет.

Спустя несколько часов, уже поздно вечером, послышался звук поворачивающегося барабана в замке, входная дверь распахнулась, и в квартиру зашла Лена. Она бросила на пол рюкзак, разулась и повесила ветровку.

— О, все в сборе, — сказала она, посмотрев в глубь комнаты, которую освещал лишь поставленный на пол ноутбук. На его экране проигрывалась старая комедия нулевых. — Смотрю, используешь свою способность на полную.

Я в этот момент лежал на диване, свесив ноги с подлокотника. Второй сидел на полу и вытаскивал кусок пиццы из лежащей рядом большой коробки. Мы оба вяло подняли пятерни в приветственном жесте.

— Знаю, как это выглядит, — отстранённо сказал я. — «О нет, этот парень так одинок! Он смотрит кинцо в компании двойника вместо того, чтобы с пользой использовать лишнюю пару рук». Но не делайте поспешных выводов, мисс. На самом деле этот господин активно изучает возможности своей копии, а также замеряет время её жизни.

Лена выгнула бровь:

— Что по-прежнему занимает верхние позиции в топе занятий одинокого парня.

Я лениво поднёс руку к сердцу и слегка нахмурился:

— Ауч.

Ухмыльнувшись, Второй покосился на меня:

— Крепко она тебя приложила.

— Вообще-то, тебя тоже, — ответил я.

Он откусил пиццу и, пережёвывая, развёл руками:

— А я-то тут при чём? Я всего лишь подневольный репликант. Ответственность за бессмысленное использование способности полностью лежит на твоих плечах.

— И ты, Брут?..

Пока мы переговаривались, Лена захватила сменную одежду из шкафа и ушла принимать душ. К моменту, когда она вернулась, я остался в комнате один. На полу перед диваном лежали вещи, в которые был одет Второй до того, как развеялся. Я хмуро массировал виски, приводя в порядок мысли после слияния сознаний.

— Избавился от «предателя»? — пошутила Лена.

— Кажется, нащупал лимит способности, — ответил я и посмотрел время на смартфоне. С момента создания двойник просуществовал ровно четырнадцать часов.

Лена скользнула взглядом по вещам на полу:

— А разве одежда не должна была тоже исчезнуть?

— Не-а. Одежда настоящая. Ещё одно из наблюдений: на создание одетого двойника тратится значительно больше энергии, чем на голого.

— О, так ты и правда активно изучаешь вопрос.

— Угу. Говорю же, это только кажется, что я просто лежу и ни фига не делаю.

Высушивая волосы полотенцем, Лена подошла ближе, и я, лёжа на спине, поднял на неё взгляд. На ней была свободная футболка и короткие домашние шорты. Не помню, отмечал ли я это раньше, но у Лены очень красивые ноги. Такие, от которых сложно оторвать глаз. Шортики ей определённо идут.

Дабы не быть пойманным за беззастенчивым разглядыванием, я покосился на коробку с пиццей на полу и сказал:

— Угощайся.

— Спасибо, но уже поздно, я воздержусь… — ответила она и с немым вопросом пристально посмотрела на меня.

— Что?

— Да ничего, просто… Думала, весь на нервах будешь. Но ты такой спокойный, будто вообще ничего особенного не происходит.

— Наверное, это потому, что я уже перенервничал. А когда такое случается, в целом на всё становится пофиг.

Лена кивнула на диван:

— Можно я?

— Конечно, — я начал подниматься, чтобы освободить ей место.

Лена села на край, поймала мою