– Ну вот, передохнем. Деньги посчитаем. Выкладывай.

Он швырнул рюкзак в сторону Анны. Тот со стуком упал на пол. Девушка подняла его и прошла к столу. Пачку за пачкой, она медленно выложила все 250 тысяч и выстроила их рядом с графином. Пачки были перетянуты полосатыми бумажными лентами.

– Ну что ж, а теперь и с тобой посчитаемся, – Шахин встал.

– Вы что, будете по зернышку считать? Как бобер из мультика? – девушка села на стул.

– Ты тогда с этой выставки, помнится, картинку толкнула. А процентик мне не отстегнула. Нехорошо, девочка.

Он стоял над ней, высокий, массивный, с серыми волосами. Он тоже картавил, как его брат. Губы были мясистые и белесые, может от водки, а может от малокровия. Хотя трудно было назвать его малокровным, слыша этот грубый и низкий голос.

– Так ты будешь расплачиваться? – он сел за стол рядом с девушкой.

– Так не вы же выставку мутили. Общество слепо-глухо-немых, вроде.

– Дура, я тебе клиента подвел. Да и ты, вроде, не слепая.

– Так… Но чувствую я себя так же. Брат же там рекламу содрал ваш. Как разносторонне думающий, заботящийся о юродивых России и их искусстве.

– Тьфу, опять ты завидуешь. Нехорошо, – он взял графин. – Будешь?

Девушка отрицательно покачала головой.

– Никак не пойму, как с вами, с творческими людьми общаться надо, – Шахин взял стакан и налил себе половину. – Ты когда-нибудь козла доила? – он глотнул коньяка. – Я помню, в юности постоянно жрать хотелось. И мы с ребятами залезли в сарай. Я в темноте, схватил ведро. Ночью это было, сарай чужой был. Ну вот. Я сижу, пристроился к козе… дою… делаю нужные движения. И… ничего. Тут второй с крыши спрыгнул, спрашивает, ну что так долго, надоил? Посветил фонариком, а это… козел.

Шахин поставил стакан и заржал.

– А эти деньги откуда? Тоже козла в чужом сарае подоить удалось? – Анна отодвинула от себя пачки с долларами.

Шахин допил стакан, и снова взялся за графин.

– Ну да, брату за выделение кредитов отстегивают. Кредиты же кому попало не дают. Им кредиты, нам проценты. Все честно, – он встал и прошелся по комнате, подошел к столу и поставил графин на стол. – А целовалась ты тогда на выставке классно. Почему не пошла со мной?

– Так вы же, Геннадий Николаевич, женатый. Да и жена, я знаю, вторая. Моложе меня.

– Да, эти секретарши всем проходу не дают. А что ты хочешь? Джентльменский набор – жена-секретарша. У всех сейчас жены …из этих, из секретарей.

– У джентльменов?!

Анна повернула голову и наткнулась на голый член.

– Ну, давай, пососи, крошка, долг платежом…

Шахин тыкал ей в лицо своим возбужденным членом. Штаны были расстегнуты и приспущены. Девушка встала.

– Что такое? Сосать не умеешь? – он схватил своими огромными руками Анну за лицо и стал тянуть ее вниз. Она рванулась, он отпустил ладони, и она стала падать на стол.

– Ну, красотка, не торопись. На столе у меня уже было.

Шахин рванул ее к себе и завел ее руки за спину, перехватив их одной ладонью. Другой он расстегнул ей джинсы. Девушка резко подняла колено и ударила его в пах. Шахин рассмеялся.

– Да не нужна мне твоя сраная ****а. Не волнуйся ты так.

Он резко развернул Анну лицом к столу. Продолжая держать ее руки, он схватил ее за волосы и наклонил, сдернул с нее джинсы вместе с трусиками, и тут же прижался к ее обнаженной попе. Анна извивалась всем телом, пытаясь вырваться. Шахин отпустил ее руки и крепко обхватил бедра. Его пальцы побелели. Он дернулся, выпуская ее, и снова схватил за волосы.

– Ну, иди, сладкая, вот так теперь.

Он поднял девушку и развернул к себе лицом. В руке у Анны был полупустой четырехугольный массивный графин. Мгновенный испуг отразился в глазах Шахина, и стекло обрушилось ему на голову. Бизнесмен рухнул, и она застыла над ним с остатками графина.

– Что ж тебе жена любовниц не купила? Ублюдок. Жопник. С таким сексом молоко за вредность давать надо.

Она отбросила осколок хрусталя и наклонилась к насильнику, взяла его руку, пощупала пульс.

– Живой, скотина.

Из кармана его пиджака торчал уголок носового платка. Она выдернула белоснежный платок и развернула его. Потом медленно и осторожно, морщась от боли, провела им как куском туалетной бумаги по своей попе. Посмотрела на платок.

– Кровь.

Она сплюнула на Шахина. Кинула ему на лицо кровавый платок. Повернулась к столу. Пачки денег были разбросаны повсюду. На полу валялся рюкзак. Она подняла свой рюкзак, надела безрукавку. Нагнувшись к Шахину, она достала его бумажник из внутреннего кармана пиджака. Вытащив все наличные, она положила их в безрукавку.

У окна на тумбочке стоял телефон. Анна позвонила в рецепшен и попросила соединить ее с полицией.

– Алло, – голос девушки взволновано дрогнул. – Алло. Хочу сообщить о готовящемся покушении. На президента Роберта Мугабе готовится покушение. Да. Русскими бандитами. Вы найдете их в отеле «Мейклес», номера 234 и люкс Шахина. Тут горы оружия и взрывчатки.

Анна вышла из номера и осторожно защелкнула за собой замок. На двери она перевернула табличку – не беспокоить.

Около серебряного льва уже суетились полицейские.

Глубокое черное небо Африки мерцало брильянтовыми россыпями звезд.

Аэропорт Хараре отпустил ее спокойно, беспрепятственно выдав заказанный билет.

Анна вышла из парикмахерской блондинкой. Косички были распущены, бритые виски – прикрыты. Сильная черная подводка вокруг глаз делала ее неузнаваемой. Девушка стояла у поезда Барселона – Франкфурт-на-Майне. В руке у нее был чужой мобильник. Она снова и снова набирала домашний номер Хавиера. Телефон молчал. Девушка поднялась по ступенькам вагона. До отбытия поезда оставались минуты. В купе было просторно. Двое уже сидели на своих местах.

– Опять поезд, как мне надоели переезды, – поезд уже тронулся, когда стеклянные двери раздвинулись, и в пространство ввалился невысокий, скуластый мужчина. Он сел на свободное место и положил свой чемоданчик рядом.

– А вы что, уже много где были? – молодой человек, обладатель большого чемодана, с интересом взглянул на скуластого говоруна.

– Что такое зеленое, лысое и скачет? – скуластый снял куртку и остался в длинном свитере грубой вязки.

– Неужели вы? – удивился третий, солидный полный и лысый.

– Андрей, – представился скуластый говорун.

– Анна, – девушка протянула руку.

– Лягушка-путешественница? – Андрей стеснительно посмотрел на Анну.

– Нет, нет, я не путешественница, – Анна засмеялась.

– Ну вот, а насчет лягушки? Царевна? – говорун решил продолжить этот разговор.